— Не переживайте. Я не стал бы писать ничего, что опорочило бы двух людей, которым мы благодарны.

— Что именно ты написал?

— Ах, о том, как боги заблудились и встретили случайно колонию Ктыря, а потом как боги помогли нам сбежать из засады Пауков. Все такое.

— И все? — обрадовалась я.

— Конечно, нет, но…

— Что?

— Раз у вас были проблемы со здоровьем, я подумал, что вам нужна дополнительная забота, о чем и попросил.

— Что значит, проблемы со здоровьем?

— Ах, в том бою только бог использовал силу. Бог устал, и я подумал, что богиня больна.

Гадкая крыса. Отчаяние и гнев затуманили мое зрение. Я с мольбой посмотрела на Сатору.

— Сквилер, ты говорил, что до этого работал?

Почему Сатору задавал такой вопрос?

— Да. Только недавно закончил.

— Тогда как ты отослал отчет? Уже темно, чтобы посылать голубя, да?

— Да. Колония Шершня использует голубей для срочной переписки днем и летучих мышей ночью.

Мы переглянулись. Если они использовали летучих мышей, ответ может прийти еще до конца ночи.

— Кстати, некоторые колонии с недавних пор используют соколов вместо голубей, что против правил соглашения. И хоть использование летучих мышей безопаснее, я слышал, что некоторые колонии стали тренировать сов ловить летучих мышей… — Сквилер собирался болтать всю ночь.

— Эй, Сквилер, — сказала я как можно спокойнее. — Мы хотим прогуляться по округе.

— Куда вы? — Сквилер удивился. — Уже три часа после заката. Опасно идти далеко.

Три часа после заката — это примерно десять часов вечера.

— Все хорошо. Пауки ведь уничтожены? — радостный тон Сатору был в этот раз естественнее.

— Но если что-то произойдет, мы будем в ответе. Я позову стражей…

— Не нужно. Мы хотим просто сменить обстановку. Ладно? Мы скоро вернемся. Не нужно никому говорить, — сказал Сатору, взяв меня за руку и потащив за собой.

Мы обернулись, Сквилер стоял на месте и провожал нас взглядом.

— Он не подумает, что это странно? — прошептала я.

— Немного подозрений у него будет. Но у нас нет выбора, только бежать, да?

Мы медленно уходили от лагеря. Притворяясь, что смотрим на небо, мы оглядывались. Как только мы убедились, что никто не смотрит, мы спрятались в тени деревьев. Пригнувшись, мы пробрались в рощу посреди поля.

— Знаешь, куда нужно идти?

В моей сумке лежал компас, но я не помнила, где потеряла ее во всей беготне.

— Да, примерно, — Сатору посмотрел на оранжевую луну над вершинами деревьев. — Почти полнолуние, луна восходит с востока и движется по южному небу, опускается на западе утром. Сейчас около десяти часов…

Бормотание Сатору не утешало, но я почти ничего не знала об астрономии, не знала, куда идти, так что приходилось слушать его рассуждения.

Мы путешествовали по глуши, двигались на восток, как могли. С прошлой ночи мы прошли столько троп, что было невозможно сказать, как далеко мы были от озера Касумигаура. И мы ужасно устали с тех пор, как Риджин вел нас к Храму чистоты, но как-то шли дальше, двигаясь зигзагами. Почему-то я была убеждена, что, если просто идти на восток, мы доберемся до спрятанных лодок до рассвета.

После трех часов спешки по лесу без троп я стала терять силы. Ноги болели, и голова кружилась. Я голодала, но сильнее хотелось пить. У нас не было бутылок с водой, и приходилось терпеть. Но мы сделали перерыв в месте, где трава была мокрой от росы.

— Мы довольно далеко зашли, да?

— Да. Наверное, прошли больше половины пути, — уверенно сказал Сатору.

Вряд ли у него были основания так думать, но вопросы не помогли бы, так что я тихо приняла его слова.

Как там Шун, Мария и Мамору? Я посмотрела на Сатору, пока думала, и вздрогнула.

— Что?

— Ничего… Показалось, что там взрывопес, — я указала на кусок гниющего дерева.

Сатору улыбнулся.

— Похоже.

— Но ты не боишься.

— Ты и не увидела бы тут взрывопса.

— Как это?

— Саки, ты видела истинный облик взрывопса?

Было сложно отрицать, когда он спросил.

— В какой-то степени…

— Вот как? — Сатору рассмеялся. — Только одно существо, убивающее себя, живет в дикой природе. Остальных бакэ-недзуми сделали домашними животными.

— Разве такое возможно?

— С одной стороны — нет. До того, как у людей появилась проклятая сила, они долго меняли одомашненных животных, но это работает со зверями с хорошими качествами. Например, те, что дают молоко, или с которых можно получить хорошее мясо. Одомашнивание взрывающегося животного маловероятно.

Сатору делал вид, что все знал. Я хотела возразить, но голод мешал думать. Я сдалась.

— Тогда что такое взрывопес?

— В древней книге по биологии описывается зверь, уничтожающий себя, похожий на взрывопса. Как думаешь, какой?

— Эм… — я быстро теряла интерес к тебе. Это могло быть что угодно. От рыбы до жабы в пруду. Я переживала за ребят.

— Муравьи, — торжественно сказал Сатору. — Один вид муравьев в Малайзии разрывает себя, когда приближается враг, и выпускает летучее вещество в воздух. Так он предупреждает нору, что враг близко.

Голова кружилась. Если мы будем так сидеть, вряд ли я встану.

— Вот так. Если обычный зверь будет взрывать себя, чтобы отогнать врага, они пропадут, потому что не смогут завести потомство. Но у муравьев иначе. Отдельный муравей не обладает репродуктивной силой, так что им выгодно жертвовать собой для защиты королевы и гнезда. Если подумать, взрывопсов не было видно, кроме тех, что жили с мутировавшими Пауками…

Сатору не казался голодным, уставшим или переживающим за ребят. Было сложно заткнуть его. Я медленно закрыла глаза и услышала тихий звук.

— Королева Пауков могла производить разных мутантов, типа лесных воинов или тех, похожих на жаб. Взрывопсы выглядели как другой вид, и маленькая голова могла означать ограниченный ум, примерно как у собаки. Чтобы они взрывались по своей воле и были верными, они должны быть не очень умными…

Я снова это услышала. Сзади. На сухие прутья и траву наступали. Кто… или что там было?

Я прижала палец к своим губам, и Сатору тут же притих.

За мной. Звук. Я произнесла эти слова губами, чтобы не шуметь.

Сатору замешкался и решительно встал, а потом громко сказал:

— Кто там?

Это было отчаянным ходом, но мы ничего не могли поделать. У нас не было оружия. Если мы побежим, нас тут же поймают. Нам нужно было притвориться, что мы еще могли использовать проклятую силу.

— Боги, как далеко вы хотите зайти? — Сквилер вышел из теней.

Наш план напасть на врага, пока он был не готов, был разрушен. Я не думала, что он пойдет за нами сюда.

— Хоть Пауки уничтожены, ходить посреди ночи все еще опасно.

— Почему? И зачем ты пошел за нами сюда?

Сквилер склонил голову от моего вопроса. Будь он человеком, пожал бы плечами.

— Если что случилось бы с богами, я не смог бы объяснить.

— Мы ушли сами. Что не так?

— Все хорошо. Но нашу колонию раздавили бы. И колония Шершня тоже пострадает. Судя по прошлым примерам, генералу Киромару придется совершить сеппуку.

— Что за сеппуку?

— Самоубийство, разрезав живот мечом. Это высшая форма извинения.

Я была потрясена. В наших словарях не было этого странного термина, и мы не могли представить, что люди в прошлом так делали.

— Ясно. Я не думал, что от нас будет столько проблем, — вяло сказал Сатору. — Но это маловероятный сценарий, да? Только если бы мы умерли.

— Да, но чтобы избежать этой возможности, я должен защищать двух богов любой ценой.

Он говорил правду? Я не понимала, глядя на гадкую голую крысу.

— Кто-то еще идет за нами?

— Нет, только я.

— Странно. Если ты хочешь защитить нас, почему не взял солдат?

— Это… было так внезапно, я не успел подготовиться.

Вопрос Сатору озвучивал наши подозрения, работал ли Сквилер на Киромару, чтобы следить за нами. Если он действовал так сам, то хотел забрать себе всю славу. Две дня назад мы не были бы такими осторожными.

— Вы хотите пить?

Сквилер поднял горлянку, висящую на его поясе. Там, казалось, плескалась вода. Мы переглянулись, но искушение было слишком велико, так что я взяла горлянку и открыла ее. Мы попили теплую воду. Моя кровь тут же потекла быстрее, я словно вернулась из мертвых. Я передала горлянку Сатору, и он тоже попил.

— На это тебе времени хватило.

Я хотела поблагодарить Сквилера, но изо рта вылетели едкие слова.

— Я забрал ее у солдат, пока спешил за вами. Это не проблема. Но защита богов… Если явится другая колония, проблем будет много.

Я вдруг поняла, что горлянка была полной, когда я забрала ее у Сквилера. Он тоже хотел пить, пройдя такой путь.

— Спасибо. И ты немного попей.

Я забрала горлянку у Сатору и передала ее.

— Спасибо, — Сквилер благоговейно держал ее в лапах и сделал маленький глоток.

Мы с Сатору переглянулись и пришли к безмолвному соглашению.

— Сквилер, нам нужна твоя помощь, — сказала я.

Он тут же поднял голову.

— Что угодно. Прошу, скажите, что я могу сделать.

— Мы пытались добраться до западного берега озера Касумигаура. Прошу, покажи нам короткий путь.

— Но зачем так спешить? Завтра утром стражи Шершня отведут вас туда безопасно.

— Если мы дождемся завтра, наши жизни будут в опасности, — заявил Сатору.

Сквилер точно продался Киромару за обещание отстроить колонию Ктыря, но если мы не раскроем ему все сейчас, он нам не поможет.

— О чем вы?

— Киромару может убить нас.

— Этого не будет! — он запищал. — То есть, бакэ-недзуми и генерал самой большой колонии не подумал бы вредить богам!

— Я не могу объяснить, но доверься нам.

Я взяла Сквилера за передние лапы. Он удивился, но не отпрянул.

— Если бы опасности не было, мы бы не пытались уйти посреди ночи.

Сквилер задумался на миг и мрачно кивнул.

— Ясно. Я покажу вам путь. Но преследователи пойдут по той же тропе, так что нужно спешить.

Идти вдоль реки на глубине долины было приятнее, чем красться по опасным горным тропам. Благодаря этому, мы далеко прошли, но все еще ощущали давление.

В горах было неизвестно, что возникнет впереди, и нужна была смелость, чтобы идти дальше. Но в долине наши спины были открыты, и было негде прятаться. Это неожиданно пугало.