II ТОТ, КОГО ОЖИДАЛИ

Стон и падение тела сэра Морица обратили на себя внимание слуги Тамули, находившегося недалеко от бельведера.

Индус вошел, поднял сэра Морица, отнес его в его комнату и положил на постель.

Через несколько минут раздались голоса. При звуках одного из них негоциант затрепетал и открыл глаза.

Этот голос, молодой и свежий, говоривший на местном наречии с несколько иностранным акцентом, был тотчас же узнан сэром Морицем.

Он привстал в ту самую минуту, когда в комнату вошел Рожер, платье которого было мокро и запачкано кровью. Молодой человек улыбался и, казалось, забыл про свои приключения.

Сэр Мориц встал.

— Простите, — сказал он любезно. — Я встретил бы вас, если бы со мной не случилось внезапно нечто вроде обморока!

И, внимательно посмотрев на молодого человека, сэр Мориц продолжал:

— Вы не ранены, надеюсь? Я до такой степени смущен своим нездоровьем, что совершенно забыл… Извините мой неловкий прием!

— Сэр Мориц, — весело отвечал молодой человек, — я и сам должен извиниться, что явился в подобном костюме. Я, слава Богу, не ранен.

— Вас сейчас отведут в ваши комнаты. Вам нужно переодеться и отдохнуть. Я буду ждать вас в своем рабочем кабинете.

Он крепко пожал руку молодому человеку и сделал знак слуге. Рожер удалился. Сэр Мориц вздохнул и громко произнес:

— Один слуга погиб! Бедный Тели!

— Тели не погиб! — отвечал голос. — Он даже не ранен.

— Позовите его, я хочу расспросить его.

Тели скоро явился. Это был стройный и сильный малый.

— Поди сюда! — сказал сэр Мориц. — Расскажи мне, что с вами случилось во время плавания.

— Море было нехорошо, саиб. Мы наткнулись на риф и канат порвался.

— Однако я тщательно осмотрел их перед отъездом. Канаты были крепки и почти новы.

— Они оборвались, саиб. Может быть, мы наткнулись на острый утес.

— Очень может быть. Продолжай.

— Мы погрузились в воду, к счастью только, никто не ушибся о скалы. Я плыл рядом с иноземным саибом. Появилась акула. Она бросилась на саиба, но тот вынул из-за пояса нож и распорол брюхо чудовищу. О, у иноземного саиба сильная рука!

Сэр Мориц подарил ему кошелек с деньгами, и слуга вышел, кланяясь до земли. Сэр Мориц погрузился в глубокую задумчивость.

Два часа спустя к негоцианту вошел Рожер. Он сел на предложенное кресло и ждал начала разговора.

— Знаете ли вы, господин Рожер, зачем я пригласил вас в Индию? — спросил у него Сэр Мориц.

— Предполагаю, сэр Мориц, что, не только заботясь о моем воспитании, вы хотели довершить еще ваши благодеяния, сделав меня участником ваших колоссальных операций.

Сэр Мориц с нежностью смотрел на него и ничего не отвечал. Молодой человек несколько смутился.

— Ты ошибся, дитя мое! — воскликнул сэр Мориц, вставая. — Теперь мы одни и я могу, наконец, говорить. Во-первых, обними меня!

Рожер был крайне удивлен. Негоциант совершенно преобразился. Его лицо сияло нежностью и гордостью. Чувствовалось, что он достиг давно желанного.

— Ты разве никогда не спрашивал себя: кто тот человек, который издалека заботился о тебе?

— Я часто спрашивал об этом Дюрана, который отвечал мне, что вы — старый друг моего отца, друг, которому я поручен. Я не расспрашивал более, довольствуясь любить и уважать вас.

— Смотри и слушай, — сказал сэр Мориц.

Он направился в глубину кабинета, подошел к стене и пожал незаметную пуговку. Обои поднялись, как штора, и под ними оказалась деревянная стена.

Сэр Мориц пожал другую пружину и стена опустилась. Рожер увидел большой портрет человека в французском генеральском мундире.

Лицо генерала выражало столько прямодушия, храбрости и ума, что редкий человек не обратил бы на него своего внимания.

— Рожер Болье, — сказал сэр Мориц, указывая на портрет, — этот человек — генерал Сен-Пьер, твой дед, отец твоей матери и… мой!

— Как! — воскликнул Рожер, — вы мой дядя! Но я не понимаю… разве вы не англичанин?.. Зачем подобная тайна…

— Ты сейчас узнаешь, дитя мое!

И сэр Мориц рассказал Морицу происшествия, описанные нами в прологе.

Рожер с трепетом выслушал кровавую эпопею. Наконец, сэр Мориц кончил свой рассказ.

— Вот прошлое, — сказал он, указывая на портрет, — будущее же — это ты, ты, сын Жоржа Болье и моей сестры Евы, внук генерала Сен-Пьера.

— Я? но как же я смогу…

— Терпение, дитя мое. Случайно спасшись из пламени, в которое был брошен, я понял, что на меня возложена миссия. Я был изуродован огнем, но моя воля еще более укрепилась. Я решился не оставлять дела, начатого отцом. На это требовалось время, золото и меч. Когда я возмужал, я овладел сокровищем, которое посвятил торговле. Я завел плантации и конторы почти во всех городах Индии. Эмиры и магараджи часто прибегали к моему кошельку. Я слыву за англичанина и никто не смеет меня тронуть. Раскрой английские власти мои книги — и они увидят в них только счета мешкам ржи, индиго или хлопчатника. Но они никак не смогут догадаться, что цифры эти часто означают людей. Они никогда не узнают по ним, сколько людей отдает в мое распоряжение каждый индийский принц.

— Разве ваша торговля мнимая?

— Нет. Но она скрывает нечто. Я увеличиваю состояние раджей и давно уже имею в руках все нити заговора. Я воспользовался временем… Золото у меня есть… Меч?… Я выковал его острым и крепким! Меч этот, Рожер — ты!

— Неужели вы предназначили меня на это опасное дело?

— Оно принадлежит тебе более, нежели кому-нибудь. Я только мог подготовить средства. Болезненный и слабый, я не могу производить требуемого впечатления на индусов, уважающих силу и физическую красоту. Ты молод, красив, смел, они последуют за тобой. По отцу ты — француз, но по матери — мы оба имеем в жилах частицу индийской крови. Генерал Сен-Пьер женился на благородной индуске. Все благоприятствует нам!

— Если так, я принимаю возложенную на меня задачу, — сказал Рожер громким голосом, — и уверен, что восторжествую. Вы говорите, что все уже готово; когда же нужно приступать к делу? Медлить, конечно, не следует. Когда мы отправимся?

— Позднее.

— Кто может нас удерживать?

— Дитя! Если мы начнем кампанию, не приняв нужных предосторожностей, то она кончится очень скоро. Вооружим наших слуг, отправимся завтра, и через два дня мы будем окружены и взяты отрядом сипаев.

— Что за дело, мы окажем сопротивление!

— Я сказал тебе не все. Индийская Компания подозревает меня вот уже два года. Она ничего не знает — она предполагает все. С моей стороны, я чувствую, что за мной следят. Нам нужно победить сперва хитростью, а потом уже силой. Я живу, окруженный засадами и заговорами.

Рожер недоверчиво покачал головой. Сэр Мориц продолжал:

— Быть может, я сумею доказать тебе это сегодня же. Пойдем со мной на берег моря.

Они вышли из дому и направились пальмовой аллеей к берегу моря.

— Ты ни с кем не завязывал знакомства во время твоего путешествия, Рожер?

— Это было бы слишком… В Адене к нам сел молодой англичанин, с которым я часто беседовал. Прелестный малый!

— Он ехал до Мадраса?

— Нет, он остановился в Пондишери.

— Знал он, куда ты едешь?

— Я не счел нужным скрывать это. Он мне много рассказывал про эту страну, которую хорошо знает. Я спрашивал даже, знает ли он вас.

— Значит, ты сказал, что едешь к сэру Морицу?

— Да.

— Мои подозрения подтверждаются. Помоги мне отыскать остаток каната или бревен — все, что будет походить на обломки плота.

Отлив уже окончился. Рожер и сэр Мориц могли произвести свое расследование довольно далеко.

— Я нашел только этот кусок бревна, — сказал молодой человек. — А вот и обрывок каната.

— Дай мне его! — живо воскликнул сэр Мориц.

Он тщательно осмотрел кусок каната.

— Я был в этом уверен! Ты видишь надрез? Этого не могли сделать ни толчки, ни острые скалы. Этот канат не может порваться. Он был перерезан!

— И что же? — спросил Рожер.

— То, что твой молодой англичанин был шпион, передавший кому следует о цели твоего путешествия; там поняли, что ты сделаешься моим помощником. В числе моих слуг один соблазнился подкупом. Это, должно быть, кто-нибудь из гребцов плота.

— Но ведь он сам рисковал погибнуть, — заметил молодой человек.

— Ты еще не знаешь индусов. Они способны продать все, даже собственную жизнь. Ты найдешь среди них фанатиков, которые за самую ничтожную сумму согласятся искупить совершенные другими преступления, вынести ужаснейшие мучения. Да, я более не сомневаюсь: Компания подкупила одного из моих гребцов.

— Может быть, — воскликнул, смеясь, Рожер, — и акула была также подкуплена Компанией!

— Вот что значит французский ум, — сказал сэр Мориц, хлопая Рожера по плечу. — Не смейся, однако; и, покамест, старайся быть осторожным.

— Я даже буду робок, если хотите, дядюшка. Но сколько времени вы требуете от меня?

— Несколько дней. Мы отправимся завтра на осмотр моих плантаций индиго и хлопка. Затем мы отправимся в магаратские провинции, где у меня конторы. Мы будем путешествовать, как простые негоцианты. Ты — мой компаньон; наш осмотр тем более будет понятным.

— Понимаю, — прервал его Рожер. — Под этим мирным предлогом мы сделаем последние распоряжения и немедля начнем действовать.

— Конечно, — отвечал сэр Мориц. — Но, послушай, ты молод, горяч, ты будешь жить в самом центре Индии…

— Я уверен, что вы не оставите меня вашими советами…

— Я дам один, — улыбаясь, продолжал сэр Мориц. — Не бойся змей и тигров, не доверяйся людям и… опасайся женщин!