Глава 4

​​​​​​Рафаэль дель Шеверн

Я смотрел вслед уезжающей карете и…грустил? Пожалуй, да. Вроде бы так называется то чувство, когда боль концентрируется где-то в области груди и тянет, тянет, тянет. И на глаза отчего наворачиваются слезы, хотя я в последний раз плакал, когда мачеха сказала, что ненавидит меня.

Эта девчонка, Кэри… Залезла прямо ко мне в душу и свесила ножки. Но я почему-то не сержусь на такое самоуправство. Наоборот, мне тепло оттого, что теперь в сердце на том месте, где была пустота от заблокированной магии, пылает огонь. Её огонь.

Помнится, пару раз она грозилась меня поджечь. Что ж, у неё получилось. Только, совсем не в том смысле, что предполагалось.

Я хочу обнимать её, касаться руки, целовать. От одной мысли об этом по коже прибегают искры. В следующий раз стоит пошутить на тему того, что её пламя — одна из форм заразной инфекции. Уже вижу, как она надуется и будет пыхтеть, мой злобный ежик.

Улыбка против воли скользнула на лицо. Подумать только, прошло всего-то минуты три, а я уже скучаю. Наверное, два месяца до каникул станут моим персональным адом.

Уже можно начать писать письмо? Нет, слишком рано. Подумает ещё неизвестно чего. И вовсе я не переживаю. И мне совсем неинтересно, когда она обо мне вспомнит — когда приедет? Или может на следующее утро? А может она думает обо мне, пока едет в карете? Жаль, никак не узнать.

Ладно, решено. Напишу ей завтра на рассвете. К вечеру, самое позднее — к обеду следующего дня, уже доставят. Плюс день-два на то, чтобы гонцы доставили ответ…

Князь вернулся в свои покои. А перед сном тщательно продумывал каждое слово из будущего послания, ведь так не хотелось выглядеть в глазах Кэролайн влюбленным идиотом. Вот же странная мужская природа, с их линией отрицания очевидного…

Рафаэль даже попытался сочинить сонет или хотя бы четверостишие, но… Против отсутствия таланта не попрешь. Да и кривое творчество, по мнению Рафа, могло только навредить едва зарождающимся отношениям.

Заснул дель Шеверн все же за столом. С пером в руке.

***

​​Но Князь опоздал. К тому времени, как его конверт достиг герцогства, Кэролайн уже проходила через портал в Морриар. Плод трудов Рафаэля был все же направлен следом. И осел где-то в городе, а может и на столе метрессы Фирш (помощницы директора пансиона), среди десятков или даже сотен других писем, которые госпожа Фирш не считала нужным читать и уж тем более передавать воспитанницам.

***

Рафаэль дель Шеверн ждал. Первый день ещё держался, ведь понимал, что необходимо время для передачи послания. На второй день он был сам не свой. Метался, загонял слуг и, в общем-то, действовал в ключе, абсолютно противоположном своему обыкновенному поведению.

Когда ответ не пришёл ни через три дня, ни через четыре, ни через неделю — его захлестнула самая настрящая паника. Он придумывал варианты один страшнее иного и порывался бросить Академию (у него уже начался учебный триместр) и ехать к Кэролайн. Друзья, изумленные тем, как изменился Раф за лето, смогли успокоить его. Объяснили, что если бы с наследницей знатной фамилии что-то произошло, то об этом узнали бы все. Возможно, письмо потерялось в пути, мало ли что. На вопрос, почему же тогда она ничего не написала, молодые маги посмеивались. Мол, девчонки — они такие. Первые никогда не пишут, ждут первого шага от мужчины.

Князь немного притих. А потом даже смеялся над своим страхом. Правду говорят — любовь делает нас глупцами.

На выходных приехал домой. Чтобы написать ещё одно письмо. А ещё, чтобы поговорить с отцом. Кажется, молодой Князь наконец-то созрел для помолвки.

***

​​

— Отец! — улыбка озарила лицо старшего из братьев-Шевернов. — Я…я хочу поговорить с тобой. Это важно!

Сидящий за массивным дубовым столом мужчина отрывает взгляд от изучаемых документов и вопросительно приподнимает бровь. Впервые за несколько месяцев, если не лет, он видит своего наследника таким оживленным и радостным. Где-то в области сердца екает, но Князь не позволяет себе быть сентиментальным.

Своего старшего сына он любил не меньше, чем остальных детей. Скорее всего, Князь даже гордится им…где-то в глубине души. Но лишь в глубине, ведь маг с нестабильным источником — фактически выродок. Пусть и не от рождения, но Рафаэль — бельмо на глазу рода Астейских Князей.

​​- М-да? О чем ты хочешь поговорить, сын? У меня мало времени.

Улыбка на лице мальчишки немного поблекла, за что Князь укорил себя. Но грубая фраза не уменьшила решимости подростка.

— Отец, — Раф набрал побольше воздуха в лёгкие, будто перед прыжком в воду, — Ты часто говорил мне о необходимости заключить помолвку, но тогда я не был готов. Но кое-что произошло и…я прошу у тебя разрешения попросить руки одной девушки.

Правящий Князь как-то сдавленно выдохнул, а затем хмыкнул.

— Как быстро растут детки, м-да. Я правильно тебя понял, обстоятельства непреодолимой силы вынуждают тебя так поступить? Я же говорил тебе, что нужно по первости сдерживать юношеские порывы, а не обзаводиться выводком бастардов!

— Да нет же, нет! — воскликнул Рафаэль, заливаясь краской. — Я совсем не то имел в виду! Во дворце я познакомился с одной очаровательной миледи. Мне кажется… кажется, я…

— Ох, избавь меня от этих душещипательных подробностей!

Князь вовсе не был так циничен, как пытался показать окружающим. Но признание сына всколыхнуло в его душе болезненные воспоминания о своей первой жене, любовь к которой даже спустя столько лет тихо тлела в измученном сердце.

​​​​​​- И кто же она?

— Дочь герцога де Вельренса. Кэролайн.

— Де Вельренс? Де Вельренс… — Князь нахмурил брови и начал постукивать пальцами по губам, пытаясь вспомнить названную фамилию. — Это которые же? Что-то я позабыл… Не из тех ли, что в минувшем году получили рубиновый арандар*?

— Нет, насколько я знаю. В предыдущем цикле его взяли герцоги де Апрори.

— А, вспомнил! Герцог — такой низкий, пухлый. На сезонной охоте седьмой за королём скачет? Точно он! У них ещё имение едва ли меньше нашего.

— И снова мимо, отец. Я говорил о герцоге де Вельренс, владельце алмазных шахт к северу от перевала Торна, — улыбнулся Рафаэль.

Он подошёл к дальней стене кабинета, которую украшала огромная — в несколько метров длиной и столько же высотой — карта. Творение лучших из лучших графиров**, она являлась гордостью Князя Шеверна.

Рафаэль указал рукой на объёмный горный массив, расположенный как раз-таки недалеко от ранее названного перевала.

— Во-о-о-т здесь.

Но, вопреки ожиданиям парня, отец не обрадовался его заявлению. Совсем наоборот — лицо Князя изобразило крайнюю степень неприязни.

— Этот делец? Ха-ха, он меня смешит, в самом деле. Пытался переплюнуть мой проект. Но так бездарно подходить к предпринимательству! Это же просто кощунство!

​​​​​​Рафаэль был растерян. Он не ожидал подобной реакции от отца, поэтому не знал, как лучше поступить.

— Но это ведь не имеет особого значения в моем деле, так ведь? — неуверенно обронил парень, хотя уже знал, какой ответ получит.

— Извини, меня, сын. Но, боюсь, я вынужден отказать тебе. Твоя жена, как будущая правящая Княгиня, станет фактически лицом всего рода дель Шеверн. Её репутация должна быть безупречна! А я вот наконец-то вспомнил, где слышал имя рода твоей пассии. Совсем недавно весь высший свет полоскал её возмутительное поведение.

— Но… — Раф задохнулся от возмущения.

— И это не единственная причина. Ты, как будущий князь, должен в первую очередь помнить о долге. А твой долг — обеспечить благосостояние рода. Путем приданого невесты — в том числе. И даже более того — подумай о наследниках! Твоя стихия — воздух. Дар нестабилен, а значит нет никакой гарантии, что будет передан твоим детям. А род де Вельренс — носители огня, так ведь? А вдруг произойдёт резонанс? Что тогда?!

Раф готов был спорить и отстаивать свое право на счастье, но отец снова опередил его:

— Я не буду давить на тебя. Подожди несколько месяцев или даже лет. Такие решения не стоит принимать сгоряча. Молодость… Я помню, каково это. Уверен, ты ещё посмеешься над своим детским увлечением.

​​​​Князь говорил и говорил, но, кажется, и сам не был уверен в своих словах. Но ему ужасно не хотелось, чтобы наследник обжегся. Свет не прощает промахов…

Так было нужно.

​​​____________

* Рубиновый арандар — знак благосклонности королевской семьи lll ступени. Эта награда является своего рода поощрением, переходящим призом, который из года в год передаётся наиболее приближенным к трону дворянам. Всего выделяют три арандара: Рубиновый, Сапфировый и Изумрудный, — соответственно, по нарастанию ценности.

​​​​** Графир — маг-топограф, занимающийся изучением рельефа и созданием интерактивных карт.

Спасибо всем, кто все ещё со мной!) Признаюсь честно, довольно трудно работать без отдачи со стороны читателей, поэтому процесс написания идёт довольно вяло. Было бы здорово, если бы вы отписались в комментариях — мнение о книге, вопросы и т. д

Мне было бы очень приятно осознавать, что стараюсь не зря.

С уважением, Коварная Ри

​​​​​

​​​​​Дорогие мои, у меня замечательные новости!

26.10 стартует марофон, согласно условиям которого прода к данной книге будет выходить ЕЖЕДНЕВНО на протяжении 10 дней! Осталось подождать совсем чуть — чуть!

​​​