Часть 2. Глава 3

Это воскресенье было, пожалуй, самым тяжёлым за последние недели. Целый день, чем бы я ни занималась ― всё валилось из рук. Еле дотянула до обеда, пыталась даже готовиться к экзаменам, но вместо лекций у меня перед глазами стоял мой последний сон: папа, убивающий моих друзей, чтобы спасти от них? Бред какой-то.

Я не могла, а, главное, не хотела верить, что Лу и Марк причинили бы мне вред. Допускаю, что они многое от меня скрывали. Папа, конечно, прав, я так почти ничего о них и не узнала. Но продолжала верить, что они никогда не желали мне зла. Снова и снова пыталась выбросить из головы вчерашний разговор с ним, убеждала себя, что как только поговорю с Лу ― всё разъяснится, всему найдётся логическое объяснение. Но позвонить подруге так и не решилась. Что-то удерживало меня от этого.

После обеда я бесцельно слонялась по квартире и уж не знаю, до чего бы додумалась, но тут совершенно неожиданно позвонила Лена и предложила погулять. Сначала удивилась этому, а потом обрадовалась и согласилась. Сейчас, оставшись совсем одна, я так нуждалась в поддержке. И пусть последнее время наши отношения со «старой» подружкой не ладились, в душе я надеялась, что она перестанет на меня обижаться, и мы снова будем вместе, как раньше.

Мы встретились, помялись немного, но потом разговорились и через несколько минут уже смеялись над собой и своими глупыми обидами. Слово за слово, и я рассказала ей о Луизе и Марке. Конечно, это была слегка «облегчённая» версия истории моего знакомства с ними. О кольце и странностях шубы я умолчала, но вот свои «достижения» решила не скрывать.

Лена слушала меня с понятным недоверием. Помолчала немного, подбирая слова, а потом выпалила: «Маш, я понимаю, твой парень уехал, тоска. Но пить в одиночку ― паршивое дело...»

― Что? Во-первых, он не мой парень! А во-вторых, ты сама что ли не в себе, раз говоришь мне такое.

― Ты себя-то со стороны слышала? Передвигаешь предметы, рвёшь дверь с петель и ещё всякая хрень. А таинственный красавец, который из-за тебя вдруг из «плохиша» становится отличным парнем, серьёзно? За дуру меня держишь? Это что, сюжет для аниме? Так бы и сказала, что пишешь сценарии, я бы поняла, а то ― предметы она двигает! А я тогда ― «воспламеняющая взглядом», как у Стивена нашего Кинга. Сейчас вот возьму и подожгу одну несносную фантазёрку!

И она расхохоталась прямо мне в лицо. Я поняла, что завожусь. И о чём я думала, рассказывая всё Лене? Она всю жизнь сомневалось и критиковала всё, о чём бы я ей ни говорила. Мы постоянно спорили с ней до хрипоты. И при этом десять лет оставались лучшими подругами. Нет! Не буду я ей ничего доказывать. Лучше покажу.

Я сняла с плеча сумочку и подбросила её вверх, а потом заставила медленно кружиться вокруг моей недоверчивой подружки. Мы были в это время в сквере, народу не было, поэтому оценить мои фокусы предстояло одной лишь ей. Я думала, что она испугается или сядет в сугроб от удивления. Ну-ну! Как бы ни так!

Сначала она, конечно, вытаращилась, а потом начала поворачиваться вслед за кружащейся сумкой и попыталась её схватить. Я подняла сумку высоко над её головой, но неугомонная подруга подпрыгивала и стремясь сбить мой «летательный аппарат» своей сумкой. Вот ведь упрямица. Я посмеялась над её прыжками, она словно муху гоняла по комнате. А потом опустила сумку прямо ей в руки.

― Ну, что, теперь-то веришь?

Лена осматривала и ощупывала сумку со всех сторон и не спешила мне её возвращать. Искала, в чём подвох. Но, видно, ничего не нашла, и с криком: «Машка, это ж такая красота!» ― бросилась меня обнимать. Мы смеялись и чуть не свалились на тропинку. Отдышавшись, Лена пропыхтела: «И кто ты теперь у нас? Как же называют тех, кто владеет телекинезом? Э, забыла! Будешь на телевидении выступать? Мисс Маша Копперфильд и её дрессированные сумки! А потом тебя в лаборатории запрут, станешь подопытной мышкой...»

― Ну, хватит ржать, не до смеха мне. Лучше скажи, что ты обо всём этом думаешь? Я про Марка и Лу. Папа в них сомневается, а я им верю.

― Если честно, Маш, ― Лена взяла меня под руку, и мы медленно побрели по улице, ― я в шоке. Так сразу и не знаю, что сказать, надо подумать. Вообще-то, твой папа прав. Как-то странно всё, слишком много совпадений. И эти их фантастические истории, в которых всё постоянно меняется. И не уследишь. Думаю, враньё чистой воды. Нет, если б меня Марк на свидание позвал ― побежала бы, не раздумывая. Но это ж я. Но ты-то ― нюня, как тебя угораздило? Случайно познакомились, и тут ― бах! ― уже родня! Ты ж не дочь миллионера, что б ради тебя такую историю придумывать. Согласна?

Я кивнула.

― Значит, им что-то от тебя нужно. Маш, только не обижайся, мой характер знаешь, я в странные совпадения не верю.

Я снова кивнула, на душе было темным-темно. Сначала папа, а теперь и Лена ― все как сговорились. Одна я, что ли, очевидного не вижу.

― И что мне делать, Лен?

― Забей на них и забудь!

― Не могу!

― Не хочешь?

― Да, не хочу! Я не знаю, как объяснить, но верю Лу, верю и всё!

― А, может, ты просто в Марка влюбилась?

― Нарываешься?

― Очень надо! Ты сама совета спросила, я сказала, что думаю, а решать тебе. Хочешь знать моё мнение ― не звони первая. Если ты им нужна, они сами свяжутся с тобой...

Мы шли и молчали, ноги вынесли нас к торговому центру. Переглянувшись, пошли в кино. Но ни на сеансе, ни дома вечером тревожные мысли меня не отпускали. А ближе к ночи позвонила Лу. Я обрадовалась, мы немножко поболтали о поездке на поезде, посмеялись, а потом я спросила: «Лу, а почему у тебя голос такой грустный, случилось что-нибудь? Как там Марк?»

― Вот из-за него и грустный голос. Как приехали, сказал, что уйдёт ненадолго, а вернулся бледный и злой, молчал и ходил из угла в угол. Потом взял вазу, дорогую, между прочим, и ― хрясть! Об пол. Мне жутко стало. Когда он такой, становится не по себе: и жалко его, и не знаю, чем помочь. Он ведь ничего мне не рассказывает, гордый слишком, чтобы о помощи просить...

― Вот как, значит, он расстроен, поэтому, наверное, и не позвонил. Видно, не до меня ему сейчас.

― Ему сейчас «не до кого». Он умчался куда-то утром, и не знаю, когда вернётся.

― И часто он так себя ведёт?

― К сожалению, бывает. Ой, Маш, в дверь кто-то трезвонит. Я тебе завтра вечером позвоню, хорошо? И, знаешь, единственное, в чём я сейчас уверена, что ты Марку небезразлична. Сама видела, как он тебе смс отправлял, когда мы приехали в Питер. Ладно, я побежала, целую, привет Ромке.

После звонка Лу мне не стало легче. Марк и правда вёл себя странно. Что у него за таинственные дела такие, что он даже сестре о них не говорил? Обо мне, похоже, и не вспоминает. Размечталась, глупая, а он просто развлекался. Так мне безмозглой и надо.

Я зашвырнула тетрадки в сумку и с размаху бросила её на пол, так хотелось плакать, еле себя сдерживала. И тут мои мысли вернулись к разговору с Лу. Он всё-таки послал мне сообщение, или она его выгораживает? Со вчерашнего дня столько раз мобильный проверяла...

Я снова взяла телефон и не поверила своим глазам, сообщение и вправду было, только почему-то оно только что пришло: «Маша! Мы на месте, всё в порядке. Как только разберусь с делами ― позвоню, уже скучаю. Твой змей».

Я перечитала сообщение раз десять, наверное. Мои губы сами расплылись в улыбке, на душе сразу стало легче. Теперь я, наконец, могла лечь спать. Задёргивая шторы, посмотрела на улицу: дом Лу с моей стороны не было видно, окна выходили в переулок. Было безлюдно. Под окнами стояла одинокая машина. Сама не знаю, почему, я стала её рассматривать.

Внезапно машина резко рванула с места и уехала. От неожиданности я охнула и схватилась за сердце, оно бешено колотилось.

― Вот псих, напугал! ― я задёрнула шторы и пошла спать. Крутилась с боку на бок, машина не выходила из головы. И с чего я решила, что она была под нашими окнами неслучайно? Это всё Марк виноват, заставляет думать о себе и волноваться. Вот и лезет всякая глупость в голову. Я улыбнулась, думая о нём, и заснула.

На следующий день после школы решила зайти в квартиру Лу и немного там убраться. Моя подруга точно никогда с этим не заморачивалась. Но сначала я кое о чём вспомнила и пошла к маме.

― Мам! Ты старый плафон из моей комнаты не выбросила?

― Ой, Маш, забыла, так в кладовке и лежит. Может, захватишь и отнесёшь на помойку?

― Конечно, мам, ― я довольно ухмыльнулась, взяла из шубы ключи, пару тряпок и пошла в наш дом.

Так непривычно было входить в квартиру без Лу и Марка. Я включила свет и осмотрелась. Ничего не изменилось, но было так пусто и одиноко, что я решила немедленно приступить к уборке, чтобы не затосковать. Включила плеер и занялась делом. Мусора не было, зато пыли ― сколько душе угодно. С ней я разобралась шустро, отправив мокрые тряпки «прогуляться» по верхам шкафов, пригодился и веник, найденный на кухне.

Немного помучалась с плафоном, стремянки-то не нашла. Но умудрилась легко подвинуть стол и, забравшись на него, справилась с задачей. Ну вот. Теперь совсем другое дело! Вымыв полы в комнате и на кухне, я решилась заглянуть в спальню Лу.

Да, с гордостью могу сказать, что моя подружка-сестричка кое в чём ― моя копия. Почесав в затылке, совсем как она, я начала убирать в шкаф разбросанные по комнате обувные коробки и платья. Закончив, не удержалась и заглянула в комнату Марка. Вот ведь аккуратист! Тут и убирать-то нечего. Вещи в шкафу, кровать застелена, лишь несколько книг на полке привлекли моё внимание. Я осторожно взяла одну из них и открыла, но удовлетворить своё любопытство у меня так и не получилось, потому что в это время хлопнула входная дверь.

«Неужели, растяпа, дверь за собой не закрыла?» ― я уже развернулась, чтобы проверить, но замерла, услышав властный мужской голос: «Вы, двое, быстро обыщите все комнаты, и поторапливайтесь ― у нас мало времени».