— Но у меня колени кровоточат! Отпусти меня, остановись и взгляни!

— Ничего. У меня в комнате есть аптечка. А пара синяков — это урок.

Я озлобленно вздохнул и отдернул рукав, за который меня держал Арлен. Этот юноша всегда пытался вести себя так, будто я был ребенком, а он — прожившим жизнь мудрецом. Это невероятно раздражало, и из скромного мальчишки в такие моменты я превращался в мистера Хайда. Через мгновение руки требовательно втолкнули меня в помещение и, споткнувшись о высокий порог, я обернулся, гневливо взглянув на хозяина апартаментов. Комната была не больше нашей с Манном, и Арлен тоже делил ее со своим соседом. Такие же кровати из светлого дерева, стол, два стула, узкие шкафы для одежды. Единственное, что отличало наши комнаты, — огромный белый ковер из мягкого ворса и практически идеальный порядок. На нише аккуратно стояли в ряд книги и учебники, никакой одежды на полу, а на столе не валялись обертки от конфет. И запах. Тот самый мятный запах окутывал помещение.

— По-моему, спасать тебя — моя судьба, — начал Дарси, едва закрыл дверь.

— А вот по-моему, нет. Однажды ты чуть не убил меня, — я скривил от боли губы, но мой собеседник тут же указал на левую кровать, и я послушно присел на край.

— Ну и что? Если честно, иногда мне хочется вновь. Ты — настоящая живая проблема.

Я насупился и отвел взгляд к окну. Заметив это, брюнет едва улыбнулся и продолжил:

— Ладно, не обижайся. Я не со зла. Ты вносишь хоть какое-то разнообразие в мою жизнь.

— Я вношу разнообразие в жизнь всех подряд, только не в свою собственную, — вздохнул я и обратил глаза к юноше. Он аккуратно извлек из нижних ящиков кровати коробочку, и открыл ее, поставив на стол. В ней лежала вата, антисептик и еще много всякой ерунды.

— Снимай брюки.

— Снимать что? — возмутился я, но Арлен был непреклонен:

— Брюки. Плохо слышишь?

— Зачем?

— Как я обработаю твои колени через ткань? Или ты еще и слабоумный?

— Нормальный, — фыркнул я и потянулся к ремню. Нет, Дарси действительно хотел помочь, но это была настоящая пытка смущением. Пряжка звякнула, я разделся и стыдливо натянул рубашку пониже, чтобы не показывать нижнего белья. — Это ты странный, как Улисс.

— Улисс? Кто это? — старшеклассник опустился передо мной на колени, и я затаил дыхание.

— По-латински — Одиссей.

— А что общего у меня и Одиссея? — удивился Арлен, прикладывая ватный диск, смоченный в антисептике, к правому колену. Я дернулся от боли, но парень опустил горячую ладонь на мою ногу и строго взглянул. Я вновь замер и ответил:

— Забудь…

Дарси пожал плечами и свернул грязную от крови вату, бросив ее в целлофановый пакет. Затем он вооружился пластырем и крестообразно заклеил колено, предварительно подув на него. По коже пронеслись мурашки, и я вновь невзначай дернулся.

— Такая уж пытка? — иронично обратился ко мне собеседник, подняв медовые глаза к моему лицу. Теплый цвет, но такие холодные…

— Тебе подходит образ инквизитора.

Осторожно мой спаситель проделал то же самое и с другим коленом. Боль начала постепенно потухать, хотя с самого начала спирт ужасно щипал кожу. Обрабатывал раны юноша уверенно, будто уже не раз занимался подобным. Затем он поднялся и немного прищурился, выискивая ранки на моем лице.

— И все-таки отделали тебя недостаточно сильно.

— Ты издеваешься? — воскликнул я, и скрестил руки на груди.

— Моя бы воля, я бы тебя совсем убил, — вздохнул старшеклассник и опустился рядом со мной на кровать. — Расскажи о себе, Уэбб. У нас еще есть время до обеда.

— О себе?.. — моя уверенность сразу куда-то пропала, и я вновь стал самим собой. Сплетя пальцы, я начал усиленно думать, с чего стоит начать. — Я из города Рочестер. Это родина Диккенса, он…

— О, прошу, только не о писателе. Диккенс давно сгнил в гробу, но о нем я знаю куда больше, чем о живом тебе.

Я откинулся на стену и вновь глубоко вдохнул, вбирая знакомый аромат. Теперь я понял, скорее всего, это был дезодорант Арлена. Так пахла вся комната, его одежда и кожа. Находиться рядом было мучительно. Я испытывал громадное напряжение, ведь этот тип был до жути непредсказуем. Но он выручал меня не один раз, и за это я испытывал свойственную мне благодарность и чувство вины.

— Я не знаю, что сказать. Я не считаю себя кем-то достойным, чтобы пересказывать свою биографию. Но я хочу стать писателем. Это моя мечта.

— По-моему, хорошая мечта, — ответил Дарси и тоже откинулся спиной на стену. Он был так близок, что я ощущал тепло его тела. — И что же ты пишешь?

— Ну-у… — заскромничал я, но отчего-то решился протянуть собеседнику свой блокнот. Это было моим ответом. Тот с интересом открыл его и принялся за чтение.

— Если честно, я ничего не понимаю в поэзии. Но как обыкновенный читатель могу сказать одно — мне понравилось, — таков был его вердикт. Мне стало теплее на душе. — Кому посвящены эти строки?

— Я… не знаю. Но здесь про любовь. Я никогда никого не любил, поэтому сейчас мне кажется, что в своем стихотворении я солгал.

— Чтобы писать об убийстве, не надо быть убийцей, — задумчиво произнес собеседник, стукнув меня корешком блокнота по макушке. — Значит, ты ошибся, когда сказал, что у тебя нет таланта. Я не могу утверждать, что это гениально, но мне кажется, у тебя все получится.

— Правда? — с надеждой обратился к нему я, и тот кивнул в ответ:

— Я никогда не лгу.

Дарси был не таким плохим, как казался. Он напоминал мне Леону — такой же гордый, такой же уставший, такой же красивый. Только Арлена отличал пытливый ум и несравненная проницательность. Мое напряжение спало, и я смог расслабиться рядом с ним, хотя он все еще виделся мне бесконечно странным. Я ничего не знал о нем: только то, что он редко улыбается, имеет крепкую хватку и здорово умеет обрабатывать раны. Еще я знал его запах, который теперь было сложно спутать с каким-то иным.

— А ты… Арлен. Расскажешь о се… — едва произнес я, как в кармане юноши зазвонил мобильный. Он поднялся с кровати и ответил на звонок, отправившись на другой конец комнаты. Было так тихо, что я мог расслышать голос собеседника — это был Вацлав. Через полминуты брюнет нажал отбой и обратился ко мне со своей привычной строгостью:

— Ладно. Одевайся и иди. Хватит с тебя моей благосклонности.

Я с горечью окинул взглядом лицо юноши и молча натянул брюки. А затем, захватив вещи, все в том же молчании двинулся к двери. Но я не отпускал сам себя. Мне ужасно хотелось остаться и сказать Дарси что-то еще. Почему он так резко поменялся?..

— Кстати, — не выдержал я, остановившись на пороге. — Спасибо, что выручил меня тогда на балу. Не было возможности сказать тебе спасибо.

— Закрой дверь и иди, — услышал я в ответ.

Примечания:

Беатриче — «муза» и тайная возлюбленная итальянского поэта Данте Алигьери.

Мистер Хайд — вторая личность доктора Джекиля, отражающая все негативные стороны главного героя. Из рассказа Р.Л.Стивенсона «Странный случай с доктором Джекилем и мистером Хайдом».

«Ули́сс» (англ. Ulysses) — роман ирландского писателя Джеймса Джойса, написанный сложной техникой «потока сознания». В литературных кругах шутят, что дочитать этот роман до конца — настоящее достижение. Назван в честь Одиссея (по-латински это имя звучит именно так), т. к по задумке автора в романе имеется множество отсылок к произведению Гомера.