Глава 3

*

— Совет Магов ждал истинных жриц, как не ждёт самая верная жена своего мужа с войны, — говорил Сайк, заметив происходящее. — И что мы имеем? Вместо магов, которые им больше всего подходят в качестве партнёров по жизни, они выбирают совершенно обычных, не знающих даже элементарных законов магии, агентов.

— У Совета ещё есть надежда в виде маленькой жрицы, да и огненную теперь искать придётся, — уверенно заявил Рунгарн.

— Боюсь, маленькая вам тоже не светит, — добавил Вальгард, взглядом указывая на вышедшего из больницы целителя.

— Вот и мой любимчик! — восторженно кричал Хэджоу, подходя к компании. — Отойди, пожалуйста, — мягко отодвинул жрицу Воздуха от своего пациента, а затем просканировал магическим зрением всё его тело. — Так-так, в принципе ничего серьёзного, но зашивать всё же придётся, — подтолкнул агента вперёд и пошёл за ним следом.

— Я с вами! — спохватилась жрица.

— И я! И я! — заверещала Юлиана, спрыгнув с валуна, и помчалась за ребятами.

Анна с толикой грусти в глазах наблюдала, как её средняя сестра увивалась за Кристером, словно бездомный щенок за первым попавшимся человеком. Никакой гордости, никакого самоуважения. Тяжёлый вздох. Та совершенно забыла, что ей говорилось ранее.

«Надо будет объяснить Але, кто за кем должен бегать и кто кого должен завоёвывать», — промелькнула мысль у Анны.

— Нужно проверить наших магов в других городах, — устало сказал Рунгарн, разминая руки.

— Да, ребята пока здесь и без нас справятся, — подтвердил Сайк, и парни направились вдоль по разрушенной дороге, махнув оставшимся рукой.

И вот, когда все разошлись по своим делам, война закончена, победа одержана, девушку накрыла лёгкая грусть. Проблемы, которые отошли на задний план, сами собой не решились. Отчётливо это поняла, чувствуя тонкий аромат редкого парфюма. К плохому настроению добавились ещё усталость и отдалённые позывы тошноты. Она сидела на валуне, поджав ноги и положив на коленки голову.

Хранитель же находился рядом, просто облокотившись о камень. В прежние времена, он бы так спокойно не стоял, а сгрёб её в охапку и уволок к себе в постель, доказывая своё превосходство и силу.

«Мы, наверное, поспешили», — сделала она вывод, раздумывая, что не стоило так скоро делать графа своим хранителем.

— Почему ты так против отношений между ними? — поинтересовался Вальгард.

Девушка бросила на него вопросительный взгляд, не сразу сообразив, о чём её спросил.

— Потому что они оба мне слишком дороги, чтобы видеть их разочарованными от этих самых отношений, — тихо ответила она.

— Ты думаешь, что они не будут вместе? Вполне подходящая пара: одна чрезмерно беспардонная, а второй слишком добросовестен, — позволил себе сарказм.

— Сомневаюсь, — чуть улыбнулась его последним словам. — Крис взрослый мужчина, который не станет терпеть её детские капризы и истерики, а потому расстанется, причинив боль Але. Я не хочу видеть её страданий, слёз и сожалений.

— А если всё же будет терпеть? — усмехнулся.

— Тогда, наверное, это можно будет назвать любовью — задумалась, представив себе подобное, что никак не могло уложиться в её голове. — Только в данной ситуации назревает другая проблема. Алина не останется в этом мире, а он не нарушит свою клятву.

— Так ты и про клятву знаешь? — искреннее удивление. — Он же не распространяется об этом.

— Угу, — машинально кивнула головой, хоть мужчина и не видел жеста. — Я весьма любопытная.

— Заметил.

— В итоге они расстанутся, — продолжила девушка, отвечая на вопрос Вальгарда, почему она не хочет этого союза, — что причинит боль уже ему. И Кристер будет брошен любимыми женщинами дважды. Поэтому их отношения заранее обречены. И я не хочу, чтобы дорогие мне люди проходили через такое испытание. Это больно, отвратительно, а порой просто невыносимо… — резко замолчала, поняв, что сказала лишнее.

Мужчина, облокотившийся на камень, стоял неподвижной статуей. Наконец, она сказала, что чувствует на самом деле. Однако, начав разговор издалека, не такое предполагал услышать.

Солнце практически скрылось за горизонт. На Эртхе наступал вечер — тихий, спокойный, безветренный.

— То есть, — стальной негромкий голос нарушил тишину, — иными словами, ты не хочешь, чтобы она повторила твоих ошибок, — чуть повернул голову в её сторону.

Анна выпрямилась, не понимая, как ему это удавалось делать. Раньше она полагала, что Вальгард совершенно её не знает, напрочь отказываясь слышать. И предположить не могла, насколько сильно сейчас улавливает её мысли и верно трактует. Она не стала отвечать, ведь всё было слишком очевидно, чтобы произносить ещё и вслух.

«Неужели год, проведённый в пытках, так сильно изменил его?»

— Почему ты не рассказала мне о нём? — мужчина встал и повернулся к ней лицом, бросив решительный взгляд.

Граф допускал мысль, что был не прав, беспрекословно подчиняя себе, ломая её волю насильно. Поэтому сейчас, немного успокоившись, начал вести другую тактику своего поведения. Более мягкую, менее насильственную.

— Ты особо и не спрашивал, — отвела взгляд.

— Можно было и самой проявить инициативу и сообщить, что ты выходишь замуж.

«А где ты был целый год!?» — ей очень хотелось выкрикнуть именно эти слова.

— Инициатива наказуема, — тихо сказала, и без того понимая свою ошибку.

— Та-а-ак, — потёр шею, сделав паузу в диалоге, который не складывался. — Я тебе всё ещё дорог?

Поджав губы, она молчала, продолжая смотреть в сторону.

«Дорог, — ответила в мыслях, — но и он мне тоже дорог.»

— Скажи, что я тебе больше не нужен, — недовольный прищур глаз, поскольку её поведение начинало выводить из себя.

— Ты мне больше не нужен, — быстро ляпнула, не раздумывая.

И кто бы ей объяснил, почему она так поступает. Чувство вины перед Ромальвом было столь же сильно, как и любовь к Вальгарду.

— А глядя в глаза? И более уверенно? — не поверил хранитель, уловив ложь в её словах.

Анна вскинула голову, хмуро смотря на него. Набрала воздуха в лёгкие, и так и застыла. Это оказалось куда сложнее. Потемневшие зелёные глаза хоть и были сейчас полны высокомерия и раздражённости, но по-прежнему являлись очень родными.

«Я… Я запуталась. Мне нужно время».

— Я так и думал, — самодовольная ухмылка. — Значит, возвращаешься ко мне.

— Нет! — решительный ответ.

Видимо, именно с этой женщиной хорошее отношение не срабатывает. Он не привык получать ответ «нет».

— Анна, — выдохнул, — ты осознаёшь, что таким ответом подвергаешь его опасности?! — как бы невзначай спросил Вальгард, от которого при этих словах исходила смертельная угроза.

Внешне мужчина был спокоен и непоколебим, но она почувствовала его настрой и не могла поверить, что он на такое способен. Точнее Анна прекрасно знала о способности графа Грациан эн Грига хладнокровно убить человека, но не в то, что будет возвращать её таким пагубным способом.

— Не смей!

— Отчего же? — злой блеск в глазах.

— Не лезь в мою жизнь! — выкрикнула она.

— О-о-о, — голосом выдал удивление, но на лице не дрогнул ни один мускул. — То есть лезть в твоё тело можно, а в жизнь нет?! — ледяной тон, которым он нанёс ей боль при упоминании измены. Девушка молчала, лишь испепеляя его взглядом. — Ответь на один вопрос, — не унимался граф, — ты любишь его?

— Тебя это не касается!

— Ошибаешься, моя маленькая жрица, — схватил за подбородок и подтянул к себе, заставив её соскочить с валуна. — Меня это касается самым прямым образом, — зло прошипел в губы. — Либо ты отвечаешь, либо я его убью немедля!

— Я всё тебе сказала! — вырвалась и отошла от него на несколько шагов. — Не смей его и пальцем трогать! — последние слова дались с трудом, так как тошнота усилилась.

— Анна, — раздался сиплый мужской голос позади них, — скажи тогда мне.

Девушка замерла, отказываясь верить, что Ромальв всё слышал. От сильного стресса тело похолодело, а живот скрутило спазмом, во рту уже появился кислый привкус. Анна всё же заставила себя обернуться.

— Я тоже хочу знать ответ, — говорил Ромальв, глядя на неё пораженным взглядом, не веря, что это происходит с ним, и попытался улыбнуться ей.

Только она хотела ответить, как тошнота подкатила настолько быстро и резко, что не смогла сдержать порыва. Её выкручивало наизнанку с каждым новым спазмом. К ней подошёл Ромальв и придержал за плечи, поскольку девушка сильно содрогалась, а тело охватила дрожь.

«Меня уже тошнит от этих двоих», — усмехнулась сама себе.

Дождавшись, пока Анне станет легче, Ромальв, обняв за плечи, повёл за собой, предварительно дав ей носовой платок, которым она вытирала губы. Они зашли за угол большого белого здания, где стоял аэромобиль. Молча усадил её на пассажирское сиденье, пристегнул и направился к своему месту. Нажав на панели две жёлтые кнопки, осторожно выжал педаль. Машина загудела и взмыла вверх, после чего мужчина нажал теперь другие маленькие рычажки и надавил на руль, гул превратился в рёв и, чуть качнувшись, машина сорвалась с места.

По прибытию домой, мужчина молча вышел из машины и помог выйти девушке, которая сейчас была очень бледная и еле передвигала ногами. Ромальв взял на руки, крепко прижимая к себе, опасаясь, что она может исчезнуть в любой момент.

«Все совершают ошибки», — уговаривал сам себя, вспоминая своё прошлое.

Когда-то на её месте был и он.

Тогда были межпланетные соревнования, по окончанию которых стал победителем с золотым кубком. Его девушка не смогла прибыть на сами соревнования, проходившие в другой галактике, из-за большой загруженности на работе. Победа далась сложно, и вместе со своей командой они отправились праздновать в местный бар, где и, опьянев не только от алкоголя, но и от своей славы, закружился с давней подругой. Через семь дней они отправились домой, и он, ничего не объясняя этой девушке исчез. Однако прошло не так много времени как та объявилась снова в его жизни, правда на этот раз заявилась прямо в дом, где он жил со своей Тарэн.