Коллегия НКП также постановила открыть во всех ШКМ параллельные группы первого года обучения; реорганизовать в ШКМ все пятые группы деревенских семилеток, девятилеток и школ II ступени; во всех административных районах, лишенных до тех пор повышенной школы, развернуть не менее одной ШКМ; в каждом районе МТС и сплошной коллективизации охватить в первых группах ШКМ не менее 150 учащихся. (См. постановление Коллегии НКП РСФСР от 5 февраля 1930 г. «Бюллетень Народного комиссариата по просвещению РСФСР», 1930, № 6, стр. 5.)

Реорганизация школ в ШКМ встретила на своем пути значительные трудности. Главные из них – недостаточность материальной базы, малочисленность квалифицированных учительских кадров, отсутствие стабильных учебников по многим предметам, плохая обеспеченность большинства корейских учащихся одеж-дой, обувью, школьными принадлежностями. Но и эти трудности были преодолены, ибо реорганизация школ, как и введение всеобщего начального обучения, с самого начала превратилась во всенародное дело.

Огромная организаторская работа партии по созданию ШКМ и активное участие в этом деле трудящихся принесли замечательные плоды. Количество ШКМ по корейским населенным пунктам возросло с 3 в 1924/25 учебном году до 21 в 1931/32 учебном году, число учащихся в них увеличилось с 707 до 3073 человек. В 1930 г. во Владивостоке и в Никольск-Уссурийском было открыто четыре фабрично-заводских училища для корейской молодежи с контингентом 976 человек («Авангард», 1932, № 208.)

Форсированные темпы ликвидации неграмотности, введение всеобщего обязательного обучения, необходимость подготовки разносторонних специалистов для народного хозяйства требовали дальнейшего роста кадров советских учителей, повышения их квалификации. Между тем в корейских школах все еще ощущалась нехватка педагогов, особенно высокой квалификации. Так, в 1928/29 учебном году в корейских школах работало 155 учителей, из них только трое окончивших вузы, или 1,8 проц., остальные имели среднее (50 человек, или 32,2 проц.), незаконченное среднее образование (32 человека, или 20 проц.) и даже низшее (70 человек, или 46 проц.) («Народное образование на Дальнем Востоке». Хабаровск, 1935, стр. 12.)

Следует к тому же помнить, что большинство корейских учителей получили образование в Японии или в Корее, сами еще плохо разбирались в политике Коммунистической партии и Советской власти. Исходя из этого необходимо было провести большую разъяснительную работу среди учителей, начать их переподготовку с целью повышения политического кругозора и методического мастерства учителей. Дальоно начал проводить такую работу в каникулярное время (ЦГАДВ, ф. 4455, он. 1, д. 239, 1386, 1395, 1545.)

Учитывая новизну в постановке школьного дела, было решено открыть опытные школы и в них организовать переподготовку учителей. В селе Благословенном и во Владивостоке работали трехмесячные курсы учителей корейских школ, создавались летние краткосрочные курсы. Летом 1928 г. переподготовку прошли 150 учителей. Кроме того, в начале и середине учебного года систематически проводились уездные и волостные учительские конференции.

Важное значение для обеспечения школ квалифицированными кадрами имело открытие корейских педагогических техникумов и корейского государственного педагогического института. Никольск-Уссурийскцй техникум, открытый в 1924 г., подготовил за годы первой пятилетки 420 учителей. Однако это не удовлетворяло потребностей школ и в 1930 г. открылся еще один техникум – в Посьетском районе на 280 учащихся со специальным отделением дошкольных работников («Народное образование на Дальнем Востоке». Хабаровск, 1935, стр. 12.)

В 1931 г., впервые в истории корейцев, во Владивостоке был создан корейский педагогический и учительский институт в составе исторического, литературного, физико-математического и биологического факультетов с общим контингентом 780 студентов. Рабочая и крестьянская молодежь охотно шла в педагогический институт. Те, кто не имел достаточного образования, поступали сначала на курсы подготовки и на рабочий факультет (рабфак). Рабфаки и подготовительные курсы должны были создать рабочим и крестьянам возможность фактически и широко использовать свое право поступления в высшие учебные заведения. В 1932 г. в институт поступили 252 выпускника рабфака.

В 1933/1934 учебном году корейский педагогический институт уже выпустил 217 высококвалифицированных учителей. Помимо этого сотни корейцев учились и получали квалификацию в вузах и техникумах Москвы, Ленинграда и других городов Советского Союза.

Параллельно с изучением родного языка корейцы стали учиться говорить и читать на русском языке, ибо быстро убедились на практике в преимуществе русского языка и увидели в нем мощный источник культурного развития.

Царское правительство было далеко от мысли использовать русский язык как могучий источник повышения культуры корейцев. Напротив, оно ставило исключительной задачей вырастить из детей имущих классов проводников насилия, кабалы и угнетения, подготовить переводчиков и низовой вспомогательный персонал для чиновничьего бюрократического аппарата царской власти.

Советская власть ставила совершенно другую задачу. Еще до революции, в 1914 г., В. И. Ленин писал: «Мы… хотим, чтобы между угнетенными классами всех без различия наций, населяющих Россию, установилось возможно более тесное общение и братское единство.

И мы, разумеется, стоим за то, чтобы каждый житель России имел возможность-научиться великому русскому языку»(В. И. Лен и н. Полное собрание сочинений, т. 24, стр. 294-295.)

В советских условиях русский язык стал языком общения социалистических наций и народностей нашей страны. В результате многие сыны и дочери корейского народа учились и получали квалификацию под руководством русских ученых. В 1932 г. в вузах Москвы и Ленинграда обучалось свыше 350 корейцев, десятки советских работников корейцев окончили Институт красной профессуры в Москве, Коммунистический университет им. Я- М. Свердлова, Коммунистический университет трудящихся Востока и другие. Так, благодаря заботам Коммунистической партии и благотворному влиянию передовой русской культуры крепла национальная по форме и социалистическая по содержанию культура корейского народа.

Период 1930-1934 гг. характеризовался созданием прочной экономической базы Советского государства. Были созданы необходимые условия для осуществления более широких мероприятий в области культурного строительства. XVI съезд партии отметил, что темпы развертывания культурного строительства в стране еще совершенно недостаточны. Поэтому проведение всеобщего обязательного первоначального обучения и ликвидации неграмотности стало боевой задачей партии на ближайший период.

Ряд исторических постановлений Центрального Комитета, принятых после XVI съезда, обеспечил успешное проведение всеобщего обучения в нашей стране, явился могучим орудием в борьбе за новые достижения в развитии народного образования (См. постановления ЦК ВКП(б): от 25 июля 1930 г., от 21 февраля 1931 г. «О ходе ксеобуча», от 5 сентября 1931 г. «О начальной и средней школе», от 25 августа 1932 г. «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе» и др.)

В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 25 июля 1930 г. 14 августа 1930 г. опубликовано постановление. ВЦИК и СНК СССР о всеобщем обязательном начальном обучении. Это постановление сыграло громадную роль в осуществлении всеобщего обязательного обучения среди корейского населения. Необходимо было окончательно изжить неравенство в народном просвещении, насаждавшееся во времена царизма особенно рьяно на окраинах России, в том числе в Дальневосточном крае.

Постановление ВЦИК и СНК СССР о всеобщем обязательном начальном обучении знаменовало новую историческую веху в развитии школьного дела в республике, получившего подлинно социалистические темпы и размах. Достаточно сказать, что в том же 1930 г, в связи с введением всеобщего обучения контингент учащихся-корейцев четырех начальных классов возрос почти втрое.

Таким образом, всеобщее обязательное обучение среди корейского населения было проведено весьма успешно, в короткие сроки, при участии всей советской общественности. В последние годы пятилетки, в 1931/1932 учебном году, в крае было 380 корейских школ, в которых училось 33595 детей, из них в школе I ступени (351 школа) -28846 человек, в школе II ступени (4) – 700 человек, в школе колхозной молодежи (21) -3073, человека, в фабрично-заводских училищах (4) – 976 человек («Авангард», 1933, 6 февраля.) Введение всеобщего обязательного образования в объеме начальной школы среди корейского населения было осуществлено досрочно – не к 1933/1934 учебному году, как это намечалось пятилетним планом, а к 1931/1932 учебному году. Более того, стало возможным уже в 1932 г. перейти к обязательному обучению в объеме семилетней школы.

Осуществление всеобщего начального обучения в СССР в течение столь короткого срока – яркое доказательство огромных преимуществ советского строя над капиталистическим. Не лишне будет в связи с этим напомнить, что в Японии закон о всеобщем обучении принят 50 лет назад, в Англии – 70, а в США-100 с лишним лет назад, но там и сейчас количество детей, остающихся вне школы, исчисляется миллионами.

Непрерывное расширение сети школ, рост числа учащихся, пополнение кадров учителей и улучшение, их работы, укрепление учебно-материальной базы школ, активизация работы школьных комсомольских и пионерских организаций, укрепление связи школы с родителями и ряд других мероприятий способствовали повышению качества знаний учащихся. Корейские школы, так же как и другие, получили твердые учебные планы и программы, стабильные учебники, нужные методические указания по проведению учебной и внеклассной ра- боты. Таким образом, обязательное обучение среди корейского населения становилось на прочную основу.