Мать Садыка встретила ее приветливо, пригласила к дастархану.

После традиционных расспросов о здоровье Садык поинтересовался:

— Акбар пишет?

Холбиби вздрогнула, как если бы Садык замахнулся на нее, покраснела, опустила глаза. Садык вопросительно глянул на мать. Та укоряюще покачала головой… Садык растерялся.

— Что с вами, сестра? Или я что-то не так сказал?

Холбиби медленно подняла голову, и Садык заметил в глазах ее слезы. Не мигая смотрела она на Садыка, но будто не видела его, потом вдруг поднялась и выбежала со двора.

Вспоминая тот случай, Садык жалел, что обидел Холбиби. Кто знает, может быть, Холбиби подумала тогда, что ему уже известно о дезертирстве Акбара и он спросил о нем нарочно, чтобы лишний раз унизить ее? Садык до сих пор не разобрался, что же удерживало его от того, чтобы пойти навестить Холбиби — то ли стыд за Акбара, то ли воспоминание о своей тогдашней неловкости…

Голос Исмат-пахлавона вернул Садыка к действительности.

— Обиделся, сынок? Правду надо слушать, какой бы горькой она ни была, — говорил старик.

— Нет, дядя, я не обиделся. Вы правы, спасибо за совет.

Садык поднялся, привел со жнивья коня, накинул уздечку, затянул подпругу…