Внезапно веки Романенко дрогнули.

– Гена... – его губы почти не двигались, шёпот был едва слышен.

– Кого он зовёт? – тихо спросила у Озимцева Лена.

Геннадий помедлил с ответом, он не ожидал услышать своё настоящее имя.

– Он... наверное, бредит... слишком много крови потерял, – Озимцев измерил пульс Лёши, затем внезапно резко поднялся и заорал Савельеву. – Жми на газ, у Макса пульс почти не прощупывается!!!

– Я выжимаю из этой колымаги, что могу! – огрызнулся в ответ Савельев и продолжил яростно крутить баранку и ежесекундно дёргать рычаг переключения передач.

– Тебе так удобнее?

– Да, – Лёша, к своему удивлению, действительно почувствовал себя уютнее, – спасибо. Но где мы?

– Мы сейчас находимся в глубинах твоего сознания, – ответил инопланетянин. – Ты помнишь, что с тобой произошло?

– Очень смутно, – признался Романенко.

– В тебя стреляли и ты сейчас без сознания, ты умираешь.

– Значит, всё это нереально? – Алексей испытал небольшое разочарование, ему так хотелось, чтобы эта красота была реальна.

– Да.

– Но что это за место? Я здесь никогда не был. Откуда оно у меня в подсознании?

– Это моя родная планета. Помнишь, я передал тебе знания нашего народа? Теперь они – часть тебя.

– Да, – теперь Лёша вспомнил. – Я помню это.

– Эти знания содержат очень важную информацию об устройстве вселенной, о её тонких материях, и если ты сможешь ею овладеть в полной мере, ты станешь столь же силён, как были сильны мы.

– Но я уже овладел. Я создал невидимую непробиваемую стену при помощи телекинеза.

– Я знаю, – П’эл добродушно улыбнулся. – Но это лишь малая крупица того, что ты сможешь потом. А пока ты ещё не овладел этими знаниями и на десятую часть. Твоё подсознание и интуиция уже начали подстраиваться к новому и непознанному, но пока ты не можешь этим полноценно управлять.

Прошло несколько минут. Озимцев и Лена сидели рядом друг с другом возле Романенко. Гена сидел совершенно никакой, в его голове проносились различные мысли, но ни одну из них он не мог удержать дольше нескольких секунд. Периодически всплывали образы того момента, когда Дмитрук выстрелил в Лёшу, в следующее мгновение он видел Лёшу, стоящим перед стеной огня, и сдерживающим его силой мысли. Лена видела, что у Озимцева в голове полная каша, что он подавлен и ему сейчас как никогда нужна поддержка. Она нежно коснулась его руки и так же нежно поцеловала его в щеку. Такой неожиданный поступок заставил Озимцева отвлечься от своих мыслей. Он посмотрел на Лену слегка удивлёнными глазами.

– Прости, если тебе не понравилось... – Гена впервые видел Лену смущённой.

– Нет, нет, Лена, всё в порядке, просто я, наверное, слишком ушёл в себя. Мне было очень приятно... – он замолчал на полуслове, уже в который раз взгляд зелёных глаз прогонял из его головы все мысли.

Их глубина завораживала, заставляла забыть обо всём на свете. Они словно говорили: «ну же, не бойся», подталкивали в спину, тянули к себе... Гена даже сам ничего толком не понял, настолько сильным был порыв – он нежно взял Лену правой рукой за подбородок, быстро нагнулся к ней и поцеловал её в губы. Он почувствовал, как Лена всем телом тянется к нему, она крепко схватила его за руку, словно не хотела больше отпускать от себя, словно говоря: «Ну наконец-то, как же долго я этого ждала!». Он и сам ждал, даже, порой, не отдавая себе отчёта – ждал с тех самых пор, как впервые увидел её. Это была любовь с первого взгляда. «Надо же – влюбился как мальчишка...» – промелькнула мысль в голове Озимцева. Больше он уже ни о чём не думал, он находился во власти охвативших его чувств.
Малецкий повернулся к ним, уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но, поняв ситуацию, тактично промолчал и с лёгкой улыбкой отвернулся. Минутой позже на них обратил внимание Бондаренко, но только добродушно поворчал и тоже ничего не сказал. Больше никто из отряда их в эти моменты не видел, все были слишком взволнованы и смотрели в основном на дорогу в ожидании возможных проблем. И только Руслан со своего сиденья не сводил с них глаз и улыбался.

– Ребята, не хотелось бы вас огорчать, но, кажется, у нас проблемы, – спустя минуту произнёс Савельев.

Все посмотрели вперёд и увидели быстро приближающуюся к ним отливающую металлическим блеском точку. Прошло всего 5 секунд, и вот уже перед автобусом завис вражеский беспилотный самолёт-разведчик. Это была смесь вертолёта с самолётом. Ему не составило труда резко затормозить, а затем не поворачиваясь начать движение в обратную сторону. Теперь он был практически неподвижен относительно едущего вперёд автобуса, только слегка маневрировал из стороны в сторону. Аппарат был специально создан для ведения боевых действий в условиях ограниченного пространства. Он характеризовался очень высокой манёвренностью в сочетании с достаточно большой скоростью. На борту у него имелось 6 ракет класса воздух-земля и два скорострельных крупнокалиберных пулемёта, способных за 1 минуту выпустить 500 патронов. Существовали модификации с ракетами воздух-воздух, специально для ведения воздушных боёв.

БпЛА (беспилотный летательный аппарат) завис в десятке метров перед ними, а второй, внезапно вылетев из-за угла ближайшего здания подлетел сзади и тоже подстроился под скорость движения автобуса, взяв того на мушку. Савельев резко вывернул руль, и автобус повернул на улицу Приорова. Причём повернул так, что левая часть автобуса оторвалась от земли, и несколько секунд он ехал на трёх из шести колёс.

«Черт, как в одесских маршрутках!» – подумал Гена, одной рукой схватившись за поручень, а второй придерживая Лёшу, чтобы тот не соскользнул с сидений.

– Но как эти знания помогут мне сейчас? – спросил Алексей в недоумении. – Я ведь умираю.

– Смерть – ничто. Существо, чей дух достаточно силён, может стать бессмертным, потому что только дух поддерживает жизнь в материальной оболочке. Слабый духом быстро увядает.

– То есть, если мой дух станет достаточно сильным, я смогу излечить себя, верно?

– Именно, но для этого тебе придётся пройти ускоренный курс обучения, – П’эл положил руку на плечо Лёши.

– Я готов, – кивнул тот.

– Для начала ты должен осознать, что всё, что тебя окружает, пронизано тонкой энергией, которую ты пока ещё не способен увидеть, но зато способен прочувствовать. Вспомни, как ты только что тянулся к галактике... Разум отрицал бы целесообразность этого действия, но тебя вёл не разум, а интуиция и подсознание. Чтобы вывести это на сознательный уровень, тебе нужно очистить свой разум от потока мыслей, и принять то, что я говорю, как аксиому. Не думай, не подвергай сомнениям, не пытайся пока что понять, просто прими. Ты должен полностью расслабиться. Закрой глаза, чтобы зрительные образы не мешали тебе видеть образы энергетические.

Лёша подчинился, и тут же его разум наводнили новые образы. Удивительно, как он не догадался закрыть глаза раньше... Он столько пропускал, глядя глазами. Алексей расслабился, силой воли остановил поток мыслей и попытался открыться для этих, пока ещё новых для него, знаний и образов.

Задний БпЛА резко повернул и направился за ними. Приблизившись на достаточное расстояние, он открыл огонь. Гена поспешил снять свой бронежилет, и накрыть им Лёшу прикрыв его от пуль, которые прошили корпус автобуса, как будто это была фольга. К счастью, пули никого не задели. Передний летательный аппарат не успел сманеврировать и врезался задом в одно из зданий. Брызнула бетонная крошка, поднялась пыль... А через секунду из неё появился почти невредимый БпЛА. Пару царапин и небольшая вмятина – вот и все последствия столкновения.

– Эх, берёг для более крупной рыбки! – Аксёнов достал небольшую трубу одноразового гранатомёта.

– Целься в ближнего! – прокричал Гена.

– Не учи учёного, – Аксёнов встал на сидение и ударом кулака открыл люк в потолке. – Подсади!

Гена присел, Аксёнов живо запрыгнул ему на плечи, затем, когда Гена распрямился, наполовину высунулся наружу. Он прицелился в БпЛА, который летел за ними и выстрелил. Ракета вылетела из трубы, и у неё сразу включился миниатюрный реактивный двигатель. Аксёнов тут же откинул бесполезное разряженное оружие и спрыгнул вниз. Ракета за полсекунды преодолела расстояние, разделяющее их с БпЛА. В самый последний момент перед столкновением робот немного сместился влево, и ракета прошла мимо, едва не задев его корпус стабилизаторами. Но интеллектом обладал не только БпЛА. Ракета буквально через десяток метров заложила крутой вираж и снова взяла в прицел хромированный корпус робота. Он ускорился и попытался повторить манёвр расхождения, но ему не повезло. Как только он начал маневрировать, ракета сделала поправку и врезалась в его правый двигатель. Летательный аппарат закрутило в воздухе, он сошёл с траектории и на полном ходу врезался в одно из зданий. На этот раз окончательно. Часть верхних этажей от удара обрушилась, погребя под собой робота.

Второго аппарата нигде не было видно. Несколько десятков секунд спокойствия, а затем поворот на Соболевский проспект, и перед ними как из воздуха возник второй БпЛА. Он вылетел из-за угла одного из домов прямо перед ними и открыл огонь. Савельев даже не попытался как-то уклониться. Он знал, что уже не успеет и что всякие манёвры сейчас бесполезны. Он лишь вдавил педаль газа до упора, стрелка спидометра перевалила отметку в 120 км/ч. Дорога здесь была ровнее, и можно было разогнаться. В результате, выпущенные пули не пролетели салон насквозь через лобовое стекло, а изрешетили всю крышу. Прямо по центру между рядами пронёсся шквал смерти. Из всех бойцов там стоял лишь Озимцев, следивший за Лёшей. Около десятка пуль 50 калибра прошли сквозь него навылет. Сила удара была настолько большой, что Гену буквально откинуло в заднюю часть автобуса.