В ноябре 1754 года Воинская комиссия приступила к работе. В этом же году были рассмотрены «штаты полков и артикулы с процессами». Согласно этим штатам к началу Семилетней войны в полевой армии должно было состоять 162 430 человек, в гарнизонных войсках — 74 548 человек, ландмилиции — 27 758 человек, в артиллерийском и инженерном корпусах — 12 937 человек, иррегулярных войск 44 тыс. человек.

В 1755 году рассматривались вопросы о казачьих войсках и вообще о коннице. Продолжалось обсуждение вопроса о воинских артикулах и военном судопроизводстве. Отдельно обсуждался вопрос о гренадерских полках. Большое внимание уделялось провиантским и комиссариатским вопросам.

К числу наиболее важных вопросов относилось обсуждение «экзерциции конного полка» (драгунского и кирасирского) и «о учинении единственной экзерциции во всей армии». Кроме того, обсуждалась проблема вооружения войск.

В 1756–1757 гг. внимание комиссии было сосредоточено на вопросах организации тыла армии, пограничной и лагерной службы.

Пехота состояла из 3 гвардейских, 4 гренадерских и 46 мушкетерских полков. В пехоте были восстановлены гренадерские полки двухбатальонного состава, по четыре роты в батальоне. Фузилерные полки стали называться мушкетерскими, причем в этих полках в 1743 году был установлен трехбатальонный состав, по четыре роты в батальоне. Первое время 1-й и 2-й батальоны имели по одной гренадерской роте, а с 1753 года все батальоны имели свои гренадерские роты. Численность мушкетерской роты — 144 человека, а гренадерской — 200 человек. Каждый полк имел свою артиллерию: две 3-фунтовые пушки и две 6-фунтовые мортиры[177].

Несколько иную организацию имел Обсервационный корпус Шувалова, сформированный перед Семилетней войной. Шесть полков этого корпуса были четырехбатальонного состава по четыре роты в каждом. Причем в каждом батальоне мушкетерских полков было по три мушкетерских и одной гренадерской роты. Однако эта организация в армии не привилась. В ходе Семилетней войны Обсервационный корпус был расформирован.

Таким образом, сведение гренадеров в отдельные роты, а затем и полки хотя и нарушило однородность пехоты, но давало возможность более эффективно вести ближний бой.

Всего пехота по штатам 1756 года имела в гренадерских полках 10 004 человека, в пехотных мушкетерских полках — 120 796 человек и в Обсервационном корпусе — 30 тыс. человек[178].

Кавалерия. После Петра I регулярная конница пришла в упадок. Причиной этого были неудовлетворительный конский состав и плохое снабжение фуражом. Но не только это снизило боевые качества конницы, она имела громоздкие тактические единицы, вследствие чего конные полки теряли гибкость и подвижность. Использование конницы для несения пограничной и внутренней полицейской службы также сыграло отрицательную роль. Боевая подготовка находилась на низком уровне.

Кавалерийские войска имели слабое вооружение. Они вооружались шпагами и поэтому не могли рубиться с врагом; им приходилось главным образом вести огневой бой. Было решено реорганизовать конные войска: уменьшить количество драгунских полков, расформировать два полка в Сибири и несколько уменьшить штатный состав всех остальных полков.

Серьезные споры происходили по поводу кирасирской конницы. Военная коллегия требовала расформировать кирасирские полки, заявляя, что штаты 1720 года такой конницы не предусматривали. Воинская комиссия, возражавшая против этого требования, так выражала свои взгляды на значение конницы. Она должна свою пехоту «…с твердою надеждою от неприятельской регулярной кавалерии не только ограждать, но и успехи само собой над ними получать или по крайней мере пехоту во всех случаях подкреплять. Рассуждается за наиполезнейшее дело российскую кавалерию привести в такое надежное состояние, дабы она со всеми другими европейскими кавалериями силою своею не токмо сравниваться, но и превосходить могла — понеже все великое искусство и практика доказывает, что единою пехотою противу неприятеля, имеющего свою надежную кавалерию и действовать с успехом невозможно, без помощи такой же своей кавалерии»[179].

Хотя драгунская конница и признавалась «весьма надежной к конным сражениям», но она имела слабых лошадей. А в конных сражениях, как известно, необходимо полагаться на силу, крепость лошадей и исправную выездку. В связи с этим было решено иметь 6 кирасирских полков.

Воинская комиссия считала необходимым укрепить драгунскую конницу, сохранить гренадерские роты, а во время войны не отрывать их от драгунских полков. Сохранение конно-гренадерских рот или даже сведение их в специальные полки считалось целесообразным еще и потому, что в иностранных армиях их нет и этим «великий авантаж быть почитается против других европейских конниц».

Из сказанного видно, что Воинская комиссия хотела восстановить конницу, оправдавшую себя в Северной войне, Поэтому в штатах 1756 года предусматривалась тяжелая, средняя и легкая конница.

После переформирования в состав конницы входили: один гвардейский полк, шесть кирасирских, шесть конно-гренадерских, 18 драгунских штатных и два заштатных полка.

Кирасирские и конно-гренадерские полки состояли из 10 рот, сведенных в пять эскадронов. Драгунские же полки имели по 10 рот мушкетерских и по две гренадерские, сведенных в шесть эскадронов. Всего по штату 1756 года регулярная конница имела 31 680 человек[180].

Иррегулярную конницу составляли казачьи войска, численность которых доходила до 44,5 тыс. человек. Все казачьи полки были пятисотенного состава. Их основная задача — нести кордонную и внутреннюю службу. В полевой армии казаки распределялись по дивизиям и несли главным образом разведывательную службу. Кроме казаков, в состав иррегулярных войск входили национальные, так называемые «разнонародные команды», сформированные из татар, башкир и других народов. Эти команды сохраняли свою национальную одежду и имели на вооружении луки, пики, сабли и ружья. Во время войны эти команды, как и казаки, несли разведывательную службу, и, кроме того, охраняли пути сообщения[181]. В середине столетия в состав иррегулярных войск входили шесть гусарских поселенных полков, насчитывавших до 7 тыс. человек. Гусары имели свою форму и были вооружены карабинами[182].

Артиллерия (как и в первой четверти века) разделялась на полковую, полевую и осадную.

Полковая артиллерия. В 1756 году полковую артиллерию хотели объединить в так называемый — полковой корпус. Но это вызвало протесты командиров пехотных и кавалерийских полков. В 1757 году материальную часть артиллерии закрепили за полками. По штату полковая артиллерия должна была состоять из 148 пушек и 298 мортир[183]. Фактически полки имели двойной комплект орудий.

Пехотные полки имели 4 трехфунтовые пушки и 8 шестифунтовых мортир. В составе кавалерийских полков были 2 трехфунтовые пушки и 4 шестифунтовые мортиры.

Все орудия в полку объединялись в особую артиллерийскую команду, возглавлявшуюся артиллерийским офицером.

Общее руководство артиллерией дивизии осуществлял артиллерийский капитан, имеющий в своем распоряжении небольшую команду. Введение артиллерийских начальников в полку явилось крупным шагом вперед.

Полевая артиллерия. В 1756 году полевая артиллерия получила: 8 двенадцатифунтовых пушек, 16 восьмифунтовых пушек, 16 шестифунтовых пушек, 24 трехфунтовые пушки, 2 двухпудовые мортиры, 12 однопудовых гаубиц, 12 полупудовых гаубиц и 48 шестифунтовых мортирок[184].

Личный состав был сведен в два полка двухбатальонного состава. Кроме этих полков, в полевой армии с 1759 года находился отдельный бомбардирский корпус, вооруженный 46 гаубицами, так называемыми «единорогами», сыгравшими большую роль в Семилетней войне и особенно в 1759–1760 гг.

До 1757 года полевая артиллерия в мирное время располагалась в Риге, Москве, Белгороде, Киеве и Выборге. Число фурштадтских команд было доведено до 15. Они предназначались для передвижения полевой артиллерии и являлись самостоятельными подразделениями. Фурштадтские команды находились в местах сосредоточения материальной части полевой артиллерии.

Осадная артиллерия разделялась на три корпуса. В них было: 60 — 24-фунтовых пушек, 60 — 18-фунтовых, шесть 9-пудовых мортир, 36 — пятипудовых мортир и 300 шестифунтовых медных мортир. Всего в трех корпусах было 442 орудия. Осадные корпуса располагались в Петербурге, Киеве и Белгороде[185].

В артиллерийских парках или так называемых магазинах хранились запасы патронов для пехоты (по 50 выстрелов на ружье). Полевая и осадная артиллерия своих магазинов не имела и возила боевой запас в зарядных ящиках.

Инженерные войска. До 1757 года организация инженерных войск не изменялась. Но в этом году инженерный полк стал иметь две минерные и две пионерные (саперные) роты и две роты мастеровых. С 1724 года инженерные офицеры были положены в ранг «против артиллерийских и расписаны в полки»[186].

Гарнизонные войска и ландмилиция по-прежнему выполняли функции внутренней стражи и являлись резервом полевых войск.

В состав гарнизонных войск входили 49 пехотных полков и 4 отдельных батальона, 7 драгунских полков и 2 отдельных эскадрона численностью в 74 548 человек.

Ландмилиция состояла из 20 драгунских полков, находящихся на Украине, трех драгунских и одного пехотного полка на Закамской линии. Общая численность ландмилиции в 1750 году составляла 27 752 человека[187].

Крепостные сооружения. Начиная с 30-х годов Россия имела 74 штатные регулярные крепости и 16 иррегулярных. Все крепости были сведены в семь департаментов. На вооружении находилось 6200 орудий, 810 фальконетов, 1060 мортир, 120 гаубиц и 2150 мортирцов. Все крепости были обеспечены порохом и боеприпасами[188].