Главная минута

Это случилось в Баку. Родители, учителя и товарищи Тофика Гусейнова рассказали мне о его подвиге.

…Ветер на Апшероне коварный. Вот, кажется, только что гнал волны на берег, а уж дует на море, не пускает волны на сушу, и море злится, вода крутит, роет в песчаном дне глубокие ямы.

В этот день, 15 августа 1958 года, было солнце, было чистое, почти белое небо.

Волны чуть выкатывались на берег, и море, ласковое, тихое, теплое, не отпускало от себя.

— Тофик, пошли! — звали сестры.

— Сейчас! Смотрите! — И Тофик скрылся под водой.

Девушки остановились, ждали с тревогой.

Тофика не было. Даже не успели как следует заметить то место, где он только что виднелся. Что же это такое?

Наконец Тофик вынырнул.

— Ну как? — прокричал издалека.

— Здорово! — насмешливо ответила Мина, когда отлегло от сердца. — Моряк!

— Сядет на дно, как газету читает! — сказала с восхищением Рафига.

Они с Миной очень любили младшего брата.

Тофик запрокинул в воде голову, чтобы волна уложила волосы, выбежал из воды и пошел вдоль берега с сестрами.

…Все, что случилось дальше, длилось несколько минут. А для Тофика эти минуты были целой жизнью.

Когда сестры услыхали слабый, едва доносившийся издалека нестройный крик нескольких голосов, Тофик был уже в море. Сначала бежал, рассекая воду, потом бросился вплавь. Там, вдалеке, тонули ребята. Поднявшийся внезапно ветер занес их, пятерых, далеко в море, за черные, едва выступающие над водой скалы.

Плавать никто из них не умел.

Тофик плывет обратно. Его почти не видно, только взлетает над водой рука. Нащупал дно. Несет потерявшего сознание мальчишку. Положил на песок, у самой воды, и бегом бросился в море. Быстрее! Быстрее!

Снова к берегу, на этот раз с девочкой на руках. Тяжело бежать по зыбкому, песчаному дну, но надо. Иначе может случиться несчастье, там, в море, ребята едва держатся.

Тофик передал девочку сестрам и в третий раз бросился в воду.

— Тофик! — отчаянно крикнула Мина, но он не слышал.

Устал. Вода рябит перед глазами. Ноги подкашиваются. Ничего, все будет хорошо, лишь бы добежать до мели, а там недалеко — метров пятьдесят, не больше. Не столько плавал.

Римма Джанибекова уже скрылась под водой, когда Тофик добрался до нее. Быстрее назад!

Но больше нет сил.

Врешь, боцман, еще можно плыть! Ну, немного! Сейчас дно достанешь. Есть! Теперь к берегу. Нет, до берега не дойти. Хоть до скалы, до камня. Вот он.

Тофик положил девочку на камень, на секунду остановился, тяжело дыша.

Что делать? Идти в четвертый раз? Или повернуться спиной к двум тонущим девочкам и побрести, согнувшись, к берегу?

— Возьмите! — крикнул хрипло Тофик сестрам, бежавшим к скале, где лежала девочка. И пошел, шатаясь, в море. В четвертый раз.

И не вернулся.

Когда слышишь про необыкновенного человека, про его подвиг, думаешь: «А я бы смог так? Ну, как Сережа Тюленин? Как Тофик Гусейнов?»

Сказать «смогу» — вроде бы нескромно. Разве можно сравнивать себя с такими людьми? Кто знает, как буду я вести себя в трудных обстоятельствах.

Сказать «не смогу» — значит заранее сдаться, успокоить свою совесть. Я, дескать, не герой. Я обыкновенный, простенький, с меня и спрос небольшой.

Нет, так нельзя!

Путь один — готовиться. А это значит — каждый раз поступать так, будто это она и настала, главная минута жизни.