Теперь, когда Клара Борисовна оглядывается назад, всматриваясь в свое детство и юность, она с удивлением спрашивает себя: почему это местечковые законодатели так пеняли ее отцу за нее? Он ведь просто был здравомыслящим человеком, не более.

Играл ли когда-нибудь отец с нею, маленькой, она припомнить не могла, но оказалась не в состоянии забыть, как он ее однажды выпорол. За что — выпало из памяти. А вот однажды он ее напугал, и здорово. Это случилось в канун пасхи. После того как в доме вымыли и выскребли все столы и топчаны, прокипятили всю посуду, готовя все к празднику, отец неожиданно обнял ее и подмигнул маме:

— Ну, Малка, теперь нам надо очистить к пасхальному обеду рот Хайчик…

— Нет, нет, — и по сей час звенит в ушах Клары Борисовны ее тогдашний вопль.

Никогда больше отец не пугал ее, не заставлял делать такое, что ей было противно. Росла она свободно. В доме Борихайзика собиралась местечковая молодежь, весело проводила там время. Именно этого святоши более всего и не могли простить резнику. Как это можно допустить, чтоб парни и девки — вместе?! Неслыханное дело! Однажды в бане чуть было не избили Борихайзика за это…

Клара Борисовна вдруг ощутила, что боли отступили. Она вновь стала пристально всматриваться в пейзаж за окном: окрашенный в голубой цвет забор, зеленые клены, утонувшие в зелени сады, железная дорога — словно видела все это в первый раз. «Может, это еще мой мир?» — с надеждой подумала Клара Борисовна, и воспоминания опять нахлынули на нее. Она вдруг вспомнила, как стала учительницей.

Произошло это, когда ей было без малого пятнадцать лет, а виновен в этом был местечковый меламед. Отправляясь на заработки в имение богатого арендатора на длительное время — учить ребят богача, меламед желал, чтоб жена его писала ему письма. Но та даже подписаться не умела. Тогда меламед обратился к дочери резника. Если не она, то кто научит его жену писать?! Борихайзик разрешил, и Хайчик согласилась. Вскоре жена местечкового учителя послала своему мужу первое письмецо.

Вернувшись с заработков, меламед привел к дочери резника своих двоих дочерей — старшую и младшую. Эти девочки стали первыми ученицами хейдэра Клары Борисовны.

До этого в тех краях не существовали хейдэры для девочек. Для мальчиков — пожалуйста, в каждом местечке были. Но чтоб для девочек? Нет, этого не бывало в округе. Гром с молнией посреди зимы так не взбудоражили бы местечко, как хейдэр Хайчик. Святоши подняли невообразимый шум, но ее хейдэр, возможно, единственный в Полесье, закрыть не смогли…