Я вынырнула из воспоминаний Тимеи и сняла каменные путы.

Затем отступила на шаг назад и ошеломленно посмотрела на нее.

— Ты, маленькая чертовка, — прошипела она. — Как ты смеешь. Но даже если ты и узнала, это тебе не поможет. Кулон исчез. Никто не знает, где он. Ни ювелиры. Ни торговцы. Даже Сибиллы или Друиды ничего не знают. Ни в одной записи не упоминается о нем, и ты тоже не сможешь его найти.

— Я знаю, где он, — хрипло прошептала я.

Тимея замерла и растерянно посмотрела на меня. Она не ожидала подобного ответа.

— Ты знаешь? — произнесла она хриплым шепотом, на ее лице был написан ужас.

Это был бы триумфальный момент, но я не смогла насладиться им в полной мере. Совсем наоборот.

Конечно, я знала, где этот кулон. Грандиозность осознания этого привело к тому что ноги стали ватными, и я упала на землю.

— Сельма? — Торин подбежал ко мне. — Что это значит?

Я посмотрела на него.

— Как я могла пропустить это?

Мой голос хрипел. Торин выглядел обеспокоенным.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь, солнышко. — Он встал на колени передо мной. — Что ты упустила?

В его карих глазах отражалось искреннее беспокойство.

Я подняла руку и схватилась за шею. На тонкой цепочке висел звездообразный золотой кулон.

— Что это? — хрипло спросил Торин, уставившись на него.

— Звезда Комо, — прошептала я. — Она была со мной все время. Она приносит удачу. Понимаешь?

Торин побледнел.

— Ради всего святого, — выдохнул он.

— Вот почему мне всегда везло. Я нашла все атрибуты власти. У меня всегда в нужное время появлялись правильная идея, и я всегда принимала правильное решение. Я думала, что это моя интуиция, которой я доверяю. Но это не она, — я с отчаяньем посмотрела на Торина. — Мой дедушка подарил кулон бабушке незадолго до того, как исчез. Он знал, какая у него сила. Бабушка отдала его маме на восемнадцатилетие. Но она не оставила его себе, а передала мне в письме, которое оставила, когда отправилась в Антарктиду, чтобы уничтожить Бальтазара. Вот почему она проиграла ему бой. С ней не было Звезды Комо. Понимаешь?

Торин кивнул, а остальные подошли ближе, внимательно вслушиваясь в мои слова.

— Если бы она носила его, то, наверняка, смогла бы убить Бальтазара. Но она не знала о силе украшения, также, как и бабушка. — Я напряженно провела рукой ро волосам. — Если я выпущу Звезду Комо из рук, удача оставит меня, и я не выберусь живой из этого хаоса.

Зависла тишина. Все вопросительно смотрели на меня. Даже Тимея Торрел открыла глаза от удивления.

Я не расставалась с кулоном с тех пор, как достала его из конверта, который приготовила для меня мама. Ни днем, ни ночью, как она и хотела. Я снова вспомнила ее слова.

Может быть, она догадалась о его силе и предпочла защитить меня вместо себя? Наверное, так и было, иначе зачем бы она настаивала?

Что же мне теперь делать?

В голове проносилось столько много мыслей. Внезапно я увидела события последних нескольких лет совершенно в другом свете. Снова вспомнилось пророчество Сибилл. Слова Хроники Акаши зазвучали в ушах. Зависимость королевских семей от их любимых атрибутов. Они были ничем без их помощи. Они охраняли их, защищая своей жизнью, и при этом сами никогда не жили настоящей жизнью. Я не могла уподобиться им.

Я вдруг стала совершенно спокойной.

Звезда Комо была со мной в течение долгого времени, но в конечном итоге она была и осталась атрибутом власти. Маги не должны владеть им. Её нужно уничтожить, чтобы довести до конца дело, которое я начала. Чтобы сломить власть патрициев, а может этим я также ослаблю могущество Бальтазара, даже если потеряю таинственную удачу, которая сопровождала меня с тех пор, как я вступила в Объединенный Магический Союз.

— Что ты собираешься делать теперь? — спросил Торин. — Используем удачу, чтобы напасть на Бальтазара, или ты отправишься сразу к гномам?

Я задумчиво посмотрела на кулон.

— Где границы этой удачи? — спросила я скорее себя, — Срок истекает через несколько часов, а гномы не шутят и убьют Адама, если я не приду вовремя. Думаешь, можно было бы сначала вернуться в Шёнефельде и атаковать Бальтазара, а затем выбраться из переделки, чтобы вовремя попасть к гномам?

— Это безумие, — заметилЛеннокс, который внимательно слушал. — Только чтобы добраться до Шёнефельде, понадобится час, и никто из нас не знает, там ли сейчас Бальтазар. Возможно, он все еще в Хаебраме или где-то в пути. Чтобы план удался, нужно сначала составить рабочий план.

— Я должен согласиться с Ленноксом, — с сожалением поддержал его Торин. — Если бы у нас было больше времени, я бы попробовал, но это так безнадежно, а риск, что тебя кто-то перехватит и пленит, слишком велик. Тогда ты не сможешь вовремя попасть к гномам. Нам действительно нужен план, основанный на исследованиях и тщательной подготовке, а у нас нет столько времени.

— Хорошо, — я очень медленно встала. — Я отдам кулон гномам. Звезда Комо должна быть уничтожена, как и остальные атрибуты, — наконец твердо сказала я. — Что будет дальше, посмотрим. Я должна спасти Адама. Это важнее всего.

— Это правильное решение, — сказал Торин и кивнул. — Мы позаботимся о том, чтобы тебе и дальше сопутствовала удача.

— Точно, — проворчал Рамон. — Мы, несомненно, самые лучшие феи удачи. Так что какой-то там маленький кулончик с нами не сравнится.

На моих губах заиграла улыбка.

— Спасибо, — промолвила я и связалась с Рокко Гонденом.

Обмен

Два часа спустя я в последний раз проверила свое иллюзорное заклинание. На этот раз я выбрала что-то совершенно незаметное. В качестве шаблона для моей внешности я взяла образ женщины, которая была далекой знакомой моей бабушки, патрицианки, практически не выходившей из дома, что, надеюсь, не изменилось с течением времени.

— Ты хорошо выглядишь, — улыбаясь, заметила Лидия. — Седые кудри тебе идут.

Она стояла рядом со мной в коридорчике небольшого дома, где я недолго жила прошлым летом. Без лишних слов мы заселили два дома, потому что на данный момент вряд ли существовало более надежное место.

— Но Адам, вероятно, порадуется уже только тому, что ты появишься, независимо от того, в каком виде ты возникнешь перед гномами. Даже с седыми кудряшками.

— Я надеюсь на это, — ответила я. Никогда не планировалось, что он останется с гномами так долго. Он рассчитывал на неделю или две, а теперь это влилось в месяцы. Он был безусловно зол. Если бы он знал, что произошло за это время, то потерял бы покой.

— РоккоГонден ждет нас у входа в Гондану, — промолвил Торин, поправляя галстук. Он выбрал образ помощника Парэлсуса из медиотеки, потому что, по его мнению, это был самый неприметный человек, которого он знал. Я послала ему воспоминание о Конраде, чтобы он мог воссоздать его в деталях.

— Точно, — ответила я. — Ты пойдешь выпить кофе и послушаешь городские сплетни, а я отправлюсь с РоккоГонденом в его офис и оттуда к гномам. Потом вернусь с Адамом назад.

Я не могла поверить, что только что произнесла эти слова. Мое сердце бешено заколотилось. Но на этот раз это была не паника, которая возникла из-за преследующих меня Морлемов или витающей в моей жизни острой опасности. Это было предвкушение, наконец, увидеть Адама снова. Мы и в самом деле планировали его возвращение.

— Тогда вперед, — скомандовал Торин, и мы оба одновременно натянули мобильное защитное заклинание. Несмотря на всю эйфорию, мы должны были быть очень осторожными, потому что люди Бальтазара только и ждут, чтобы словить нас.

Мы не включили мать Адама в дальнейшие разработки плана, опасаясь, что она разошлет сообщения бывшим друзьям из палаты сенаторов, и именно поэтому без лишних слов решили, что, пока мы снова не вернемся, Тимея может немного вздремнуть под воздействием тростника-дурмана, завалявшегося в моем рюкзаке.

Господин Торрел заверил нас, что спасти Адама нужно в любом случае, и он просто не мог понять, почему его жена так бурно отреагировала. Доверять их отцу или нет, я оставила решать Ленноксу, Рамону и Торину. После некоторых размышлений они, наконец, пришли к заключению, что господин Торрел на нашей стороне, и что будет достаточно нейтрализовать их мать.

К сожалению, это не могло стать долгосрочным решением проблемы. Мы были совершенном в неведении, как быть с ней дальше. Она не проявляла ни благодарности, ни готовности помочь, а о понимании с ее стороны не могло быть и речи.

Видимо, она была рада, что Бальтазар пришел к власти.

Было совершенно очевидно, что обсуждать с ней это бесполезно. Единственное, о чем она сожалела, что была не в том положении, чтобы извлечь выгоду из прихода к власти Бальтазара. Вместо этого она глубоко сожалела, что ее сыновья предали ее идеалы, и она застряла здесь, с повстанцами в австралийской пустыне, далеко от роскоши и комфорта.

Леннокс даже предположил, что Тимея может сбежать, чтобы с помощью Бальтазара вернуться к прежней славе и положению. Поэтому она не должна долго оставаться с нами в этом укрытие. Но я подумаю об этом вместе с остальными, когда вернусь с Адамом. Я все еще не могла до конца поверить в то, что Адам скоро будет со мной.

Я сильно сомневалась. Могло возникнуть еще так много непредвиденного. Если выпущу Звезду Комо из рук, приходилось ожидать, что меня, возможно, покинет удача, и что никакие случайности больше не придут на помощь.

Покинув вместе с Торином домик, я помахала на прощание брату и сестре. Мне не хотелось покидать их так скоро, но другого выхода не было, а с Рамоном и Ленноксом они были под самой надежной защитой.

Торин расправил крылья, и я сделала то же самое. Мы поднялись в воздух и полетели на запад, в сторону Гонданы, которая находилась в хорошем часовом полете. Пока мы поднимались все выше и выше, чтобы не привлекать нежелательного внимания людей или магов, я прокручивала в голове события последних часов.