— Как она? — с волнением спросил он. — Что именно с ней случилось? Господи, они же не… ну ты понимаешь…

— …изнасиловали ее? — закончила Анджела приглушенным голосом, отрицательно покачав головой. — Нет, вроде бы нет. Но у нее сотрясение мозга, синяки и царапины, и врачи думают, что сломано два или три ребра. Ей сейчас делают рентген, чтобы подтвердить диагноз. Потом они нам все сообщат.

— Господи. — Данте провел рукой по лицу, с трудом сделав несколько глубоких, успокаивающих вдохов. Теперь он точно знал, что чувствовал Ник, потому что у него самого буквально чесались кулаки от желания кому-то как следует двинуть, серьезно отколошматить этих мудаков, которые напали на его милую, такую ранимую маленькую Кару, никогда в жизни никого не обидевшая. Она пережила столько страданий, несмотря на свой юный возраст и сегодняшнее нападение перешло все границы.

— Лия пробормотала что-то о звонке подруги Кары? — вспомнил Данте.

Анджела кивнула. У нее слегка дрожали руки, хотя она с силой сжимала их, положив на колени, Ник накрыл ее руки своей ладонью, чтобы унять ее дрожь.

— Да, ее лучшая подруга по университету — Мираи. Она значилась в списке экстренных вызовов Кары по страховке, она примчалась сюда сразу же, как только ей позвонили. Мы с Ником едва успели войти в офис, как Мираи сообщила новости, мы сразу же поехали сюда. Но сейчас Мираи ушла, сказала, что сегодня ее первый день занятий, и Кара очень на нее рассердится, если она их пропустит. Она обещала вернуться позднее.

— Хорошо. — Данте резко выдохнул. — А что это за чертовщина, что ее отец не перезвонил? Что, черт возьми, не так с этим ублюдком?

Ник нахмурился, его темные брови сошлись на переносице.

— Откуда ты так много знаешь об отце Кары? — резко спросил он. — И скажи нам еще раз, почему ты оказался здесь? Я имею в виду, это мило с твоей стороны так беспокоиться о нашей ассистентке, но одного телефонного звонка было бы вполне достаточно для тебя.

Данте молчал, раздумывая, хотел бы он еще больше спровоцировать и так разъяренного Ника в данную минуту. Но прежде, чем Данте успел придумать правдоподобный ответ, его спасла Анджела, хотя и «сорвала чеку с гранаты» своими словами:

— Он здесь потому, что они с Карой встречались прошлым летом, — открыто заявила она. — И я предполагаю, что он чувствует вину, что порвал с ней, выбрав снова Кэти. Правильно, Данте?

Анджела теперь смотрела на него испепеляющим взглядом, но он предпочел бы встретиться лицом к лицу с дюжиной разъяренных Анджел, чем не в шутку разъяренным Ником. И не было никаких сомнений, что его лучший друг был разозлен в этот момент — на уродов, напавших на Кару, на ее мудака отца, а теперь и на Данте. К несчастью для него, он единственный из всех мудаков, причинивших боль Каре, сейчас находился на расстоянии вытянутой руки от своего друга.

— Ты ублюдок, — прошипел Ник, начиная подниматься на ноги. — Я не могу поверить, что у тебя хватило наглости связаться с этой… этой милой девочкой. Она же ребенок, Дэн, просто ребенок! И я уже давно потерял счет тому, сколько женщин у тебя было. О чем, черт возьми, ты думал?

Его голос становился все громче и сильнее при каждом слове, люди в приемной стали оборачиваться в их сторону, с беспокойством поглядывая на Ника.

Анджела торопливо потянула его за пиджак.

— Сядь! — требовательно приказала она. — Сейчас же. Скажу вам двоим только один раз. Вы двое не будете выяснить здесь отношений и махать кулаками, ясно? Приемная скорой помощи — не то место, где стоит это делать. Так что прекратите, давайте сосредоточимся на настоящей причине, из-за чего мы здесь собрались — на Каре.

Ник неохотно сел, хотя выражение его лица было убийственным. Несколько минут оба пристально сверлили взглядом друг друга, бедная Анджела сидела между ними, стараясь выступить в данной ситуации миротворцем.

Первым нарушил неловкое молчание Данте, неохотно признавшись самому себе, что обязан объясниться с Ником и Анджелой.

— Я не думал, что между нами может все зайти так далеко, — пробормотал он. — Я только собирался пригласить Кару на ужин в ее день рождения, сделав для нее что-нибудь приятное. Так должно быть. Но,…

Ник закатил глаза.

— … но старина Казанова не смог удержаться, чтобы не наложить руку и не сделать еще одну зарубку на столбике кровати.

— Нет. — Данте решительно покачал головой. — С Карой все было совсем не так. Эй, я не ублюдок до такой степени, Ник. Не такой, как ты был. По крайней мере, до того, как встретил Анджелу, — поспешно добавил он.

Анджела натянуто улыбнулась ему.

— Хорошо. Мне известно каким мудаком он был. К счастью, теперь все по-другому, иначе я бы никогда не согласилась выйти за него замуж, неважно беременна я или нет.

Ник игриво похлопал ее по подбородку.

— Что я могу сказать, Ангел. Я изменился благодаря тебе, это чистая правда. В конце концов, я поступил правильно по отношению к тебе, чего не могу сказать о Данте.

Данте вздрогнул от обвиняющего тона своего лучшего друга.

— Ты прав. Я оказался первоклассным придурком. Но не вдаваясь во все личные подробности наших отношений, скажу только одно — Кара точно знала условия наших отношений. Она может тебе подтвердить, что я не обманывал ее и не давал ложных надежд. И когда наши отношения завершились, я старался каким-то образом сглазить наш разрыв, хотя и понимал, что она ужасно переживала и ей было больно.

Ник усмехнулся.

— Конечно, так и было, придурок. Она еще ребенок, забредший в незнакомый лес по сравнению с другими твоими женщинами. Хотя бы по сравнению с Кэти. Кстати говоря, как у тебя хватает наглости говорить мне, что тебе не безразлична Кара, когда у тебя есть другая женщина?

— Уже нет, — заверил Данте. — Я расстался с Кэти. Официально со вчерашнего вечера. Когда мы сошлись во второй раз, наши отношения стали совсем другими, на этот раз я увидел ее совсем с другой стороны. Скорее всего многое в ней я не хотел замечать раньше, потому что был без ума в нее влюблен.

Ник и Анджела обменялись взглядами, прежде чем Ник довольно улыбнулся Данте.

— На самом деле ты хочешь сказать, что оказался настолько глуп, что ничего не замечал в первый раз, — поправил его Ник. — Видишь ли, если бы ты учился в Стэнфорде, как мы с Анджелой, ты получил бы настоящее образование и был бы намного умнее в таких вещах.

— Ха, ха. — Данте не собирался обсуждать достоинства их университетов, учитывая, что против него будут сразу двое. — Полученное образование не всегда приравнивается к старому доброму здравому смыслу. Лучше всего срабатывают советы матери.

Анджела фыркнула.

— Может твоя мать и дала тебе хороший совет. Но мы с Ником не можем сказать то же самое о своих родителях. Но почему ты решил именно сейчас расстаться с Кэти? Вы что, поссорились?

— Нет. По крайней мере, до того, как я не сказал ей, что между нами все кончено. И она как с цепи сорвалась, выливая на меня целую очередь оскорблений, от которых запылали уши. Мне кажется, даже ты, Ник, не слышал парочку из них, которыми она меня одарила, хотя столько лет провел в раздевалках НФЛ. Что касается «сейчас», думаю толчком послужило то, что я увидел Кару на вашей свадьбе, прижимаясь к… красивому мужчине, который ее сопровождал. Отчего мои собственнические чувства пещерного человека пробудились окончательно, и я понял, что до сих пор испытываю к ней настоящие чувства. Так что я решил признаться ей в этом. Если она вообще согласится со мной разговаривать и выслушать то, что я собираюсь ей сказать. Она так разозлилась на меня за… некое предложение на вашей свадьбе, — неохотно признался Данте.

— Хм, — задумчиво протянула Анджела. — Знаешь, я даже не собираюсь спрашивать, что ты ей сказал из-за чего она так на тебя разозлилась. Но поскольку Кара — самый милый человек, которого я знаю, могу предположить, что ты сказал ей что-то совсем непристойное.

Ник выглядел не особенно счастливым после признания Данте.

— Послушай, осел, помяни мое слово, — предупредил он, грозя пальцем Данте. — Если ты еще раз разобьешь сердце этой маленькой девочки, я заставлю тебя пожалеть, что ты вообще родился на свет. Понял? Я все еще злюсь из-за того, что ты вообще связался с ней, а затем сделал самый глупый шаг века, бросив ее ради своей легкомысленной Кэти. Так что тебе стоит хорошенько подумать или придется отвечать передо мной. И говоря об ее отце, что, черт возьми, не так с ее отцом-неудачником? Что это за отец такой, которому я написал, а если быть точным шесть раз сообщил, что его дочь ограбили и увезли в больницу, а он даже мне не перезвонил ни разу?

Данте уже собирался поделиться своим собственным мнением о Марке Бреганте, когда к ним подошла стройная афроамериканка в белом халате.

— Вы ждете Кару Бреганте, верно? — спросила она у Анджелы. — Медсестра сказала, что вы работаете с Карой.

Анджела кивнула.

— Да, она работает на меня и моего мужа. У вас есть новости о ее состоянии?

Женщина кивнула, на бейдже, которой было написано доктор Рейчел Селби, и которая выглядела, по мнению Данте, слишком молодо, чтобы быть доктором.

— Сейчас ее переводят в палату, мы оставим ее у себя на ночь. Компьютерная томография головы показала явное сотрясение мозга, но при спокойном режиме, это пройдет само собой за несколько дней. Мы также сделали рентген, у нее сломано два ребра. К сожалению, помимо корсета, для стягивая, и регулярных доз обезболивающих, потребуется опять же время, чтобы они зажили. Кроме того, у нее имеются синяки и царапины, для этого тоже потребуется время. Она то впадает в забытье, то приходит в себя, хотя в основном ее клонит в сон от болеутоляющих. Но она дала показания полицейским. Даже вспомнила, что ей удалось ударить одного из придурков, напавших на нее и воспользоваться перцовым баллончиком. Физически она будет на ногах, но ей все равно нужно несколько дней отдохнуть, чтобы все начинало заживать.