46

«Короля буров» отделяли от берега всего несколько ветхих досок, служивших причалом. Возле причала, уже на суше, горело множество факелов, освещающих берег, словно поляну для гавайского барбекю. Никто не смог бы подобраться к кораблю незамеченным ближе чем на двадцать метров.

Кроме того, по всему периметру причала были протянуты верёвки с подвешенными к ним жестянками с галькой. Любой, кто попытался бы проникнуть на судно, наткнулся бы на верёвку, и жестянки бы загремели, как целый оркестр.

Также они установили двухчасовой караул от заката до восхода, чтобы избежать каких-либо неожиданностей. Первой караулила Кармен. Вахту Райли назначили с трёх часов ночи до пяти утра, но он решил составить компанию Кармен и спокойно провести пару часов в её обществе.

Они сидели на борту верхней палубы, вглядываясь в непроглядную мглу за чертой факелов — крошечного островка света посреди тьмы.

Алекс подумал, что примерно те же чувства испытывали пещерные люди, когда разводили огонь, чтобы защититься от множества невидимых опасностей, таящихся в ночи.

— О чем ты думаешь? — спросила Кармен.

Райли посмотрел на неё. В свете факелов её смуглая кожа сияла, и вся она казалась отлитой из бронзы, а винтовка «Мартини-Генри», лежавшая у неё на коленях, делала её ещё более желанной.

— Так — ни о чем, — солгал он.

Кармен больше не пыталась расспрашивать; очевидно, она ждала другого, более доверительного ответа.

— Я думал о том, что произошло сегодня вечером, — признался он наконец. — Внезапно выясняется, что Кляйн заранее знал о нашем прибытии, а Хадженс с самого начала подозревал, что Кляйн скрывается в этих местах, так что единственные слепцы и глупцы, которые ни о чем не подозревали и не догадывались — это мы трое. Вот о чем я думал. Как же я ненавижу, когда меня водят за нос…

— Но ведь в армии это обычное дело, разве не так? — ответила Кармен. — Одни люди играют с другими как в шахматы.

Райли уже было собрался отвергнуть столь примитивное сравнение, но внезапно понял, насколько оно в действительности точное.

— Да, пожалуй, — согласился он. — Вот почему я поклялся никогда больше туда не возвращаться.

— И вот теперь мы здесь.

— Да, теперь мы здесь, — кивнул он в ответ.

Кармен вновь посмотрела в темноту и шёпотом спросила:

— Думаешь, нас ждут новые проблемы?

— С Кляйном? — тем же тоном спросил Райли.

— С Кляйном. С туземцами. С полицией. С… с ним вот, — она указала в дальний конец палубы, где спал в гамаке Хадженс.

Алекс пожал плечами.

— Думаю, главные трудности для нас уже позади, коли мы добрались сюда. Теперь уж это забота Хадженса убедить Кляйна отправиться вместе с нами.

— А если ему это не удастся?

— В таком случае… — немного помолчав, он продолжил: — В таком случае, боюсь, нам придётся его убить. Мы не можем оставить его здесь живым.

Кармен ничего не ответила; она и сама понимала, что это, к сожалению, неизбежно.

— А если Хадженс всё-таки сможет уговорить его перебраться в Соединённые Штаты? — спросила она.

— На этот раз Райли нисколько не колебался.

— В этом случае я убью его сам, — холодно заявил он.

На этот раз Кармен тоже не стала возражать.

— А тебе не кажется, что и Кляйн придёт к такому же выводу? — спросила она, глядя в сторону дома на холме, сейчас неразличимого во мраке.

— Возможно, — согласился Райли.

— И что он… что он может не захотеть ехать с нами, и уж тем более не захочет, чтобы мы его убили?

— Вот тогда-то у нас и начнутся проблемы, — ответил Райли.

Какие именно начнутся проблемы, Кармен предпочла не спрашивать. У неё и у самой было достаточно богатое воображение, чтобы представить их во всей своей красе.

— Я только одного не понимаю, — сказала она. — Если в УМР уже давно подозревали, что Кляйн здесь, почему они отправили сюда нас, а не отряд морских пехотинцев, которые притащили бы его в Штаты силой?

— Именно об этом я и спросил у нашего друга Хадженса, когда мы вернулись на пароход.

— И что же он тебе ответил?

— Он ответил, что, если бы сюда прислали отряд морской пехоты, Кляйн узнал бы об этом задолго до их прибытия и успел бы спрятаться в джунглях, где найти его было бы невозможно. — Тяжело вздохнув, он добавил: — Вот почему сюда предпочли отправить тех, кто на первый взгляд не представляет особой угрозы.

Крепче сжав в руках «Мартини-Генри», Кармен ответила:

— То есть, нас. Мы для них — не более чем наживка.

— Что-то в этом роде. Будем надеяться, что рыбка не сорвётся с крючка и при этом не съест наживку.

Кармен внимательно посмотрела на Райли. Затем молча кивнула: то ли поняла, что он имеет в виду, то ли просто не пожелала вдаваться в эту тему.

Райли же, со своей стороны, потребовалось некоторое время, чтобы сосредоточиться на другой, не менее серьёзной проблеме.

— С некоторых пор нас с тобой уже нет, остались лишь ты и я, — вздохнул он.

В эту минуту у него за спиной послышался могучий храп Джека.

— Не совсем так, — с улыбкой ответила Кармен.

— Может, и не совсем, — согласился Алекс. — Но я думаю, сейчас самое время выяснить, что между нами происходит.

— Ты о чем это?

— О нас с тобой, Кармен.

Она долго смотрела ему в лицо, прежде чем ответить.

— Я думала, что между нами уже давно все ясно.

— Может быть, — рискнул Райли, — ты всё-таки потом передумаешь?

Кармен покачала головой.

— Посмотри на меня, — сказала она. — Я сижу тут в карауле, держа в руках винтовку, из которой едва умею стрелять, и меня бессовестно жрут комары.

— Я же тебе говорил: ешь чеснок, — сказал Алекс, вынимая из кармана пару зубчиков и протягивая их ей на ладони. — Комары не переносят чесночного запаха, который скоро начнёт издавать твоя кожа.

— Да при чем тут комары! — поморщилась она от чесночного запаха. — Ты же сам знаешь, я совсем не это имею в виду.

— Знаю, — ответил он, снова поглядев в сторону факелов. — Но не всегда наша жизнь бывает такой.

Кармен с трудом подавила смешок.

— Вот уж точно, не всегда, — согласилась она. — Иногда она бывает ещё хуже.

— Ты неправа, — ответил он. — Я никогда не планирую подобных ситуаций.

— Да уж! — хмыкнула она. — Все, что ты планируешь, в итоге кончается мировой катастрофой.

— В том, что с нами случилось, нет моей вины.

— Я и не говорю, что ты виноват, но какая разница? Результат-то один.

— Но я же… Черт, я же люблю тебя, Кармен! — выкрикнул он, как влюблённый школьник. — Неужели это ничего не значит для тебя?

— Разумеется, значит, Алекс. Иначе я бы не сидела сейчас здесь с тобой. Ради тебя я оставила Танжер, потеряла свой дом и всю свою прежнюю жизнь. Разве я бы это сделала, если бы ты для меня ничего не значил?

— И что же? Ты бы так и продолжала вести жизнь проститутки?

Лицо Кармен застыло, и она отвернулась, так ничего и не ответив.

— Прости… — повинился Райли. — Я просто… Я просто не знаю, как тебя убедить, что мы можем быть счастливы только вместе? Ради этого я мог бы даже изменить свою жизнь, если нужно.

Она по-прежнему молчала, глядя перед собой.

— Почему ты молчишь? — спросил Алекс, глядя на её неподвижный профиль.

Кармен вдруг прикрыла глаза, чуть наклонившись вперёд.

— Что это? — спросила она.

Алекс повернул голову, проследив за её взглядом.

— Ты о чем? — спросил он.

— Вон там, — указала она. — Вон, рядом с факелом. Ничего не видишь?

Капитан «Пингаррона» вгляделся во тьму, но ничего не увидел. Все, что он смог разглядеть — чуть дрогнувшее пламя одного из факелов, словно его чуть качнуло порывом ветра.

— Боюсь, что нет, — ответил он.

— Уже исчезло. Только на миг мелькнуло.

— Но что это было?

— Я не уверена, но мне показалось… — слегка покривила она губы, — будто какая-то тень мелькнула.

— Ничего не вижу.

Кармен пожала плечами.

— Мне показалось, там мелькнула какая-то тень.

Алекс вновь посмотрел в сторону факела, чьё пламя покачнулось от ветра, но теперь тот снова горел совершенно ровно.

Теперь до него дошло, что, будь это действительно порыв ветра, от него покачнулось бы пламя и других факелов, однако они даже не дрогнули.

Какое-то время Райли ждал, не случится ли чего, но все вернулось к прежнему спокойствию. Пожалуй, необычной была только тишина. Стихли звуки, доносившиеся из джунглей, но, как он уже убедился, это могло означать и присутствие поблизости какого-либо хищника.

— Ты не сможешь, — безнадёжно произнесла Кармен.

— Что? — не понял он.

— Я говорю, что ты не сможешь, Алекс, — повторила она. — Не сможешь изменить свою жизнь.

— Разумеется, смогу, — возразил он.

Кармен вздохнула, закатив глаза.

— И чем же ты займёшься? — спросила она. — Будешь день-деньской просиживать штаны в конторе, с девяти до пяти? Станешь торговать пылесосами?

— Даже не знаю. Что-нибудь придумаю. В конце концов, руки у меня на месте, и я способен заработать на жизнь.

Кармен взяла его за руку — самый интимный жест, которым он мог наслаждаться в последние дни.

— Нет, Алекс. Не сможешь, — снова повторила она. — Вся твоя жизнь — вот в этом, — она указала вокруг. — Или в чем-то подобном. Я знаю, что не хочу так жить, а ты будешь несчастен, если попытаешься жить по-другому.

— Я бы смирился — ради того, чтобы быть с тобой.

Она покачала головой.

— Поначалу, может быть, и смирился бы. Но в конце концов ты возненавидишь и себя, и меня — за то, что я заставила тебя жить такой жизнью, которая тебе совсем не подходит. И ты сам тоже знаешь, что это так.

Алекс понял, что Кармен, как всегда, права. Но все же он собрался с духом и спросил:

— В таком случае… что… Что теперь? Все кончено, да?.. Или… дело в другом? Ты что же, влюбилась в Мутомбо? — спросил он, чувствуя, что сходит с ума. — Я видел вас вместе, вы смеялись и флиртовали.

Кармен недоуменно посмотрела на него, не зная, что и сказать.

— Да-да, я видел вас вместе, — настаивал Алекс, решив, что заметил тень вины в её глазах. — Я не слепой!

— Ты что, ревнуешь? — удивилась Кармен. — К Мутомбо?

— Тебя это удивляет? Что, по-твоему, я должен чувствовать, глядя, как ты с ним флиртуешь?

К его удивлению, Кармен, вместо того чтобы оправдываться, лишь покачала головой.