Циркулярно запрещались самые неожиданные, на первый взгляд, публикации, например, реклама в прессе иностранных товаров. Под грифом «Совершенно секретно» в 1925 г. выходит такой циркуляр Главлита: «Сообщаем, что нежелательными в советской прессе являются рекламы иностранных фирм о следующих товарах: а) вязаные изделия; б) обувь; в) косметика; г) ткани для одеяния (так! — А. Б.); д) готовое платье и белье; е) продовольственные товары; ж) часы; з) иглы; и) разные хозяйственные принадлежности; к) утюги, примуса и т. д.» (I — ф. 31, оп. 2, д. 33, л. 3). Думаю, что это распоряжение вызвано опять-таки не столько опасением нежелательной конкуренции иностранных товаров на внутреннем рынке (несмотря на некоторые экономические успехи Нэпа на первых порах, такими товарами рынок был очень беден), сколько идеологическими соображениями: советские люди не должны были даже подозревать о том, что исчезнувшие после революции вещи в изобилии производятся на «загнивающем Западе».

Покой советских людей постоянно оберегался цензурным ведомством: они не должны были также знать ни о стихийных бедствиях (при социализме не должно быть никаких природных катастроф), ни о крушениях поездов, взрывах на заводах и т. п. Вот лишь некоторые циркуляры на сей счет: «15 ноября 1926 г. Секретно. С получением сего Ленгублит предлагает принять меры к тому, чтобы ни одна заметка или сообщение о крушении поездов на Северо-Западной железной дороге, не появлялась в печати без ведома и разрешения Политконтроля ОГПУ» (I — ф. 31, оп. 2, д. 32, л. 41). Или другой циркуляр, поступивший уже из самого Главлита:

«Секретно. Циркулярно. Всем Гублитам, политредакторам.

Главлит сообщает к исполнению, что всякого рода корреспонденции, сообщения и т. п. о крушениях поездов, за исключением сведений о том, поступающих из РОСТа, не могут допускаться к помещению до согласования их с органами ОГПУ». (1924 г.) Как уже указывалось ранее, в обязательном «Перечне…» предписывалось даже не публиковать сведения об эпидемиях, о медпомощи в этих районах и т. д.

Зародившись вместе с Главлитом, такое граничившее с паранойей стремление к сокрытию правды, продолжалось, как известно, многие десятилетия и приводило порой к трагическим для населения последствиям. Нарушена была такая практика, да и то не сразу, лишь в мае 1986 г., когда власти вынуждены были — хотя и с большим опозданием и далеко не полностью — сообщить о Чернобыльской атомной катастрофе (об еще большей катастрофе такого рода на Южном Урале в 1957 г. подавляющее большинство советских людей узнало лишь спустя 30 лет). «Незнание — Сила»: этот партийный лозунг из романа Оруэлла был полностью взят на вооружение реальным, а не вымышленным «Министерством правды».