Все точки маршрута, с которых открывалась гора, были помечены кладками из камней, увенчанных черепами яков, с выбитыми у оснований священными письменами.

Спустя час тропа повернула на юг и запетляла по долине реки Ла Чу — «Вода Богов», по тибетски.

Ближе к полудню, когда над скалами заискрилось марево, а небо стало бледным, Кайлас открылся перед нами во всем своем величии.

Снежная верхушка ослепительно блестела, контрастируя с черным гранитом, на одном из склонов четко просматривался древний знак огня — свастика[237].

Сюда, что я знал по прошлой службе, в поисках высших знаний на благо Рейха, в годы войны проникла экспедиция его тайной организации «Аненербе». Но ни знаний, ни сверхоружия Богов не получила. Канув в вечность.

На еще зеленой горной лужайке, рядом с которой звенел ручей, мы отдохнули, подкрепившись лепешками и водой, а затем в вечном безмолвии тронулись дальше, помогая себе посохами.

К вечеру добрались до плато с полуразрушенным древним храмом над обрывом, именуемым Дрира Пхук, где навестив культовую пещеру с отпечатком стопы Будды, заночевали у монахов. Их в обители было трое.

Самый старый — носивший имя Хушахе, разменявший вторую сотню лет и пришедший в него мальчиком, показал нам имевшуюся у него реликвию. Пожелтевший пергамент эпохи Цинь с красной печатью, хранившийся в костяном футляре. Он знал письменность тех лет и прочел начертанный на бумаге текст.

В нем значилось: «И самая святая из всех гор, из всех вершин — это гора Кайлас. На ней, одетой серебряным светом, обитает бог грозный и милостивый — Шива. Принявший в себя все силы мироздания, порождающий жизнь земных тварей и истребляющий их. Никто из смертных не смеет взойти на гору, где живет Он. Ибо увидевший божественный лик, должен умереть».

— И что же, уважаемый, кущо — ла, — обратился я к старцу, когда тот дрожащими руками бережно свернул пергамент, вернув его в футляр. — Так за все время на Кайлас никто и не поднялся?

— Нет, — покачал тот белой головой на морщинистой шее. — Правда, когда много лет назад в остальном мире была война, к ней приходил отряд воинов с железными цветками на шапках. У главного был знак огня на шее, он говорил на нашем языке и спрашивал про гору.

— Что именно?

— В чем ее священная сила и как подняться на вершину. Я сказал: «поднимись, там узнаешь».

И что было дальше?

— Чужеземцы были смелые люди. Пошли вверх, обвязавшись веревками, друг за другом и почти достигли вершины. А потом оттуда на них опустилось облако. Больше мы их не видели.

— Немцы? — взглянул на меня Кайман.

— Да, скорее всего это были альпийские стрелки «Эдельвейс». В Третьем Рейхе существовала тайная организация «Аненербе[238]», искавшая в Тибете высшие знания.

— М-да, — таинственный объект, — протянул над горящим очагом руки Кайман. — Хорошо бы подняться на его вершину.

— Как-нибудь попытаемся, — сказал я. — Непременно.

Вторые сутки пути принесли нам очередное открытие.

На перевале Долма-Ла (высшей точке коры), после того, как согласно ритуалу, паломники сняли с себя старую одежду и переоделись в новую, у очередной кладки камней со священными письменами, мы обнаружили за поворотом на скале, высеченную там надпись.

«Коля и Лена были здесь. 1924» — значилось на великом и могучем.

— Ни хрена себе, куда славяне добрались, — удивленно переглянулись мы с Кайманом. — Интересно, кто такие?

— Кто-кто, — хмыкнул внутри меня прокурор, — ты что, забыл дело о «наследии»?

— Точно! Хлопнул я себя по лбу. — Это ж великий художник Николай Рерих с женою!

В бытность службы в прокуратуре СССР, я имел касательство к спору о его наследии. Потомки великого мастера бились в Верховном Суде за право на бессмертные шедевры, а наш отдел надзирал за законностью принятых там решений.

Далее я сообщил приятелю, кто такие Коля с Леной, поведав об их тибетской экспедиции.

В означенном на скале году, Николай Рерих с супругой и еще несколькими специалистами, проникнув в эти места, провели там целый ряд прикладных исследований. Здесь же художник написал сотни картин, которые потрясли мир. Неземной красотой и видами.

— А еще он был наш разведчик, — хихикнул внутри чекист. — О чем до сих пор не знают.

— Ладно, помолчи, — осадил я его. — Этого достаточно.

— Да, — выслушав рассказ, — сказал Панчен — Лама — Кайман. — Вот уж точно, пути Господни неисповедимы.

На третьи сутки, едва двигая ногами, но умиротворенные и очищенные душой, паломники завершили кору.

Омывшись напоследок в священных водах озера, а также чуть приняв внутрь, мы погрузились в вертолет, и он застрекотал над горами в Лхасу. Где спустя сутки, во дворце Потала, нам с Панчен — Ламой надлежало принять короля Саудовской Аравии Фахда ибн Абдул-Азиза. Навестившего Китай с дружеским визитом.

Как я уже здесь упоминал, читатель, США с Туманным Альбионом дознались, кто стоит за научным центром «Макао».

А как гласит известная немецкая мудрость «что знают двое — знает и свинья».

В результате ко времени описываемых событий, многие «сильные мира сего» располагали сведениями о пишущем эти строки и загорелись желанием пообщаться с оракулом. Как всегда было в истории.

По примеру того же Александра Македонского, Чингиз — хана, Генриха II и более поздних правителей.

Естественно, это заинтересовало ЦК КПК, а также лично товарища Дэн Сяопина. Поскольку обещало Поднебесной дополнительные выгоды, а гуру Уваата не возражал. Хотелось пощупать «земных богов» за вымя.

И Боже, что я увидел!

Практически все навестившие Китай и побывавшие на тайной встрече (такие естественно не афишировались), оказались низкими и меркантильными.

Им было плевать на свои народы и страны, а тем более судьбу мира. Интересовали только личная судьба и благополучие.

А поскольку упомнить, кто из таких сколько будет окучивать власть и обогащаться, я не мог, то часто напускал тумана.

Например, первому, премьер-министру Италии Беттино Кракси, по виду явному мафиози (прикинув на глаз), предрек недолгий политический срок с «казенным домом» в перспективе.

В чем, в принципе, не ошибся. Того впоследствии посадили.

Аналогично поступил и с тогдашним президентом ЮАР Питером Бота, нарисовав ему весьма мрачный прогноз. Вскоре после встречи африканца хватил удар. Не иначе с перепугу.

Зато в прогнозах шведскому премьеру Улафу Пальме и французскому президенту Миттерану, гуру Уваата был предельно точен.

Первого, как и было предсказано, через год лишили жизни, а второму пришлось разделить власть с политическим оппонентом Жаком Шираком.

Совершили путешествия в Поталу и несколько сросшихся с властью олигархов.

Поскольку же политических дивидендов они принести не могли, для таких был учрежден специальный сбор в фонд святого Панчен-Ламы. Равный одному проценту капитала.

Из него мы жертвовали сирым и убогим, помогали финансами латиноамериканским племенам, а заодно строили в Тибете школы, больницы и дороги.

Наиболее колоритным и показным оказался саудовский миллиардер Аднан Кашоги, широко известный среди акул бизнеса, разбогатевший на поставках оружия.

Его имя не сходило со страниц мировой прессы.

Состояние араба сравнивали с сокровищами графа Монте-Кристо. И не удивительно. Кашоги владел ослепительно-показной империей роскоши, далеко превосходившей все мечты Креза.

К этому времени он создал финансовую империю в пять миллиардов долларов, в которую входили тридцать семь стран. Его двенадцать имений, разбросанных в разных уголках мира, включали ранчо площадью в сто восемьдесят тысяч акров в Кении, дворцы в Марбелье, Испании и на Канарских островах. Имелись апартаменты в Париже, Каннах, Мадриде, Риме, Бейруте, Эр-Рияде, Джидде и Монте-Карло.

Помимо прочего, во владении бизнесмена находился роскошный небоскреб в Манхэттене, а яхта «Набила» с площадкой для вертолета была настолько великолепна, что по сравнению с ней «Британия» английской королевы выглядела неприглядным туристским паромом. Кашоги владел тремя авиалайнерами, двенадцатью «мерседесами» особой конструкции, сотней автомашин других марок и конюшней арабских скакунов.

Из страны в страну он передвигался, как правило, на своем любимом самолете «Ди-Си-8». Этот лайнер, купленный в 1982 году, и переоборудованный по вкусу хозяина, создавал ощущение летящего в ХХI век лас — вегасского казино.

В роскошном салоне, отделанном замшей и шелком кремового оттенка, его гостей обычно угощали «Шато Марго» 1961 года из хрустальных фужеров с треугольными серебряными донышками. Во время полета «АК» (так называли босса его люди), спал в одной из трех спален самолета на соболином покрывале стоимостью в двести тысяч долларов, наброшенном на ложе шириной в четыре метра.

На самолетной кухне, оборудованной по последнему слову техники, шеф-повар колдовал над изысканными блюдами. По давно установившейся традиции, они подавались на стол в сервизах треугольной формы из китайского фарфора, отделанных золотом и платиной с вензелями «АК».

Встроенный в кофейный столик особый цветной экран показывал общий вид территории, над которой пролетал самолет. В потолке — подробная карта космоса, подарок к пятидесятилетию Кашоги, обожавшего астрономию. На черном фоне, один за другим, зажигались созвездия — Водолей, Рак, Близнецы… Зажигалось и созвездие Льва, под которым он родился 25 июля 1935 года. По мере того, как оно становилось все ярче, среди звезд появлялся портрет «АК».

Баловень судьбы любил делать подарки.

На один из праздников Рождества он преподнес своей второй жене Ламии ожерелье из бриллиантов, рубинов и изумрудов стоимостью в два миллиона долларов. Его бывшая жена Сурайя, потребовавшая в начале 80-х годов на бракоразводном процессе три миллиарда в качестве отступного, получила на то же Рождество не менее дорогое рубиновое ожерелье.