Однако радость их была преждевременной. О предстоящей операции уже было известно Москве.
Еще весной, первая информация о ней поступила на Лубянку из Ровно, от советского зафронтового разведчика Николая Кузнецова. Информация заслуживала внимания, поскольку касалась руководителей «большой тройки» и была получена в доверительной беседеот начальника диверсионной школы в Копенгагене, штурмбанфюрера СС Ульриха фон Ортеля, готовившего исполнителей акции. Она тут же была перепроверена через советскую резидентуру в Тегеране и нашла свое подтверждение, о чем доложили Сталину.
В результате, по его указанию, руководством НКВД туда немедленно была отправлена оперативная группа, сформированная из наиболее опытных сотрудников разведки и контрразведки «СМЕРШ»[56], которая самым тщательным образом занялась работой по выявлению и локализации германской агентуры.
На время прибытия Росса в Тегеран, она уже принесла свои результаты — некоторые агенты были арестованы или убиты, а в германскую шпионскую сеть внедрены свои информаторы. Помимо этого, в советском посольстве активно осуществлялся радиоперехват сеансов связи германской дипломатической миссии и ее торгпредства, а вскоре была засечена работа нового, появившегося на окраине города, передатчика.
Туда, под видом местных жителей, была направлена группа сотрудников наружного наблюдения, которые через несколько дней установили, что передачи ведутся с одной из вилл в пригороде Рей.
… Закончив очередной сеанс связи, штурмбанфюрер Мерц снял с головы наушники, выключил рацию и, щелкнув зажигалкой, сжег листок с записанными на нем группами цифр. После этого он взглянул на часы и прислушался. Снизу, из жилых комнат, доносился храп спящих диверсантов.
Прихватив с собой фонарь и спустившись вниз по скрипучей лестнице, Мерц вошел в одну из них и толкнул дремавшего в кресле Рострока.
— Йоган, пора сменить людей, — сказал он.
— Слушаюсь, — сонно пробормотал тот и поднял с постелей двух десантников. Через минуту, все трое, надев куртки и проверив оружие, вышли из дому и исчезли во тьме. Довольно долго прослужив в разведке и побывав в различных переделках, Ульрих Мерц отличался осторожностью и никогда не пренебрегал элементарными правилами безопасности. И в этот раз, обосновавшись со своей группой на вилле, он установил круглосуточное наблюдение за прилегающей к ней местностью. Днем, на втором этаже, за прикрытыми жалюзи окнами, постоянно находился дежурный, озирающий окрестности в бинокль, а ночью подходы к вилле охранялись двумя, прячущимися в саду диверсантами.
Усевшись в кресло, где только что сидел Рострок, Мерц извлек из стоящего неподалеку ранца фляжку с ромом и сделал из нее пару глотков. По телу разлились тепло и приятная истома. Штурмбанфюрер вновь взглянул на светящийся циферблат «Омеги», недовольно хмыкнул и, встав с кресла, направился к двери. Распахнув ее, он шагнул в темный холл и в то же мгновение, получил сокрушительный удар по голове…
Очнувшись, Мерц с трудом открыл глаза и непонимающе уставился на сидящего перед ним на стуле, незнакомого человека в штатском. Тот криво улыбался и поигрывал зажатым в руке «вальтером».
— Не желаете ли воды? — на ломаном немецком, поинтересовался он.
— В ответ Мерц что-то промычал и сделал попытку встать. Однако этому воспрепятствовала сильная рука, пригвоздившая его к креслу. Сбоку кто-то стоял, а в смежных комнатах мелькали неясные тени.
— Кто вы такие? — прохрипел штурмбанфюрер, тяжело ворочая языком.
— Я майор советской контрразведки, — наклонившись к Мерцу, — сказал сидевший на стуле. — А вы?
— Не ваше собачье дело — ощерился Мерц. — По какому праву вы вторглись в частное владение?
В это время тихо приоткрылась дверь, и в дом проскользнул еще один человек, который, отозвав майора в сторону, что-то стал шептать ему на ухо.
А спустя мгновение, свалив рубящим ударом в шею стоящего сбоку, штурмбанфюрер прыгнул к окну. Раздался звон разбитого стекла и на полу сцепился рычащий клубок тел. Через пару минут, изрядно помятого Мерца, снова водворили в кресло, предварительно связав ему руки.
— Итак, вы штурмбанфюрер СС Ульрих Мерц, — сказал человек, назвавшийся майором, прикладывая платок к кровоточащей ссадине на щеке. — Об этом нам сообщил один из ваших людей, находящихся в подвале.
— Грязная свинья, — процедил пленник, сплевывая на пол розовую слюну.
— А, кроме того, в доме найдены рация, шифровальные блокноты и оружие, — невозмутимо продолжал собеседник. — Вы и ваши коллеги, немецкие шпионы и подлежите расстрелу.
— Я военнослужащий, нахожусь на территории нейтральной страны, и на меня распространяется Гаагская конвенция, — прошипел Мерц.
— Отнюдь, — хмыкнул майор, доставая из кармана портсигар и закуривая. — На вас нет формы и вы именно шпион. Однако я предлагаю сотрудничество — информация в обмен на жизнь. Кто вы, откуда и зачем прибыли, нам известно. Дело за малым — когда и в каком месте будет сброшена вторая группа?
Ответом было молчание.
— Ну что ж, — вздохнул майор. В таком случае я вынужден применить менее гуманные средства, — и он кивнул стоящему рядом человеку. В тот же миг раздался негромкий хлопок, и Мерц взыл от боли. На его правой ноге, чуть ниже колена, расплывалось пятно крови.
— Еще раз повторяю тот же вопрос, — процедил майор. — Когда и в каком месте будет сброшена группа? Второй выстрел будет в голову.
— Не надо! — истерически взвыл допрашиваемый. — Я все скажу.
— Так-то лучше, — скрипнул стулом майор. — Перевяжите штурмбанфюрера.
На ногу Мерца тут же была наложена повязка, и ему освободили руки.
— Дайте воды, — прохрипел пленник и, получив кружку, жадно выхлебал ее содержимое.
— А теперь я вас слушаю, — напомнил майор.
— Сброса группы не будет, — откинулся на спинку кресла Мерц. — Она войдет на территорию Ирана со стороны Турции, по караванному пути.
— Почему? — последовал очередной вопрос.
— Это мне неизвестно. Так решило командование.
— Кто руководит группой и ее численность?
— Оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени. С ним будут порядка сорока десантников.
— М-да, — хмыкнул майор и переглянулся со стоящим рядом человеком. — В каком именно месте планируется переход и его время? И не вздумайте лгать, от этого зависит ваша жизнь! — повысил он голос.
— В районе Базаргана, — помедлив, ответил Мерц. — Границу же десантники пересекут только после получения шифровки от моей группы.
— И когда она будет передана?
— Как только я получу ее от нашего резидента в Тегеране.
— Он вам известен?
Глаза штурмбанфюрера забегали по сторонам.
— Отвечайте! Или я вышибу вам мозги! — приставил майор ствол пистолета ко лбу Мерца.
— Это смотритель армянского кладбища, — побледнев, выдохнул тот.
— Ну, вот и отлично, — сказал контрразведчик. — А как вы общаетесь с ним?
— Через курьера. В заброшенной штольне за виллой, у нас оборудован тайник. В него мы закладываем полученные из Центра шифровки и оттуда же изымаем все указания резидента.
— Разумно, — хмыкнул майор. — Теперь мы будем делать это вместе, а пока отдыхайте.
После этого Мерц был извлечен из кресла и препровожден под охраной в смежную комнату.
— Итак, что вы на это скажите, капитан? — обратился майор к своему молчаливому спутнику.
— Полагаю, нужно взять связника и выжать из него показания, — сказал тот, пряча в карман миниатюрный браунинг и присаживаясь в кресло, где сидел Мерц.
— И чего мы добьемся? Он может оказаться «попкой» и ничего не знать.
— В таком случае все оставим, как есть и используем связника «втемную».
— А вот это мысль, — согласился майор. — Пусть курсирует, пока не доставит в «почтовый ящик» нужную нам информацию. А теперь отправьте в штаб одного из оперативников. Необходимо сообщить, что группу мы взяли и начинаем радиоигру[57]…
Через несколько дней радист группы Скорцени, расположившейся под видом торговцев чаем в одном из караван-сараев неподалеку от Базаргана, принес своему шефу, коротающему время за игрой в нарды с помощником, долгожданную шифровку из Тегерана.
— Наконец-то, — протянул за ней руку, облаченный в одежду бедуина[58] оберштурмбанфюрер и стал внимательно просматривать цифровые группы на вырванном из блокнота листке.
— Что за черт?! — вырвалось у него. — Вальтер, взгляните, здесь сигнал опасности, — протянул он листок помощнику.
— Да, действительно, — хмыкнул тот. — Но, возможно, это ошибка?
— Вряд ли, Мерц подобного не допускает. Скорее всего, группу взяли, и она находится «под колпаком».
— Рунге, — приказал оберштурмбанфюрер радисту, — я сейчас подготовлю радиограмму в Центр, а вы ее зашифруете и немедленно отправите.
— Слушаюсь, — ответил тот.
Через час в Берлин ушло тревожное сообщение.
Ответ на него был получен через сутки и предписывал Скорцени принять решение самостоятельно.
— Эти хитрецы из абвера всегда перекладывают ответственность на других! — разъярился тот. — Вальтер! — рявкнул на помощника, — прикажите парням быть наготове. Мы возвращаемся назад…
Примерно в это же время, ночью, не армянском кладбище произошла перестрелка. Криптограф советского посольства, проверявший отправленную Мерцем для Скорцени шифровку, обнаружил в ней условный сигнал о том, что радист находится под контролем.
В этой связи было принято решение о немедленном захвате Майера и «зачистке» его агентуры.
Утром иранская полиция обнаружила среди могил несколько неопознанных трупов, двое из которых были европейцами. Сведения об этом просочились в печать и вскоре стали известны в немецкой миссии.
— Они вышли на Майера, — процедил Росс, ознакомившись с короткой заметкой в бульварной газетенке, которую принес ему Леер. — Когда у вас встреча с могильщиком?
— Завтра, — нахмурился тот. — Мне идти?