— В таком случае, у меня к вам небольшая просьба. Неделю назад, в сотне миль отсюда, англичанами была утоплена немецкая подлодка. У нас есть основания полагать, что некоторым членам ее команды удалось спастись. Если заметите в море или на побережье что-либо подозрительное, немедленно дайте знать нашему командованию.

— Непременно лейтенант, — ответил Крюгер. — Обязательно сообщу, это мой долг.

— Прощайте капитан, удачной рыбной ловли.

— Благодарю вас, лейтенант. И вам того же.

Приняв на борт офицера и матросов, катер отошел от траулера и, набирая ход, унесся в синеву океана.

— Вальтер! — бросил Крюгер наблюдавшему за удаляющимся судном помощнику. — Освободите из заточения наших гостей.

Через несколько минут на палубе появились Росс и Торриани.

— Черт побери, Ханц! Мы едва не задохнулись в выгородке, куда нас запихали ваши люди, — недовольно пробурчал полковник, обращаясь к Крюгеру и утирая платком багровое лицо.

— Это самое безопасное место на судне при досмотрах, — ответил тот. — Хотя и не совсем удобное. Сейчас вам и лейтенанту в самый раз принять душ и отдохнуть в каюте. Надеюсь, вы не возражаете?

— Мы не против, — рассмеялся итальянец. — Ведь так, сеньор полковник?

— Еще бы, — хмыкнул Росс. — Я просто купаюсь в поту.

— Шульц! — приказал Крюгер боцману, — проведите господ офицеров в душевую, а потом обустройте в каюте.

— Слушаюсь, — ответил тот. — Прошу за мной, господа.

Весь остаток дня, следуя переменными галсами, «Нептун» бороздил водную гладь, время от времени поднимая на борт полный рыбы трал, а с наступлением ночи двинулся к острову Маражо.

— Как вы ориентируетесь в такой темноте, Ханц? — произнес стоящий рядом с Крюгером на мостике Росс. — Ночи здесь, как в преисподней.

— В основном по звездам, Гюнтер, ну и еще по компасу и лагу.

— Вы уверены, что мы выйдем в точно заданную точку?

— Безусловно. В трех милях восточнее острова находится «Скала Грифов». Там мы и должны встретиться с лодкой.

— А если она не придет?

— Уйдем в море и вернемся сюда на следующую ночь. А вот и скала, — указал Крюгер на чернеющую прямо по курсу, неясную тень. — Стоп машина! — скомандовал он в переговорную трубу.

Монотонный гул дизелей тотчас оборвался и, пройдя по инерции десяток метров, судно закачалось на легких волнах.

— Отдать якорь! — приказал капитан и через минуту из клюза в море, гремя смычками, заскользила якорная цепь.

— Теперь будем ждать, — взглянув на фосфорицирующий циферблат наручных часов, — сказал Крюгер. — Лодка должна подойти через час и дать два световых проблеска.

Потянулись тягостные минуту ожидания, в которые каждый думал о своем. На исходе часа, в миле справа по борту, одна за другой, блеснули две ярких вспышки. С мостика траулера в ответ трижды просигналил прожектор и, снявшись с якоря, он медленно двинулся в ту сторону. Вскоре, в мерцающем свете звезд, перед судном оказалась лежащая на воде подводная лодка, с несколькими, молча стоящими в рубке людьми. Через минуту от нее отошла резиновая шлюпка и двинулась к траулеру.

— Подать штормтрап, — приказал Крюгер и с борта в воду опустили веревочную лестницу.

Шлюпка пристала к ней и на палубу вскарабкался коренастый, одетый в капковый бушлат и пилотку человек с парабеллумом в руке.

— «Киль», — негромко произнес он, — настороженно всматриваясь в лица стоящих на палубе людей.

— «Маврикий», — ответил Крюгер и шагнул к незнакомцу.

— Лейтенант Вернер, — представился тот, пряча пистолет в кобуру.

— Рад видеть вас у себя на борту, — сказал Крюгер и пожал лейтенанту руку. — А это полковник Росс и лейтенант Торриани, которых вам необходимо захватить с собой.

— В таком случае, прошу в шлюпку господа, у нас мало времени, — ответил Вернер.

— Затем, простившись с Крюгером, все поочередно спустились в шлюпку, и она двинулась к лодке.

В отличие от субмарины фон Майера, это была средняя лодка седьмой серии, которая, судя по ее виду, длительное время находилась в плавании. Взобравшись по веревочному трапу на ее скользкий, поросший водорослями борт, Росс с Торриани протиснулись в узкую рубочную дверь и поднялись на мостик.

Там их встретил командир лодки капитан-лейтенант Рудольф Лемке. Полученный неделю назад приказ о доставке в Киль трех неизвестных ему лиц, капитан — лейтенант воспринял без энтузиазма, поскольку ему пришлось сделать изрядный крюк, зайдя в эти воды. К тому же на корабль был изрядно потрепан океанскими штормами, и его команда находилась не в лучшем состоянии. Но делать было нечего, ибо, судя по всему, на борт к нему пожаловали птицы «высокого полета».

Познакомившись с прибывшими и закурив предложенную ему Россом сигару, Лемке сообщил, что ввиду неприспособленности корабля для перевозки пассажиров, полковник будет размещен в каюте помощника — лейтенанта Вернера, а Торриани придется довольствоваться обычной койкой в первом отсеке.

После этого гости, в сопровождении Вернера спустились в люк, откуда пахнуло спертым запахом склепа и давно не мытых мужских тел.

«Каюта» помощника оказалась втиснутым сбоку компрессора закутком, с узкой, застеленной шерстяным одеялом койкой, отделенным от прохода легкой ширмой.

Увидев ее, Росс недовольно хмыкнул, но делать было нечего, на каюту командира, по флотской традиции, он претендовать не мог.

Торриани же, пройдя в первый отсек, быстро познакомился там с отдыхающими матросами и, забросив на указанную ему койку свой брезентовый кофр[46], уселся играть с ними в скат.

К утру, идущая под шнорхелем лодка, была в открытом океане.

Помня свое первое плавание в эти воды, Росс с тревогой наблюдал за командой лодки. Она резко отличалась от уже виденных им. Офицеры и матросы были угрюмы, неразговорчивы и малопочтительны. Когда во время обеда в кают-компании он сделал замечание вестовому за плохо вымытую миску, тот отказался ее заменить, сославшись на недостаток пресной воды. Инцидент урегулировал командир, приказав матросу заменить посуду. А затем, пригласив Росса к себе в каюту, он порекомендовал ему не обращать внимание на столь досадные мелочи.

— Мои парни смертельно устали, полковник. Мы пятый месяц в плавании и оно было не из легких. А впереди дальний и опасный путь. Будьте снисходительней.

— Хорошо, — пробурчал Росс. — Я это учту.

На третьи сутки плавания полковник обратил внимание на то, что в лодке течет люк центрального поста. Под ним была прикреплена воронка со шлангом и стояла емкость, которую каждый час матросы опорожняли в трюм.

— Это не опасно, — заявил Лемке, заметив недоумевающий взгляд Росса. — Месяц назад, после потопления транспорта, нас атаковал английский эсминец и от его глубинных бомб, на корабле потекли люки. В первом такая же картина.

— А как это сказалось на боеспособности лодки? — поинтересовался Росс.

— Отрицательно, — хмыкнул капитан-лейтенант. — Нам приходится идти на малых глубинах, а это чревато обнаружением с воздуха.

Росс вспомнил, как погибла субмарина фон Майера и поежился.

Между тем, плавание продолжалось и, оставив Гибралтар справа по курсу, лодка приближалась к Азорским островам. В душных отсеках понемногу спадала жара, конденсат на переборках стал более мелким и прохладным, при ночных всплытиях корабль лучше вентилировался. Однако состояние команды вызывало опасения, и Лемке решил предоставить ей небольшой отдых, высадившись на один из необитаемых «москитных» островов архипелага. Этому способствовало и то обстоятельство, что через несколько суток, в данном районе лодке предстояла встреча с «дойной коровой», с которой надлежало принять топливо для последующего перехода в Европу.

Ранним утром, подойдя к острову Формигаш в восточной части архипелага, лодка всплыла и, следуя малым ходом, вошла в небольшую, закрытую со сторону моря лагуну. Там, сделав необходимые промеры и убедившись в возможности стоянки, она отдала якорь и на берег съехала первая группа моряков во главе с Вернером.

— Красивые места, — произнес Росс, оглядывая в бинокль золотистый песчаный пляж и примыкающие к нему густые зеленые заросли.

— Да, — согласился, щурясь от солнца Лемке. — В штурманской лоции указано, что еще в пятом веке здесь побывали наши пращуры — викинги, а затем Христофор Колумб. Заливы архипелага идеальное место для стоянки кораблей и выхода в открытый океан. Однако меня больше интересует, насколько этот остров безлюден и есть ли на нем пресная вода. Та, что осталась у нас, никуда не годится.

Отправленная на остров шлюпка вернулась спустя час, и Вернер доложил командиру о том, что остров необитаем, а в дальнем конце лагуны, у скал, в нее впадает небольшой ручей с пресной водой.

— Отлично, Макс, — сказал Лемке. — Немедленно спустите все шлюпки, посадите на нее людей и организуйте доставку воды на корабль. Штурман! — нагнулся он к переговорной трубе.

— Есть, — глухо донеслось из нее.

— Комендоров наверх!

Спустя мгновение, по вертикальному трапу в надстройку поднялось отделение комендоров во главе с фельдфебелем и по знаку командира, спустившись на палубу, споро привело в боевую готовность носовую пушку. То же самое боцман проделал с установленным на турели в рубке, зенитным пулеметом.

Убедившись, что необходимые меры безопасности приняты, Лемке разрешил всем свободным от вахты, выход наверх. Спустя полчаса, два десятка мертвенно бледных, заросших бородами моряков, усевшись на палубу, с удовольствием принимали солнечные ванны.

В это же время, вооружив еще две шлюпки и посадив в них команды, Вернер отправился в сторону скал.

— Капитан! — воскликнул наблюдавший за ними Росс, — ваши парни забыли емкости.

— Не беспокойтесь, полковник, все в порядке, — рассмеялся Лемке. — На берегу они вымоют шлюпки, наполнят их водой и отбуксируют к кораблю. А здесь мы перекачаем ее помпой на лодку. Как только шлюпки вернутся, берите с собой Торриани и съезжайте на берег. Рядом с пляжем, под теми кедрами, — указал Лемке на два высоких раскидистых дерева, мы организуем временную стоянку для отдыха команды.