Его светлость открыл рот, но теперь пришла моя очередь его отрезать. — Я даю вам слово, что ничего не произошло, кроме владелицы, пытающейся нас убить.

Его красивый рот расслабился в искреннем удивлении. — Это правда? Ваши жизни были в опасности?

— Да, — тихо сказал Стокер. — Я бы сгорел дотла, если бы Вероника не проснулась.

Брови виконта снова поползли вверх. — На самом деле?

Я вздохнула. — Мы жили в одной комнате, но я могу заверить вас, что никто не поставил под угрозу вашу честь.

Выражение его лица стало насмешливым. — Должен ли я требовать, чтобы вы сделали моего брата честным человеком?

— Для этого нет повода, — пообещала я ему. — Он во всех отношениях был идеальным джентльменом.

Медленная улыбка распространилась по чертам виконта, когда его глаза встретились с моими. — Я всегда говорил, что он дурак, — тихо сказал он.

Я улыбнулась, и Стокер прочистил горло. — Извини, что указал на это, но я думал, что ты здесь, чтобы нас ругать. Если ты хочешь разглагольствовать, сделай это и убирайся. У меня есть дела.

Виконт задержал свой взгляд на мне еще на мгновение, затем посмотрел — казалось, неохотно — на своего брата. — Очень хорошо. Я светский человек, Ревелстоук. Ваше маленькое приключение вряд ли навредит моей репутации. Я рад, что ты избежал вреда. Как ты избежал вреда? — спросил он.

Стокер покраснел немного. — Мисс Спидвелл вынесла меня.

Рот его светлости дернулся, но он покачал головой. — Нет, я не буду смеяться над этим. Но я клянусь, я буду наслаждаться этой мыслью до конца своей жизни. — Он повернулся ко мне. — Я поздравляю вас, мисс Спидвелл, с вашим присутствием духа и вашим хладнокровием в кризисной ситуации.

Я приняла комплимент изящным наклоном головы.

— Ради бога, — пробормотал Стокер.

Виконт перевел взгляд со Стокера на меня. — Я думаю, что, поскольку вы взяли мое имя, я, по крайней мере, мог бы знать, чем вы там занимались. — Я не видела смысла в уклончивости, поэтому указала на газету.

— История Тивертона. Исчезновение Джона де Моргана.

Он задумчиво поднял брови. — На самом деле? Я должен был думать, что ты будешь первым в списке возможных подозреваемых, Ревелстоук.

— Спасибо за вотум доверия, — ответил Стокер с таким же высокомерием.

— Хотя, — продолжил его светлость, — я бы ожидал гораздо меньшего количества театральных витрин, если бы ты был вовлечен. Хорошее чистое избиение или нож в горло. Это было бы гораздо больше в твоем стиле.

Стокер закатил глаза к небу, но отказался попадать на удочку. Я повернулась к виконту. — Вы знаете Тивертонов?

— Я не имел сомнительного удовольствия знакомства с ними.

— Сомнительного?

Он пожал плечами. — Сэр Лестер — возбудимая маленькая обезьяна, хотя я слышал, что его вторая жена не вызывает сомнений, а его первая жена была абсолютным образцом.

— От кого ты это слышал?

— От одного из ее самых преданных поклонников, Горация Стила, — сообщил он.

— Ты знаешь Горация Стила? — потребовал Стокер.

— Дорогой мой, у меня есть общественная жизнь, и она иногда включает дружбу с американцами. Я считаю себя достаточно эксцентричным для этого. Мы разделяем интерес к искусству и иногда скрещиваем мечи в аукционных домах. У нас случайное знакомство, не более того.

— Что ты можешь рассказать нам о нем?

Виконт задумчиво погладил себя по подбородку. — Он переиграл меня на аукционе в торгах за очаровательного маленького Фрагонара. Я никогда не простил его, хотя мы иногда встречаемся за ужином. Он дьявольски проницателен. Как ни странно, он также ужасно романтичен, сентиментален, и ты знаешь, у меня нет времени на такие вещи.

— Вы так равнодушны, никаких сентиментов? — спросила я.

— Сентименты для детей, а Гораций Стил — не что иное, как взрослый ребенок, когда дело касается сердца.

— И тебе, конечно, совершенно не хватает такого органа, — гадко сказал Стокер.

Виконт прищелкнул языком. — Если это должно быть оскорблением, тебе придется стараться изо всех сил, мой дорогой друг. Я горжусь своей беспристрастностью, исключая случаи, когда это мешает моим интересам, — добавил он со значительным взглядом на меня. — Но если ты спрашиваешь о его характере, я считаю его заслуживающим доверия. Раз или два он уступил мне статуэтку, которую, как он знал, я особенно хотел, хотя мог бы сделать ставку сам.

— Ты не думаешь, что он коварный и хитрый?

— Не более, чем любой другой успешный человек и, вероятно, намного менее удачливые тоже.

Его светлость плавно поднялся. — Ну, я убедился, что вы оба здоровы. Я пошлю телеграмму в полицию Дувра, сообщу им, что я жив, чувствую себя хорошо в Лондоне и совершенно не понимаю, кто мог выдать себя за меня.

Стокер неохотно кивнул. — Спасибо, Тибериус. Это необычайно порядочно с твоей стороны.

Виконт склонился над моей рукой. — Я необычайно порядочный человек. — Он встал и наклонился к моему уху, его губы почти касались моей кожи. — Хотя мне бы хотелось больше, чем когда-либо, быть с вами непорядоччным, моя дорогая мисс Спидвелл, — пробормотал он достаточно громко, чтобы я услышала. Прежде чем я успела ответить, он отступил и повысил голос. — Как ваши маленькие lunas fairing?

— Очень хорошо. Они должны вылупиться из коконов в любой день. Вы хотите, чтобы я дала вам знать, когда они откротся? В конце концов, вы должны увидеть, как они летают.

— Я был бы рад.

Он повернулся, чтобы уйти, затем остановился и повернул назад как бы с запоздалой мыслью. — О, и хотя я сожалею о привычке вести счет среди своих друзей и родственников, я думаю, что будет лучше, если вы оба запомните, насколько я был любезен в данных обстоятельствах.

Стокер посмотрел на него зловещим взглядом. — В смысле?

Виконт улыбнулся, обнажая крепкие белые зубы в волчьей улыбке. — Это значит, что на днях у меня могут возникнуть обстоятельства, требующие вашего присутствия. Я ожидаю, что смогу рассчитывать на эту услугу. Стокер открыл рот — без сомнения, чтобы сказать что-то очень грубое — но я опередила его.

— Мы будем в вашем распоряжении, мой лорд.

— Я рассчитываю на это, мисс Спидвелл.

• • •

— С какой стати ты обещала, что мы поможем ему? — потребовал Стокер, когда виконт ушел.

Я пожала плечами. — Он мне нравится.

Стокер пристально посмотрел на меня. — Конечно, нравится. Он красивый, обаятельный и лорд.

— Это наименее интересные его качества. Его светлость также сложен и непредсказуем, с некоторыми очень интригующими увлечениями.

— Я сдаюсь, — сказал мне Стокер.

После этого мы занялись работой, и Стокер добился хороших результатов со своим утконосом, a моя gonerilla наконец раскрылась во всей ее изящной наготе. Мы только закончили, когда вышло дневное издание газеты. Я не была удивлена, обнаружив, что мой мир снова перевернут заголовком. Это стало настолько распространенным явлением, что я была бы шокирована, если бы Дж. Дж. Баттеруорт не нашел что-нибудь еще, о чем можно написать.

ПРОКЛЯТИЕ МУМИИ ПОРАЖАЕТ СНОВА

Стокер посмотрел на заголовок через плечо. — Какая новая чертовщина произошла сейчас? — потребовал он. Я показала ему статью, мрачную статью о повлении Анубиса в городе.

— Что возвращает нас к вопросу, кто играет Анубиса? И не начинай с этой чепухи о визитах призрака, — предупредил он.

У меня вытянулось лицо. — Я сказала тебе, я просто обсуждала возможности. Думай об этом как об интеллектуальном упражнении. В этом случае я вполне согласна с тобой, что теория бритвы Оккама уместна. Самое простое объяснение — самое вероятное.

— И самое простое объяснение состоит в том, что кто-то, связанный с делом Тивертона, часто преследует людей под видом Анубиса.

— Больше чем один Анубис, вспомни его появлению в Садбери, — напомнила я ему. — Но наиболее логично принимать их по одному. Эта фигура, кем бы он ни был, появилась в Египте, здесь, в Мэрилебоне, и в Странде. Теперь о подозреваемых. Фигура была несомненно мужской, что исключает леди Тивертон и Фигги. Мы остаемся с Хорусом и Генри Стилом, Патриком Фэйрбротером и сэром Лестером Тивертоном в качестве наиболее очевидных вариантов.

Стокер фыркнул. — Стил-младший и Фэйрбротер — я согласен, но сэр Лестер? Хорус Стил? Они оба в возрасте.

Я напустила на себя важный вид. — Я думаю, что ты уступишь моим экспертным знаниям в отношении мужской фигуры, — сказала я значительно. — Я могу заверить тебя, что, хотя оба эти джентльмена преклонного возраста, они превосходно выглядят раздетыми. Как и у нашего Анубиса, у сэра Лестера широкие плечи, и если ты уберешь пышные седые волосы и усы мистера Стила, ты найдешь его значительно моложе, чем ты думаешь. Он двигается с определенным изяществом, — закончила я, радостно думая о его шелковых усах на пальцах.

Стокер щелкнул пальцами перед моим лицом. — Если ты можешь оторваться от своего непристойного собирания шерсти, я хотел бы отметить, что ты забыла другого человека, который заслуживает подозрения.

— О?

Стокер остановился, явно наслаждаясь моментом. — Во-первых, репортер The Daily Harbinger. Парень делает себе имя на всей этой чепухе. По крайней мере возможно, что он стоит за некоторыми более диковинными аспектами.

Я кивнула. — Молодец, — признала я. — Это, безусловно, правдоподобно. И у меня есть еще одно имя, которое нужно добавить в список возможных злодеев.

Он изогнул бровь в вопросе, но я задержала момент, усиливая ожидание. — Хорошо? — потребовал он. — Кто еще может быть принять облик Анубиса?

— Человек, который все это начал. Сам Джон де Морган.