– Грубиян!

Рис закатил глаза.

– Пфф, «грубиян» – мое второе имя.

– Серьезно? А я думала, что «придурок».

– И это тоже.

Он отвернулся и принялся с новой силой колотить грушу. Я скользнула жадным взглядом по его влажным темным волосам, острой линии челюсти… широкой груди и кубикам пресса.

– Хватит на меня пялиться!

– Я не пялюсь! – возразила я, ощутив, как мои щеки запылали. Быстро отвела глаза и уткнулась в мусорку.

– Ты милая, когда краснеешь, Хлоя, – с удивленным видом подметил Рис, и мое сердцебиение участилось.

– Не… не говори так больше! – ахнула я.

– Н-да, и почему же? – поддразнил он.

– Просто не говори!

– А, наверное, это не понравится твоему парню…

– Какому еще парню?

Рис снова повернулся ко мне.

– Неужели свидание было настолько плохим?

Да о чем он?

– Какое свидание? А-а-а…

ЭТО свидание.

– Ты соврала, что у тебя свидание, Хлоя? – спросил Рис так, будто я нашкодила.

– Ничего я не врала, Рис.

– Ты сказала, что у тебя свидание.

– Нет, я сказала «может быть», – поправила я.

– Так ты не ходила на свидание?

– Нет.

– И у тебя нет парня?

Мое сердце гулко застучало в груди.

– Нет, – повторила тот же ответ.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Хорошо, – твердо поставил точку он, и я едва сдержала улыбку.

– Если приревновал, так и скажи…

Рис резко вскинул голову.

– Что?

– Я сказала, если ты…

– Я слышал, что ты сказала, тупица.

Я удивленно заморгала. Как грубо!

– Не называй меня тупицей.

– Заучка у нас такая обидчивая? – выгнув бровь, ухмыльнулся Рис, после чего надел майку… к моему сожалению.

– Нет, просто не приемлю дурных манер.

– Господи, ты говоришь как наша директриса, – поморщившись, с неприязнью произнес он.

– Как же хочется тебе врезать.

В его глазах загорелся озорной огонек.

– Ну давай, врежь.

– Что?

– Я сказал…

– Я слышала, что ты сказал, тупица.

Рис смерил меня взглядом, как бы говоря: «Ну и у кого здесь теперь дурные манеры, лицемерка?» А затем заговорил девчачьим голосом:

– О не-е-ет! Принцесса только что назвала меня тупицей! Как грубо!

– Заткнись.

– Ой-ой, принцесса опять ругается.

На этот раз я сжала кулак, прицелилась и, замахнувшись, зажмурилась, но Рис ловко перехватил мою руку в паре сантиметров от своего лица, после чего с любопытством склонил голову набок.

– О, Хлоя, зачем целиться мне в лицо? Как ты могла даже подумать о том, чтобы подпортить это прекрасное лицо?

– Я целилась не в него, хотела стукнуть тебя в грудь, – честно призналась я, а затем добавила, как простую истину: – Кроме того, ты сам разрешил тебе врезать.

– Да неважно. У тебя все равно слабый удар.

– Что, прости?

– Я сказал, что у тебя…

– Я слышала, что ты сказал! – огрызнулась я.

– Тогда почему продолжаешь переспрашивать? – усмехнулся он.

Пропустив его колкость мимо ушей, я развернулась к двери, но не успела сделать и шагу, как Рис схватил меня за руку и привлек к себе.

– Ладно-ладно, я перестану тебя дразнить.

– Обещаешь?

Его глаза сузились.

– Да. Теперь сожми кулак.

– Хочешь, чтобы я снова тебя ударила?

– Я не считаю этот девчачий хлопок ударом. Теперь сожми кулак, – велел он.

Я так и сделала, и Рис разочарованно покачал головой.

– Что ты делаешь? Так не сжимают кулак! Так ты сломаешь пальцы.

– Ну извини, я не профессиональный боксер…

Он на это ничего не ответил. Я хотела спросить, почему он не сказал, что дерется, но что-то мне подсказывало, что Рис не хочет об этом говорить.

– Все знают, что нельзя зажимать большой палец, им нужно обхватывать остальные. Вот так. – Он показал, как правильно, и от его прикосновения у меня по телу побежали мурашки. Мне с трудом удалось сохранить самообладание. – Держи кулак в таком положении, если не хочешь сломать большой палец и потерять устойчивость. Оттопыривать палец тоже не стоит, с ним удар выйдет более мощный и сильный.

Кивнув, я посмотрела на его руку, которая все еще держала мою. Нет, я не жаловалась.

– Теперь попробуй еще раз.

Я бросила на него тревожный взгляд, и он усмехнулся.

– Ты не причинишь мне вреда, не волнуйся.

Я замахнулась и вложила все силы в этот удар. И Рис снова перехватил мою руку.

– Неплохо, – похвалил он.

Я сердито сверкнула глазами.

– Удар был идеальным, и ты это знаешь.

– Может быть.

– Хорошо, продолжай отрицать.

– Обязательно.

– Ладно.

– Ладно.

Серьезно, от его дурацкой сексуальной ухмылочки одни неприятности. Не выдержав напора, я отвела взгляд. Затем посмотрела на часы и вздохнула.

– Уже поздно.

– И что?

– У меня… комендантский час, – с запинкой ответила я.

– Хреново быть тобой.

– При…

– Да, я придурок. Ты ясно дала это понять, Хлоя.

– Решила напомнить, – улыбнулась я.

Он взял спортивную сумку и сделал мне знак следовать за ним к заднему выходу. Когда я увидела его байк, то обмерла.

– Ты серьезно?

– Знаешь, любая другая убила бы, чтобы оказаться на твоем месте. Это же мечта каждой девушки: прокатиться на моей малышке, обнимая такого сексуального зверя, как я.

– Скромности тебе не занимать! – съязвила я. – Вот честно, Рис, твое эго может раздуться еще больше?

– У меня не большое эго, – спокойно ответил он. – Я слишком крут для этого.

Я тупо смерила его взглядом.

Рис сел на байк и протянул мне шлем. Я взяла его и стала разглядывать. Воспоминания о прошлой поездке еще были свежи, и хорошего там мало.

Рис вздохнул.

– Девушки… вечно вы все усложняете. Мое терпение скоро лопнет. Хватит ссать.

– Следи за языком!

– Садитесь, ваше высочество.

Я закатила глаза и подошла к байку. Самой не верилось. Неужели мне так надоело жить?

Оставалось только сесть и надеть шлем… но меня остановил один ровный голос.

Голос, который я узнала в ту же секунду. Голос, который я никогда не забуду.

– Хлои?

Я ненавидела этот голос. Ненавидела, как плавно мое имя слетает с его языка. Ненавидела, с каким удовольствием он это произносит. Ненавидела, что спустя столько времени его голос все еще меня тревожит.

Но больше всего я ненавидела, что в глубине сердца тоненький голосок шептал: «Кого ты обманываешь? Тебе все это нравится».

Я обернулась, не смея дыхнуть. Не потому, что испугалась, а потому что смотреть на него было больно.

– Эштон.