Мать сжала его руку.

- Я любила его. Правда, любила.

- Он тоже тебя любил. Я знаю, что он не всегда показывал это. Делал вещи, которые причиняли тебе боль, но я искренне верю, что он любил тебя. - Дэкс не мог осуждать родителей. Когда-то они были счастливы, а, как известно, чужая душа – потемки. Тот факт, что его отец мог опозорить свои клятвы и предать жену ради другой женщины, все еще злил его, но злиться было глупо. В каждом браке всегда две стороны. Лучшее, что мог сделать любой сын, - это любить родителей.

Дэкс поклялся изо всех сил стараться, чтобы его собственный брак был другим, и относиться к нему со всей святостью, которую тот заслуживал.

Всплакнув, мать потянулась за салфеткой и промокнула глаза.

- Но если он не делал больно той девочке, то почему пошел с ней в мотель?

Это был очень хороший вопрос.

- Знаешь, на протяжении всего того видео мы ни разу не увидели его лицо.

- Это была его униформа. Я узнала ее, потому что мне пришлось ее зашивать. На ней порвался пиджак, и ему заказали новую, но пока ее не доставили, он носил только два пиджака. Я не знаю, почему он решил надеть тот, который нужно было зашить, но я его узнала.

- Ты когда-нибудь спрашивала, какого черта он надел форму на место преступления? Я знаю, что ты злилась на него, но нужно отдать ему должное. Дураком этот человек не был.

- Той ночью он был пьян. А выпив, часто совершал глупости.

Он не мог спорить с ней об этом.

- Тебе оставили копию того видео? Я знаю, что папин адвокат получил экземпляр. У тебя случайно не завалялся один?

Она вздохнула.

- Адвокат оставил мне коробку. Уверена, видео там, наряду со всеми юридическими бумагами. У меня есть копия всего, хотя я никогда их не просматривала. Дэкс, если отец был невиновен, мы должны очистить его имя.

Он приобнял мать.

- Именно это я и собираюсь делать.