— А Валера?

— Валеру будут проверять на вменяемость, и уже потом определят, проведет он свои дни за решеткой тюрьмы или очередной психушки.

Я смотрела на Делавера во все глаза и никак не могла осмыслить услышанное. Вот он сидит передо мной, тот, кого считали сначала трусом, потому что он не соглашался на побег, а потом — предателем. Тот, кто вернул детей родителям. Единственный, кто все проведенное время в клинике, был у себя на уме и двигался строго вперед. Делавер тоже не сводил с меня глаз. Наверное, я должна была что-то сказать, что-то более серьезное, чем простое:

— Ух, ты.

— Знаешь, мне странно оставаться одному, — тихо сказал Делавер. — Привык быть в окружении соседей по комнате, ходить на терапии и видеть одни и те же надоевшие заторможенные лица. Есть жуткую пищу в окружении чавкающих идиотов. Привык, черт возьми. Вот, словно мне на радость, сегодня тут не протолкнуться.

Я наклонилась ближе к нему, но в этот момент кто-то больно ткнул локтем в спину.

— Эй, аккуратнее! — вскрикнула я.

Мне улыбался Том. В его руках был огромный фикус в пластиковом горшке. Из-за него-то он ничего и не видел, пока пытался сесть за освободившийся соседний столик.

— Привет, — улыбнулся Том. — А что это вы тут делаете?

— Садись, фермер, — улыбнулся в ответ Делавер. — Мы для тебя столик заняли, знали, что сегодня аншлаг будет.

Том с трудом пристроил фикус рядом, его веточки задели прическу рядом сидящей дамы. Извиняясь во все стороны, Том, наконец, сел. Официантка, сначала потерявшая его из виду, примчалась с молочным коктейлем.

— Не могли бы вы сразу расплатиться? — спросила официантка. — А то сегодня за всеми не угонишься.

— А что праздник сегодня какой-то? — спросил Делавер.

— Да мероприятие у нас — анонс какой-то компьютерной игры. Час назад тут ходили толпы в идиотских костюмах. Одним словом, дурдом! — весело подытожила она.

Чай, кофе и молочный коктейль встали у нас поперек горла. Впервые я подняла глаза и глянула на первый этаж, где стояла сцена, а вокруг, где только можно было, висели плакаты со знакомыми буквами и логотипами. Погруженная в безрадостные мысли, я даже не заметила их, когда вошла.

— Дела-а-а, — протянул Том.

Подростки, взрослые мужчины и женщины, школьники — кого здесь только не было. Живым морем они заполняли холл торгового центра, и с каждой минутой их становилось только больше. «Близзард» анонсировали новый аддон «World of Warcraft — The Emerald Dream». И все эти люди стремились первыми заполучить заветные коробочки.

— Не зря меня сюда тянуло, — сказал Делавер, не сводя глаз с очередей. — Никто знакомых не видит?

— Пойдемте отсюда, — сказала я, когда ко мне вернулась способность говорить.

— С какой стати? — возмутился Делавер. — Будешь теперь, как беглый каторжник, обходить все места скопления народа? А вдруг там коробочки с Варкрафтом продают!

— Может, ты еще предложишь мне купить одну? — прошипела я.

— Может, я тебе ее сам и куплю! — отрезал Делавер.

— Сочувствую, ребятки, — вставил Том.

— Нам-то чего? — Делавер перевел взгляд на Тома и его фикус. — Не мы накупили футболок, кепок и брелоков с символикой любимой игры. А ты вот, несколько дней на свободе, и сразу в магазин за цветочком помчался. Тебе сочувствовать надо.

Том вспыхнул.

— Это маме, — сказал он. — У нее сегодня день рождения. Она очень живые цветы любит. Это не из-за фермы.

— Делавер, извинись перед Томом. Том, не бери близко к сердцу. Оба собирайтесь и валим отсюда.

— Я никуда не пойду, — Делавер демонстративно развалился на стуле. — И тебе не советую.

— Почему?

— Нужно идти в массы, возвращать к реальной жизни их заблудшие души…

— Смотрите, это Артем! — крикнул Том, показывая пальцем куда-то в толпу на первом этаже.

Для верности я еще раз оглядела холл торгового центра. Вроде не крыша банка Оргриммара, но почему же все сходится? Хотелось бежать, куда глаза глядят, чтобы не видеть эти буквы, не слышать эту эпическую музыку роликов, которые крутили в телевизорах под потолком.

— Филимоо-о-о-н!

Голоса множились, на крик стали оборачиваться, шикать, призывать к порядку. Но около пятнадцати взрослых парней, не прекращая орать, из одного края первого этажа кинулись в другой, сметая на своем пути прохожих.

— Отряд не заметил потери бойца, — пробормотал Делавер.

Гильдия «Эвекзис» не забыла своего ГМа и рейдлидера. Они обнимали Артема, не выпуская из тесного круга, и взгляд у него был еще более сумасшедший, чем в клинике. Думаю, сейчас его сердце запросто могло выскочить и взорваться фейерверком разноцветных конфетти. На лицах согильдийцев была радость, которую невозможно подделать. Сколько бы лет ни прошло, но ГМов, потрепавших нам нервы своим командным голосом в Вентрилле, мы будем помнить очень долго. Первая гильдия, первый ГМ, первый рейд… Эти воспоминания будут лежать на одной полочке вместе с другими первыми достижениями, полученными нами на протяжении всей жизни — первой сигаретой, первым поцелуем, первым ребенком.

Мне было несказанно жаль Тома, сидящего рядом с фикусом. И Симку, где бы она сейчас не была. В их играх был один большой недостаток — отсутствие человеческого фактора.

Артему было за что бороться и ради чего возвращаться. Он отослал мне код от тайм-карты не ради проверки или хохмы. Он считал, что мне тоже есть к кому возвращаться в том мире героев. Ведь его ждали, его помнили. К сожалению, мои достижения в жизни гильдии не были столь значительными и думаю, меня давно из нее исключили.

Мне представился компьютерный стол, освещенный только настольной лампой, отчего сразу становится очень уютно на душе. А за окном, чтобы обязательно дождь или метель. Чашка горячего чая, тарелка с печеньем, а на мониторе безмятежное озеро или океан, на берегу которого эльфийка терпеливо забрасывает удочку и ждет свою блестящую тухлую рыбку. Вот оно, то удовольствие, которое я упустила из виду, которое давно потеряла, просиживая сутками и до беспамятства за компьютером. Почему обязательно было переусердствовать? Почему, чтобы разлюбить шоколад, нужно было наесться его до отвала, чтобы от одной мысли о нем становилось плохо?

«Когда исчезает мера, начинается зависимость», — сказала Мария Степановна. Смогу ли я, вернувшись, соблюдать меру? Есть только одно пирожное в день, чтобы не заработать ожирение? Мне снова захотелось домой, чтобы перестать бегать кругами. Зайти в игру чтобы, наконец, проверить и узнать.

— Мне пора, — заторопилась я.

— Дейлики могут и подождать, — сказал Делавер. — Я еще чай не допил. Девушка! — крикнул он официантке. — Принесите меню!

— Ты сиди, Делавер, тебя никто не торопит. Просто мне домой надо, поздно уже.

— А хотите ко мне в гости? — неожиданно спросил Том. — Мама пирог испекла, свой фирменный. С вишней. Тут недалеко.

— С вишней, говоришь? Девушка, заберите меню, мы уходим, — улыбнулся он примчавшейся официантке.

— Том, передавай маме поздравления, но мне надо…

— Никуда ты одна не пойдешь, — процедил сквозь зубы Делавер.

— Слушай, это тебя тяготит одиночество. Меня — нет, и я…

— И ты придешь домой, введешь код предоплаты, дрожащими пальцами наберешь пароль, за столько времени не забытый. Зайдешь в пустой Даларан или где там у тебя персонаж? Откроешь все сумки, удивишься, сколько хлама приходится таскать с собой. Сядешь на маунта и полетишь, куда глаза глядят.

— И что?! — закричала я, не обращая внимания на окружающих.

— А то, что пройдет, может, неделя, может, месяц прежде, чем ты поймешь, что ты опять по уши в этом фарме, в квестах и дейликах, в постоянной погоне непонятно за чем!

Из его тирады окружающие, наверное, мало что поняли. Впрочем, день для обычных посетителей торгового центра явно не задался. Люди, наполнявшие все этажи холла, говорили вроде на русском, но о чем — оставалось загадкой.

— И что? — повторила я тише. — Что мне теперь делать?

— Купить вместе со мной цветок в горшке и пойти поздравить маму Тома. И попробовать фирменный пирог с вишней.

— Как же ты меня бесишь, Делавер.

— Это не я. Это правда тебя бесит.