«Они похожи на тыквы, — подумал Курганов, — и если бы не хрипение… Нет, не то. Я хотел подумать, что мы не доживем до подъема, я тоже скоро упаду»…

— Карст! — крикнул он сдавленным голосом, — Карст, дайте люмион!

Через минуту эолан опять осветился. В нижней кабине раздался тревожный голос Карста. Лежа на полу, Курганов приподнял дверь и заглянул вниз. В противоположных дверях виднелась голова Карста. Он имел возбужденный вид и на посиневших, растрескавшихся губах выступила пена.

— Мы говорили с ними, — крикнул он, — они включили детонаторный телефон. Через десять часов придут подъемные машины, но я думаю…

— А кто они?

— Не знаю. Они не сказали. Мы не продержимся столько, поздно…

— Люмион… выключи…

Голова Карста исчезла. Курганов ждал, но люмион продолжал гореть. Окислительные процессы в батареях требовали кислорода. Это было весьма некстати. «Скоро ли он выключит? — думал Курганов с раздражением, — каждая минута дорога».

Карст, просунувшись в нижнюю дверь до половины туловища, долго и неподвижно смотрел в глаза Курганову совсем безумным взором. Видимо, он хотел что-то сказать, потому что на губах появлялись и лопались какие-то пузыри.

«И этот!» — с тягостным чувством подумал Курганов.

— В чем дело? — спросил Биррус, подползая к Курганову и тоже заглядывая вниз.

Карст сплюнул липкую слюну и хрипло сказал:

— Там все… умерли… на мегуро-динаме… вот…

Он протянул Курганову смятую бумажку. Биррус с помощью Курганова спустился вниз и, взяв из рук Карста записку, прочитал:

Без нас продержитесь десять часов. Бессмертным мало воздуха. Прощайте.