— Что же вы сделаете в противном случае?

— Эти разговоры излишни. Пока ни в какие беседы с вами мы вступать не намерены… Да. Если же имеете какую-либо просьбу…

— Нет, не имею, — опять перебил его Курганов, — никакой просьбы, но приказываю вам отвечать мне на мои вопросы.

Адмирал Стикс сделал попытку усмехнуться. Курганов встал, облокотись о стол, во весь рост, глаза его потемнели и расширились.

Смех застрял в горле адмирала. Улыбка превратилась в жалкую гримасу.

— Смотря по вашим вопросам… — сдавленным голосом пробормотал он.

— Где другой бессмертный? — не слушая его, прогремел Курганов.

Американец быстро заморгал глазами, переступил с ноги на ногу, потом взглянул Курганову в лицо и сейчас же отвернулся.

— Он умер…

Курганов медленно опустился снова на стул и потер рукой свой громадный лоб. В комнате стало тихо. Только издалека доносился звук, похожий на звон и лязг цепей. Вероятно, мимо проходил магнит-дредноут. Наконец, Курганов поднял голову. Его лицо вновь стало холодно и бесстрастно.

— Расскажите мне все, — сказал он равнодушно, усталым движением прикрывая ладонью глаза.

— Мы взяли вас, — неожиданно заговорил второй адмирал Лайн, — мы взяли вас при помощи новых газов. Они проникают сквозь металл, потому вы и не спаслись, хотя были в магнит-дредноуте. Благодаря хорошо поставленной информации, мы узнали, где вы находитесь, и сделали налет всего на шести эоланах. Наш газ тяжел. Мы им как водой затопили восточную долину Нового Италона. Лучевой заслон также не задержал нас. Этот газ активен. Его свойства диамегураничны, и он не только задерживает мегур-лучи, но и действует на людей усыпляюще. Вы понимаете, чем мы обладаем?

— А почему, — перебил Курганов, — вы с самого начала не пользовались этим средством?

— Этот газ — последнее слово науки. Только два дня, как он приготовлен. Если бы война началась неделей позже, то все, конечно, происходило бы иначе…

— А негрон?

Адмирал поморщился. В свите произошло легкое движение.

— Мы перевезли вас сюда, на Северный полюс. По дороге ваш спутник, другой бессмертный, не приходя в сознание, скончался. Вероятно, у него был очень слабый организм, потому что газ, обыкновенно, только усыпляет на несколько часов…

— Где мы находимся?

— Это одна из станций сорок восьмого полюсного магнитного кольца.

— Так. Еще один, последний вопрос: где труп бессмертного?

Адмирал молчал, но один из свиты, разглядывая у себя на руках ногти, тихо ответил:

— Они выбросили его в океан у берегов Новой Земли.

— Теперь ступайте, — коротко сказал Курганов, отворачиваясь к окну.

Все вышли.

Курганов осмотрелся. Комната, где он находился, была узкая и длинная. Судя по обстановке, она, очевидно, принадлежала одному из инженеров станции. Курганов взглянул в окно. Сквозь толстые, двойные стекла ничего не видно было. Ставни были плотно завинчены. Поднявшись на подоконник, он попробовал посмотреть в отверстие форточки, но пластинки были поставлены косо, как в крышке прожектора, и виднелись только полоски земли у самого основания дома. В форточку дул слабый, теплый ветер. На дворе было темно. Курганов уловил лишь слабые отблески огней на мокрых от дождя плитах, которыми был вымощен двор.

— Странно. Это Северный полюс. Теперь лето. И ночи здесь не бывает…

Он задумывается.

Его выводит из неподвижности щелканье замка. Дверь открывается, и на пороге он видит фигуру своего знакомца-офицера. Он бледен и нервно кусает губы.

— Скорее. Не теряйте ни одной секунды. — Он задыхался. Подбежал к Курганову. — Идем!

Он хватает Курганова за руку и увлекает за собой в коридор. По дороге торопливыми движениями закрывает свет люмиона. В полной темноте они выбегают прямо из коридора на большой, мощеный стальными плитами, двор. Темно. На небе кое-где мерцают звезды. Над горизонтом поднимается полная луна и серебряными пятнами отражается на поверхности моря. Здание, из которого они вышли, находится всего метрах в ста от воды.

— Скорее! — шепчет офицер, и они, согнувшись, бегут через двор.

В углу при свете луны блестит своей чешуей маленький мегур-истребитель. Пятном чернеет открытый люк.

«Почему темно?» — думает с удивлением Курганов, но в этот момент спотыкается о что-то мягкое и растягивается на земле. Его спутник не дает остановиться и тащит за руку; Курганов, глаза которого уже привыкли к темноте, поднимается и различает фигуру лежащего человека. Он узнает адмирала Стикса. До истребителя всего три шага.

— Скорее! — в третий раз повторяет офицер, выпуская руку Курганова, — улетайте…

Ни о чем не спрашивая, Курганов быстро занес ногу и взялся обеими руками за медные поручни. Не успел он ступить в люк, как внезапно рядом выросли три темные фигуры и молча на него бросились. Произошла свалка. Офицер ударил одного головой в живот. Тот с хрипом упал. Двое других, стремительно изворачиваясь, пытались опутать Курганова чем-то вроде тонкой проволоки. Падая на землю, он нарочно подмял одного из напавших под себя и старался нащупать горло, предоставив офицеру самому справляться с последним противником. Курганов знал японские приемы джиу-джитсу. Хотя он вообще был слаб и от физических усилий скоро утомлялся, все же в несколько секунд обезвредил своего врага. Но офицер все еще боролся. Зажав голову противника у себя под мышкой, он ходил с ним в кружок, не смея его отпустить. Курганов кинулся к истребителю.

— Вот они, здесь! — громко крикнул кто-то совсем рядом. Послышался топот многих ног. К месту борьбы выбежало еще несколько человек. На Курганова сразу навалилось трое. Он оказался прижатым к земле, не имея сил даже пошевелиться. Кто-то пронзительно свистнул.

Все, что произошло после этого, было очень просто и скучно. Курганова связали и унесли куда-то, не в тот дом, откуда он так неудачно бежал. Его отнесли вдоль берега к другому, высокому и темному зданию. Сняв путы, его оставили одного.

Опять мрак и одиночество. Курганов лежит на полу и думает. Вихрь событий, начавшийся взрывом открытого выступления бессмертных в Восьмом Городе, все усиливался. Прошла неделя и… Курганов остался один. Что вокруг происходит? По обстоятельствам дела можно предположить, что заговор имел целью его освобождение. Или это только его знакомый офицер?.. Во всяком случае сама возможность таких событий в самом сердце американских экспедиционных сил указывала на глубокое разложение и дезорганизацию. Сейчас все совершалось так быстро и столь неожиданно, что Курганов перестал обдумывать свое положение. Нельзя было ни за что поручиться. Он не знал даже, в чьих руках находится.

Его охватил тяжелый, глубокий сон.

Прошло три дня. Курганова держали безвыходно в каморке. Людей он видел только три раза в сутки, когда ему приносили пищу. Но и эти редкие гости не произносили ни звука. Они ставили на стол поднос с едой и удалялись. Каморка напоминала собой кабину магнит-дредноута, какие обыкновенно бывали в носовой части этих сухопутных чудовищ.

Время тянулось томительно медленно. Курганов лежал все дни и ночи на кровати и глядел в потолок. Он знал, что за эти три дня могла решиться судьба всего мирового столкновения. Его давила мысль, что обладание им дает в руки хищников страшное оружие. Они обладают последним бессмертным!

Что творится на свете? Где те грозные силы, которые, он знал, везде почти сломили сопротивление мировых угнетателей? Что делают миллиарды трудящихся? С тяжелым чувством припоминал он названия разных смертоносных средств, к которым прибегал человек для решения сложных вопросов. Как имена знакомых людей, перед ним проходили кошмарные силы…

— Мегур-лучи, — шептал он, — газы… газы… газы… негой, атомические взрывы, волны, всякие ужасные волны… и, в конце концов, просто человеческая, более или менее мучительная смерть…

Он лежал неподвижно, как труп. Только зрачки его глубоких глаз то суживались, то расширялись.

Утром на четвертый день двери открылись, и вошло три офицера. Они предусмотрительно подали Курганову темные очки, и когда тот надел их, пригласили следовать за собой. Соседнее помещение оказалось машинным отделением. Курганов убедился, что он действительно находится на борту магнит-дредноута. Прошли наверх. В просторной адмиральской кабине заседал военный совет. Но никого из тех, кто приходил к Курганову накануне, здесь не было. На главном месте сидел старик-адмирал. Его окружало человек десять офицеров. На стене, занимая большую площадь, висел громадный хоккок. Его голубой экран слегка фосфоресцировал. Отказавшись от приглашения сесть, Курганов остановился посередине кабины. После минутного молчания, пока длилось взаимное рассматривание, старый адмирал откашлялся, причем издал звуки, похожие на лай бульдога, и встал.