24

Я отлично понимала, что шансов на спасение у меня никаких. Их четверо, я одна. Они сильны и владеют магией, мой источник на нуле и я валюсь с ног теперь не только от усталости, но ещё и из-за их нападения. Бежать? Бессмысленно. Звать на помощь? Меня не услышат. Сопротивляться? Не имело смысла, но…

Но я всё же рискнула. При всём понимании того, что шансом никаких.

— Шаэн, — шепнули онемевшие губы беззвучно.

Я быстро зажмурилась, пряча глаза от резкой вспышки яркого света, на пару секунд залившего округу. А вот некроманты зажмуриться не успели, а потому теперь с их стороны доносилась ругань.

Свет угас, погружая парк в непроглядную темноте, но адепты сейчас были несколько дезориентированы, что играло явно не в их пользу.

Перекатившись влево, я ударила Диана Бирка по голени ногой. Некромант взвыл и повалился назад себя, сжимая руками пострадавшую конечность. Я поднялась с трудом, боль в животе расползлась ещё и на спину, не позволяя мне полностью разогнуться.

Промедление сыграло не в мою пользу. Уллен пришёл в себя слишком быстро. Одним быстрым прыжком он оказался совсем близко от меня, одной рукой с силой схватил меня за плечо, а второй, с зажатым в ней кинжалом, ударил в живот.

Тонкое лезвие вошло в моё тело пугающе плавно, как нож в масло, без труда разрывая плоть и попавшиеся на пути органы. Тупая боль пронзила всё тело, хлынуло кровь, а вместе с ней и моё сознание.

Перед глазами всё поплыло, сердце испуганно замерло, а кровь тем временем пропитывала ткань вокруг. Уллен только сейчас понял, что он сделал. Испугавшись, некромант резко отступил назад, выдёргивая из меня свой клинок.

Боль стала ощутимее, поток крови сильнее. В нос забился её противный и всегда пугающий меня запах.

— Валим, — приказал Уллен Теренс остальным, споткнулся, когда отступал, широко распахнутыми глазами глядя на меня, и побежал прочь.

Остальные — за ним.

А я осталась в пустом парке совершенно одна с кровоточащей раной на животе.

Ноги подкосились, опрокидывая меня на холодную землю, но падения я даже не почувствовала, сжимая рану слабеющей рукой. Сознание покидало меня слишком быстро. Слишком.

Осознание не желало приходить.

Я просто не желала принимать того, что умирала.

В тёмном академическом парке было тихо. Молчал ветер, затаившись на ветвях деревьев, молчала листва, молчали, притаившись, невидимые для вех живых существа, взирая на меня с жалостью.

— Ей нужно помочь, — прошептала та, которую не мог увидеть никто из мира живых.

Живые не видели мёртвых.

— Мы не можем, — спокойно отозвалась высокая стройная женщина в чёрном кружевном платье.

Её тонкие руки, обтянутые тонкими перчатками, были сложены в замок перед животом, на одном из длинных тонких пальцев красовался большой мрачный перстень. Прямая осанка, вздёрнутый подбородок и внимательный взгляд говорили о могуществе этой леди.

Стоять рядом с ней было страшно той, что значительно уступала и в росте, и в положении. Эта девушка выглядела перепуганной. Лицо побледнело сильнее обычного, зелёные глаза были испуганно распахнуты. Покусывая нижнюю губу, она нервно теребила кончик длинной тёмной косы.

— Но мы же не можем ничего не делать! — возмутилась она, топнув ногой, из-за чего чуть взметнулась юбка тёмно-зелёного платья.

Платья, в котором её похоронили.

— Можем, — спокойно отозвалась её спутница, тихий голос которой заставлял испуганно прислушиваться к каждому слову, — мы можем просто ждать. Надеюсь, твоя сестра попадёт ко мне. Из вас двоих получатся превосходные ученицы.

Ливари, которая уже примеряла на себе роль ученицы этой пугающей женщины, вздрогнула от мысли о том, что её сестра будет стоять рядом с ней в мире мёртвых. Нет, Ивена не должна была умереть. Не сейчас. И Ливари знала это, а потому уверенно произнесла:

— Она не умрёт.

Леди в чёрном повернула голову и посмотрела на свою ученицу, молча спрашивая у неё, с чего она это взяла.

Набравшись храбрости, девушка напомнила об очевидном:

— Ведьма.

Леди устало вздохнула, хотя воздух ей, конечно же, был не нужен, затем закатила глаза в тёмному небу и повторила устало:

— Ведьма. Да, Авели славно постаралась. Я забрала душу девочки в прошлый раз, но заклятье ведьмы отняло её у меня и вернуло ему.

— Значит, она не достанется тебе и сейчас, — торжествующе провозгласила Ливари, слабо улыбаясь.

Она знала, что права. Отвернувшись от своего учителя, призрак взглянула на свою точную копию. Пока ещё живую, но быстро погибающую. Если сейчас не помочь ей, Ивена умрёт, а её душа переродиться вновь.

Ей нужна была помощь.

Леди в чёрном улыбнулась чёрными губами, плавно повернув голову в сторону. Зрение мёртвых было намного лучше человеческого, ей не составило никакого труда разглядеть среди темноты спешащую сюда фигуру.

— О, Сэлли! — обрадовано вскричала Ливари, с улыбкой на губах наблюдая за тем, как целительница подбегает к её сестре и, падая на колени, посылает в администрацию академии сигнал о помощи, — Отлично, девочка. Видишь, я же говорила тебе, что всё будет хорошо.

Загадочная леди только лишь улыбнулась.

— Не успеют, — с лёгкой улыбкой на чёрных губах произнесла она. Январи дёрнулась, как от сильного удара, и вмиг побелела.

Сэлли Борвэль терпеть не могла, когда её наказывают. Лучшая адептка группы, она всегда была первой — неважно, в чём именно. Красивая, умная, отзывчивая, добрая. У неё был всего один недостаток — требовательность к себе. Об этом все догадывались, но в открытую никто ничего не говорил.

Сэлли все всегда считали идеальной.

С ней знакомились молодые люди, адепты академии оказывали ей услуги, не обделяя своим вниманием, с некоторыми из них она встречалась. Но чего она никак не могла ожидать, так это профессора Онэма.

Точнее, о том, что у лекарей будет упрощенный курс боевой магии для собственной защиты, все узнали ещё в начале года, когда в академии появился новый ректор. Но того, что профессор Онэм, этот курс ведущий, начнёт оказывать ей, Сэлли, знаки внимания, не могла предположить даже она.

Дальше все оказалось ещё хуже. Мужчина не пожелал услышать её «нет»! Всё происходящее он воспринял как игру, и теперь, забавляясь, не давал бедной Сэлли прохода.

На вчерашнем занятии он так достал её, что девушка, не сдержавшись, ударила в профессора боевым пульсаром. Естественно, он без труда нейтрализовал то, чему лично обучал их всех, а адептке, скорбно качая головой, велел придти на следующий день в семь вечера для индивидуальных тренировок по самоконтролю.

Мало того, что он так нагло попытался затащить её в уединенное место, так он её ещё и опозорил! Прямо перед всей группой сказал, что у неё проблемы с самоконтролем! Так ничтожно Сэлли себя ещё никогда не чувствовала. И на сегодняшнее занятие она шла ужасно злая, придумывая всё, что скажет зарвавшемуся преподавателю.

На полигон она решила идти через парк, чтобы никому не попасться на глаза. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, а друзья наверняка начнут спрашивать, почему она так зла.

О своём решении идти через парк Сэлли пожалела в тот момент, когда впереди ярко вспыхнул ослепительный белый свет. Остановившись, девушка напряженно прислушалась. В свете последних событий и нападения адептом на адептку, всем теперь было немного страшно. Сэлли очень не хотелось стать жертвой случайного (или нет) нападения.

Подумав немного, лекарша беззвучно отступила с дорожки, скрывшись в тени за стволом толстого дерева. И вовремя! С той самой стороны, откуда шло свечение, торопливо уходила знакомая ей четвёрка некромантов с выпускного курса.

— Зря ты напал на неё, — произнёс один из них, заметно нервничая и постоянно оглядываясь.

— Не надо было трогать Венемал, — добавил второй.

«Ивена!»- испуганно подумала Сэлли, прижимая руку ко рту.

— Заткнулись все! — велел мрачный и тоже заметно испуганный Уллен Теренс, — Ведите себя естественно.

Сэлли с трудом дождалась, пока четвёрка скроется из виду и стихнут их негромкие голоса. И только тогда, ни на шутку перепугавшись, она побежала по дорожке вперёд, молясь Тьме, чтобы с подругой её друга всё было хорошо.

Хорошо не было. Ивена лежала на холодной земле, рукой зажимая рану на животе. Кровь пропитала её одежду, просачивалась между пальцами, стекала на землю рядом… Слишком много крови!