Глава 12

Тьма служила его одеждой, и ничего более ужасного и красивого я в жизни не видела. Хотелось дрожать, бежать как можно дальше и скорее, и в то же время стоять и смотреть, пытаясь восстановить дыхание. Наверное, лишь я одна смотрела на неожиданного гостя с любопытством и интересом — в глазах других был ужас и страх. Они боялись его, прижимаясь к друг дружке и скаля клыки. Лишь Авах сохранял поразительную спокойность, подняв руку и заставив стражу всё же опустить оружие, но настороженного взгляда с гостя не убрать.

— Вы должны были предупредить нас, что собираетесь навестить… мы бы подготовились более тщательно, — раздался спокойный голос Аваха в обрушившейся тишине. Казалось, что он крайне оскорблён столь ужасными манерами, пускай лицо его и не менялось.

— В этом нет нужды, — прозвучал спокойный голос, показавшийся мне текучим мёдом по сравнению с резким и грубым тоном Аваха.

— Темнейший… — прошептала стоявшая рядом Мава, не спуская испуганный взгляд с него. — Смерть во плоти…

Моё сердце пропустило удар, и еле сглотнув, я вновь взглянула на незваного гостя. Позади него, сверкая желтизной глаз, скалились те самые жуткие существа, которые напали на нас у реки. С каждой секундой мне всё меньше и меньше хотелось оставаться в этом зале, слушать эту обрушившуюся тишину и вдыхать запах тумана. Зачем здесь Темнейший? Что он хочет?

— Могу ли я знать, что вам потребовалось от простых ниитов? — вновь произнёс Авах, смотря на Темнейшего. Вот только его взгляд был направлен выше, словно он боялся смотреть в глаза этому существу… но они были не так страшны, как могло показаться. Глаза с красивым разрезом были тёмно — синими, как дно океана, и смотрели прямо. В них таилась власть, и в то же время усталость.

— Я пришёл искать справедливости, — произнёс Темнейший, обведя долгим взглядом зал.

Казалось, его глаза скользили по лицам всех ниитов, собравшихся здесь, и даже охотники со стражей отводили взгляд, лишь бы не смотреть на него. Когда же очередь дошла до нас, Птолая позади тихо всхлипнула, и Инеж прижала её к себе, зажмурив глаза. Мава тут же опустила голову, закрыв лицо волосами, лишь я почему — то не отвела взгляд. И он это заметил, остановившись на моём лице.

Глаза Темнейшего вдруг потемнели, и тьма окутала их полностью, но я так и смотрела. Может, из — за ужаса просто не могла отвести взгляда, а может, была столь поражена самим присутствием этого существа здесь, в этом зале, что потеряла контроль над собой.

Темнейший был и вправду ужасен. Но не так ужасен, как описала его Мава. Нет — нет, что — то в его облике совершено не сходилось с моим пониманием ужасного. И кажется, не сходилось абсолютно всё. Да, для этого мира, для Малоречья, он и вправду был своим, но думаю, здесь были существа куда страшнее его самого.

Высокий, Темнейший был выше ниитов на полголовы, или это мы были такими маленькими? В его незаметных движениях, в его облике и словах, так и проскальзывала власть, отчего хотелось преклонить колено как можно скорее. Но мне хотелось слушать его голос — красивый, глубокий, похожий на чарующую игру какого — то инструмента. Неужели такое возможно?

Но больше меня поразил облик Темнейшего. Он не был уродом, не был чудовищем, от которого хотелось тут же бежать по словам Мавы. Может, всё из — за того, что внешне он был похож на человека? Волосы его были длинными, и настолько чёрными, что у семьи Ааров этот цвет казался блёклым и невзрачным. А ещё были рога: два крупных, прямо над ушами, смотрели вниз и чуть загибались вперёд, а несколько маленьких, словно корона, отливали белым молоком с серебряными разводами. Лицо у него было белым, без старых уродливых шрамов, вообще без ничего, чистое и красивое, с пронзительными глазами и тонкими губами, не знающими, что означает улыбка. А вот одежда была странной, состоящей из живых теней, облегающих статную фигуру, с длинным плащом позади, похожим на перья. Пожалуй, самое ужасающее в облике Темнейшего были его руки — длинные пальцы с чёрными матовыми когтями. Совсем как в моём сне…

— Твои охотники, проходя по моей территории, убивают моих подданных, — вновь переведя взгляд на Аваха, произнёс Темнейший. Позади него раздалось согласное клацанье клыков и жуткий вой, от которого прошлись мурашки. — Я закрывал на это глаза, но сегодня была последняя капля. Пора платить, Авах из дома Ааров.

Мёртвая тишина повисла в зале. Нииты удивлённо и обеспокоенно переглядывались между собой, с надеждой смотря на Аваха. Видимо, никто из них не ожидал, что придёт время платить по заслугам. И именно в этот день, когда охотников одаривали крыльями, а Птолая связала себя с Анором. Я бы закатила истерику по этому поводу, но сейчас могла лишь стоять и молчать, наблюдая за Темнейшим.

— Чего вы хотите? — наконец произнёс Авах, сцепив пальцы и взглянув в глаза Темнейшему. Но не прошло и пары секунд, как он вновь смотрел поверх его головы. — Вы знаете, что у нас нет и малой части того, что есть у вас. Так что мы можем предложить, что бы усмирить ваш гнев и сменить его на милость?

Губы Темнейшего тронула холодная усмешка, от которой даже Авах вздрогнул, но подавать виду не стал.

— Я останусь здесь до тех пор, пока луна не потемнеет. И только тогда скажу, что желаю получить от тебя, Авах. Это может быть что угодно, начиная от твоей жизни и заканчивая жизнью каждого ниита в этом зале. Таково моё решение. Надеюсь, оно тебя устраивает.

О нет, слова Темнейшего совершено не пришлись по вкусу Аваху. Это было заметно по его хмурому лицу, по налившимся алым глазам, по сцепившимся до побледнения пальцам. И всё же он заставил себя поклониться, прежде чем произнести:

— Надеюсь, вам придётся по нраву пребывание в Там'Ахе. Я лично распоряжусь, что бы вас устроили как подобает. Если у вас есть желание, вы можете остаться пока здесь — праздник только в самом разгаре.

— Я приму твоё предложение, — чуть склонил голову Темнейший, сощурив глаза, — но для начала распусти стражу. Мои слуги не посмеют даже дыхнуть в направлении ниитов, надеюсь, твои поступят так же.

— Не сомневайтесь в этом, — чуть ли не через зубы произнёс Авах, подав сигнал и заставив стражу нехотя разойтись. — Теперь мы можем продолжить.

Темнейший не ответил, потеряв всякий интерес к Аваху и со скукой обводя взглядом зал.

Голубое свечение вновь сменилось на тёплое рыжее, и стало чуть легче дышать. Но осадок ещё остался, да и туман под ногами никак не хотел уходить. Никто не решался заговорить во весь голос, косо смотря на Темнейшего в окружении теней, со странным слугой подле. Он что — то нашёптывал ему, идя следом и заметно хромая на чёрную волчью лапу. Тело же, как и голова, были человеческими, но изуродованные старыми шрамами, оставленными на поле битвы.

— Почему именно сейчас?.. — послышался тихий шёпот Птолаи, на чьих глазах уже виднелись слёзы страха.

— Надеюсь, он пробудет тут меньше… — на этот раз прошептала Ниис, чуть ли не опрокинув целую чашу в один глоток.

— Какой он страшный… — раздался голос Алии, что старательно отводила глаза, лишь бы не смотреть на незваного гостя. — И вправду говорят — страшнее Темнейшего только эти отвратительные люди.

Их слова меня озадачили. Получается, они и вправду считают всё самое ужасное прекрасным, а прекрасное ужасным. Надеюсь, это относится только к живым существам, а не к той же еде или повседневным вещам. Иначе с этим мириться мне уже будет крайне проблематично. Но тогда возникал другой вопрос — как же должен выглядеть Светлейший, раз он для них эталон красоты? Насколько он мог показаться мне ужасным?

— Куда ты смотришь? — послышался недоумённый голос Инеж, обращающейся ко мне.

— Никуда, — повела плечами я.

Ложь.

Я всё это время смотрела за Темнейшим.

Отведя взгляд, я подобрала со стола деревянную чашу с густой тёмно — зелёной жидкостью. Она ничем не пахла, да и вкуса особо не имела, разве что различались нотки какой — то травы. Одним словом — холодный густой чай без сахара, иначе не назвать. Ну хоть что — то похожее на нормальную еду хотя бы по вкусу. Интересно, а из чего у них вино? Тоже из каких — то трав? Или из земли, раз уж на то пошло?