- Имя твоей мамы, пожалуйста.

Вульф сказал ей его, наблюдая, как она начала вбивать имя в различные поисковые системы. Он мог бы сказать ей, что это бесполезно. Он уже искал ее после того, как получил последнее письмо от отца, проводя часы перед компьютером, просматривая различные публичные записи, чтобы найти хоть какие-либо следы ее. Затем различные другие записи, которые не были публичными и даже не были законными, к которым дал доступ его контакт. Но он ничего не нашел.

Как будто она исчезла с лица земли. Одному Богу известно, как его отец нашел ее, потому что он точно не мог этого сделать.

После пятнадцати минут наблюдения за тем, как она смотрит на экран компьютера и бесконечно набирает имя его матери в разных поисках, Вульф начал скучать. Он допил свое пиво и подумывал о том, чтобы выпить ее, хотя не должен был, вспомнив, что случилось в последний раз, когда он выпил слишком много алкоголя.

Он не хотел оставлять ее одну ни на секунду. Она была слишком умна для него, оставляя его постоянно полагаться на свои значительные физические навыки, если он хотел остановить ее от того, что она не должна была делать. И он должен был сказать, что они были эффективны, только когда использовались против с достаточно быстрой скоростью.

Так что ему пришлось следить за ней, как ястребу.

- Обещаю, что ничего не сделаю, чтобы связаться с папой, - холодно сказала она, не отрываясь от экрана. - Так что, если ты хочешь уйти и что-то сделать, то иди и делай это.

Он нахмурился.

- Я не хочу идти и что-то делать.

- Тогда перестань трясти своей ногой. Это шатает стол.

Дерьмо. Вульф прекратил беспокойно дергать ногой, хотя и не осознавал, что делает это.

- Давай, - пробормотала Оливия. - Ты пообещал мне два часа. Я обещаю тебе, что не сделаю ничего, чтобы предупредить моего отца.

Наверное, ему не следовало оставлять ее, но у него действительно было много дел, которые нужно было уладить. И ему было очень трудно находиться в замкнутом пространстве каюты, где запах клубники и секса окружал его, а она была так близко и так мало одета.

Он слишком сильно хотел прикоснуться к ней. Он хотел большего, чем быстрый трах на кухонной скамейке. Он хотел отвести ее обратно в каюту, снять с нее рубашку, ласкать ее руками и губами, узнать, что она на самом деле имела в виду, когда сказала, что когда-то любила его.

Но времени не было. Он сможет сделать это позже, когда все закончится.

И все это очень скоро закончится.

- Хорошо, - он встал из-за стола. - Но ты останешься здесь, поняла?

Она просто подняла руку и щелкнула пальцами.

Он хотел взять эту руку и прикусить эти нежные пальцы, засосать каждый в свой рот. И сосать их, как она, без сомнения, сосала бы его член.

Ад. Ему нужно было выбраться отсюда.

Он вышел из гостиной, захлопнул дверь, отделявшую ее от небольшого коридора с лестницей, ведущей на террасу, и запер ее на ключ. Никаких модных гребаных кодов сегодня. Она никуда не выберется.

Затем он вошел в каюту, выдвинул ящик встроенного комода, нашел запасную толстовку и натянул ее. В другом ящике он нашел новый одноразовый телефон, распаковал его и вставил в него новую SIM-карту. В нем было достаточно заряда, чтобы отправить пару сообщений, и это было все, что ему нужно.

Выходить на улицу, конечно, было бы неразумно, но он был абсолютно уверен, что никто не следил за ними до «Леди», так что он мог рискнуть подняться на палубу. А если бы кто-то и следил, то увидел бы только парня в толстовке, проверяющего свой телефон. Они не узнали бы, кто он такой, и уж точно не узнали бы, кого он надежно спрятал в своем камбузе.

Вульф поднялся по ступенькам на палубу и глубоко вздохнул, как только оказался снаружи. Очищая голову от запаха Оливии, вдыхая резкий запах мороза, машинного масла, соли и тысячи других ароматов, производимых городом.

Над рекой сгущалась темнота, вспыхивали огни Манхэттена.

Он был спокоен, когда вода окружала его со всех сторон. Давая ему некоторое расстояние от самого города, заставляя его чувствовать, что он может просто стоять и наблюдать за ним.

Де Сантис наверняка уже сошел с ума, разыскивая их.

Вульф улыбнулся и потянулся к новому телефону.

Он еще раз подумал, не позвонить ли братьям, чтобы узнать, какое дерьмо творится с де Сантисом, потому что они наверняка будут следить за происходящим. Но потом он передумал. Ему придется объяснять свои действия, и ни Вэн, ни Лукас не поймут его. Они попытаются остановить его, но этого тоже не произойдет.

Он позвонит им позже, когда де Сантис исчезнет из поля зрения, а его мать вернется. Когда он сможет получить свидетельство о рождении, он расскажет им правду о том, кем был для него Ной.

Открыв браузер на телефоне, он получил доступ к веб-службе текстовых сообщений, затем ввел номер и сообщение.

Да, она у меня. Да, она в безопасности. Но если ты хочешь ее вернуть, тебе придется встретиться и поговорить со мной.

Это должно сработать. Де Сантис не сможет отследить его, так как он использовал веб-сервис, но он поймет, кто это. Вульф дал бы ему час или два попотеть, прежде чем отправить следующее сообщение. Он также мог использовать время, чтобы подумать о том, где он хочет встретиться с де Сантисом.

Он задержался на палубе еще минут на двадцать, расхаживая взад и вперед, чтобы избавиться от беспокойства, охватившего его, вдыхая еще больше ночного воздуха.

Затем он спустился вниз по лестнице в камбуз/гостиную и достал ключи, чтобы отпереть дверь.

Когда он распахнул ее, Оливия подскочила, как будто его внезапное появление напугало ее.

- Привет, - пробормотал он, ухмыляясь. - Это всего лишь я. Твой дружелюбный сосед-похититель.

Она не улыбнулась, глядя на него настороженным взглядом.

Что-то внутри него упало.

- В чем дело?

Она покачала головой, затем медленно повернула ноутбук на столе так, чтобы он мог видеть его экран.

С того места, где он стоял, он не мог ясно разглядеть его, и почему-то ему этого и не хотелось. Потому что он знал без тени сомнения, то, как она смотрела на него, и из-за чего, было нехорошо.

- Скажи мне сама, - резко приказал он.

- Будет лучше, если ты посмотришь сам…

- Просто скажи, Оливия.

Ее голубые глаза встретились с его взглядом, полные сочувствия. В этом не было никакого смысла, потому что с чего бы ей сочувствовать ему?

- Я нашла твою мать, Вульф. Есть причина, по которой ее было так трудно найти, почему нигде не было и ее следа. Потому что ты искал кого-то, кто все еще жив, - ее голос дрогнул. - Мне очень жаль. Твоя мать умерла. Она умерла двадцать семь лет назад. Через полгода после того, как тебя усыновили.

Он нахмурился, его мозг отказывался воспринимать эту информацию. Это было неправда. Его мать жива, так сказал отец. Он искал ее много лет, а потом нашел как раз перед смертью.

Она не могла умереть. Это было невозможно.

По щеке Оливии скатилась слеза, и ему захотелось рассмеяться, потому что почему она плакала? Это была просто очередная ложь. Должно быть, она перепутала его мать с кем-то еще.

- Нет, - сказал он, улыбаясь и качая головой. - Это неправда. Ты ошиблась, - он сделал несколько шагов к компьютеру, стоящему на столе, и посмотрел на экран.

Изображение было размыто, как будто его мозг отказывался принять его, и ему пришлось моргнуть, чтобы сосредоточиться. Затем ему снова пришлось медленно моргнуть, потому что это не могло быть тем, чем оказалось, просто не могло.

Но так оно и было. Свидетельство о смерти с ее именем и датой смерти было четко напечатано.

Оливия говорила правду.

Его мать умерла и была мертва все это время.

Всю свою жизнь отец лгал ему.