21

Геркулес ждал на крыльце, а Оуэн сидел в дверях кухни. Они проследили, как я вешаю куртку и кладу варежки на батарею.

— Погодите минутку, — сказала я.

Я вымыла руки, сунула в тостер хлеб, а в микроволновку молоко. В конце концов я устроилась за столом с чашкой горячего шоколада и тостом с арахисовым маслом. Оба кота тут же уселись у моих ног в ожидании тоста и новостей.

— Возможно, я могу кое–чем помочь Руби.

Две пары ушей синхронно дернулись.

Я рассказала про пикапы:

— Один у Руби, один у Гарри и один утилизирован. Но есть ещё три, три точно таких же старых пикапа. То стёклышко откололось от машины, похожей на машину Руби. Похожей. Не обязательно именно от её.

Я наклонилась и выдала котам по кусочку тоста. Все складывается. Есть другие похожие пикапы. Может, стекло принадлежит одному из них.

Геркулес посмотрел на меня.

— На пикапе Гарри фары целые, я проверила.

Кот вернулся к слизыванию арахисового масла.

— Нам нужно найти остальные машины, — я подняла руку, хотя ни одного возмущённого «мяу» не последовало. — И да, я знаю, это непросто, но пока мы можем помочь Руби только так.

Оуэн подошёл к холодильнику и мяукнул.

— Ты не наелся? — спросила я.

Он опустил голову и закрыл лапой нос: «Ну ты и тупица».

Ладно, значит, он хочет привлечь моё внимание к чему–то на дверце холодильника.

Я встала и подошла к нему.

— Ну и что же это? Это? — я ткнула в расписание Зимнего фестиваля. В ответ Оуэн заглянул под холодильник.

Похоже, это «нет».

— Так, ну, это точно не подходит, — сказала я, показывая на фото Сары и Итана, кривлявшихся в камеру. Оуэн даже не поднял взгляд.

Расписание поездок в Вистерия–Хилл держалось на магните с рыжебородым мужчиной.

— Это? — Оуэн одобрительно мяукнул.

Всё равно что играть в шарады с человеком, не говорящим по–английски. — Ну, ты явно не имеешь в виду сам Вистерия–Хилл, — сказала я, возвращаясь к столу с листком бумаги.

— Эверетт? Нет, — никакой реакции. — Не Маркус?

Оуэн склонил голову набок, будто обдумывая эту идею.

— Не думаю, что он поможет. Он арестовал Руби. Он считает её виновной.

Я отломила ещё кусочек тоста и протянула Оуэну. Он проскакал по комнате, будто я предложила ему цыплёнка с кошачьей мятой. Геркулесу я тоже дала кусочек.

— Не вижу, как Маркус поможет нам искать убийцу, если считает, что уже нашёл. — Я уставилась на листок: — Рома.

Коты одновременно муркнули.

— Она всех в городе знает. У неё был пикап. Она хочет помочь Руби, — я посмотрела на мальчиков. — Отличная мысль.

Я пошла к телефону. Рома ответила после пятого гудка. Голос у неё был какой–то рассеянный.

— Я не вовремя?

— Нет, я… нет, — сказала она. — Котики в порядке?

Мне не хотелось ей говорить, что Оуэн прямо передо мной и пытается выковырять арахисовое масло из усов, так что я ответила просто «да».

— Хорошо.

— Мне нужно, чтобы ты помогла мне кое с чем, это поможет найти убийцу Агаты.

— Что тебе нужно? — голос сразу стал деловитым.

Я рассказала про пикапы.

— Ты случайно не можешь узнать, где три остальных?

— Думаю, да. Кажется, я знаю, где один из них, и поспрашиваю про два оставшихся. Дай мне пару дней.

Я поблагодарила её и отключилась. Оуэн пошёл за мной в кухню. Мы доели тост, а горячий шоколад совсем остыл. Я повесила расписание кормлений в Вистерия–Хилле обратно на холодильник, чувствуя на себе взгляды Геркулеса и Оуэна. Обернувшись, я обнаружила две пушистые статуи, не сводящие с меня глаз.

— Чего?

Тишина. Даже ухом не повели.

— Думаете, нужно поговорить с Маркусом?

Кошачьи усы дрогнули.

Я скрестила руки и тоже уставилась на них.

— И с каких это пор вы так полюбили закон и порядок? И вообще, с чего взяли, что он может помочь?

Они молча таращились на меня, а я на них. Никогда не играйте в гляделки с котом, тем более с двумя. Проиграете.

— Давайте дадим Роме пару дней, а потом я поговорю с ним.

Они обменялись взглядами, и Оуэн ушёл в гостиную, а Геркулес принялся тереться мне об ноги. Я взяла его на руки. Я размышляла о том, рассказывать ли Маркусу о пикапах. Он ошибался насчёт Руби, но всё же не был таким уж упрямцем, чтобы не послушать. По крайней мере, я на это надеялась.

С Геркулесом на руках я пошла проверить, заперла ли входную дверь, и посмотрела на дом Ребекки. На кухне горел свет, машина Эверетта стояла на дорожке.

— Я так рада, что они вместе, — кот согласно мурлыкнул.

— Хоть что–то хорошее вышло из того жуткого дела с Грегором Истоном.

Я подобрала свой шарф, каким–то чудом оказавшийся на скамейке на крыльце, и занесла в дом.

— Для Руби нам тоже нужен хеппи–энд.

Геркулес лизнул меня в подбородок.

— Я хочу снова поговорить со Сьюзен. Прежде чем спросить Эрика про конверт.

Кусочек конверта, который Геркулес нашёл в офисе Эрика, лежал у меня наверху.

— Может, надо порыться в газетных подшивках, вдруг там есть что–нибудь про Эрика. Джастин говорил, в детстве у них были проблемы. Может, про них что–то писали.

«Мейвилл–Хайтс кроникл» выходила больше ста лет. Архивы за последние шестьдесят подписчики могли просмотреть онлайн. Я ввела свой номер клиента и пароль. Поисковая система оказалась странноватой, не похожей на нашу библиотечную, которая позволяла читателям искать по автору, названию, содержанию и ключевым словам и допускала небольшие опечатки а-ля Google. Здесь сначала нужно было выбрать год и категорию, и только потом ключевые слова.

Я прикинула в уме и начала поиски с предполагаемого года шестнадцатилетия Эрика. Правильную категорию удалось выбрать с третьей попытки. Историю напечатали на первой странице.

Я немного удивилась, что в газете упоминались имена — Эрик, Джастин и ещё трое незнакомых мне юнцов ехали в машине без фар и с превышением скорости, распивая пиво. По дороге в Вистерия–Хилл они во что–то въехали. И сбежали.

«Что–то» оказалось мешком яблок. Но они этого не знали. Трудно не заметить, когда что–то сбил, но они не знали, что это мешок. Это мог быть енот. Собака. Человек. Им страшно повезло, либо сработала старая поговорка, что дуракам и пьяным везёт. Господь свидетель, мальчишки олицетворяли собой и то, и другое. Из следующего абзаца я узнала, что за рулём был Эрик, и он заявил, что ничего не помнит. Неплохо он напился.

У меня заколотилось сердце. Я вспомнила странное поведение и пришибленный вид Эрика, и как уклончива стала Сьюзен, совсем не похожа на себя. Я ошиблась? Эрик пил? Он сбил Агату в переулке? У него провал в памяти?

Нет. Я не буду делать поспешные выводы лишь на основании древней газетной статьи. Я закрыла сайт и выключила лэптоп. Утром поговорю со Сьюзен, а потом… Ну, не буду загадывать так далеко.

Если бы не Геркулес, утром я бы проспала. Накормив котов, я выпила две чашки чудовищно крепкого кофе и пораньше отправилась в библиотеку.

Судьба мне благоволила. Подходя, я увидела Сьюзен, пересекающую парковку, зарывшись подбородком в воротник куртки. В волосах у неё торчали две красные одноразовые вилки. Она улыбнулась и подождала, пока я с ней поравняюсь.

— Кофе? — спросила я, когда мы отряхнули с обуви снег, и я заперла дверь.

— С удовольствием.

Я закинула вещи в кабинет и пошла в комнату для персонала. Сьюзен обходила библиотеку, включая везде свет, хотя до открытия оставалось полчаса. Когда она пришла, кофе уже готовился. Я принесла с собой остатки гранолы, сочтя, что немного шоколада никогда не повредит.

Сьюзен разломила один батончик пополам и положила одну половину на тарелку с голубыми цветочками из нашей коллекции разрозненной посуды, а вторую сунула в рот.

— Вкусно, — сказала она. Высшая похвала из уст того, кто каждый день ест стряпню Эрика.

— Спасибо.

Я взяла сливки, сахар и пару кружек, налила кофе. Потом уселась напротив Сьюзен, а та втянула сразу полчашки, как человек в пустыне, наконец добравшийся до оазиса. Я ещё раздумывала, с чего начать, когда она бросила на меня взгляд поверх чашки и заговорила.

— Эрик сказал, ты спрашивала его об Агате.

— Да. Я старалась помочь Руби. Она не убивала Агату.

— Знаю. Это благодаря ей Руби стала художником. И у Эрика, возможно, тоже не было бы кафе, если бы не Агата Шепард. — Она поставила чашку, подобрала с тарелки кусочек шоколада и съела. — Кэтлин, ты нездешняя и многого не знаешь о юности Эрика.