2

Полковник Нельте после неудачной попытки пробиться к Волге пришел к генералу Мильдеру с повинной головой.

— Мы делали все, что было в наших силах, господин генерал. Я положил там не меньше пятисот человек. У меня в дивизии несколько сот раненых. Русские подожгли восемь танков, и четырнадцать стоят подбитые, которые сейчас эвакуируются с поля боя.

Мильдер долго смотрел на него, прищурившись, и вдруг резко ударил кулаком по столу.

— Меня не интересуют ваши похоронные доклады. — Он встал. — Что ж, вы хотите мне доказать, господин полковник, что позиции русских были прикрыты стальной стеной? Или, по-вашему, они сидят в укрепленном районе типа Зигфрид или Мажино? Вы сорвали выполнение задачи, и за это я буду вынужден привлечь вас к ответственности. А чем вы объясните успех двух соседних пехотных полков? Ведь им все же удалось вклиниться. Или, по-вашему, русские отдали им свои позиции без боя? Черт знает что. Я не узнаю вас, полковник. Я выделил лучших пропагандистов на участок наступления вашей дивизии.

«Какой толк в этих крикливых болтунах», — со злобой подумал Нельте. — Писать бумажки и кричать в рупор каждый дурак сможет. Пусть бы они сходили хоть раз в атаку».

Их разговор прервал телефонный звонок. Нельте облегченно вздохнул.

— Да, я сейчас прибуду к вам, господин генерал-полковник. Минут через пятнадцать-двадцать. — Он взглянул на часы и бросил сердитый взгляд на Нельте: О чем, я спрашиваю вас, я сейчас буду докладывать командующему? Что у меня беспомощные командиры? — Его глаза зло сверкнули: — Мне стыдно, полковник, за вас, кавалера «рыцарского креста».

Но к величайшему удивлению Мильдера, Паулюс встретил спокойно, будто в корпусе ничего не произошло, и наступление развивалось вполне нормально. Он стоял, положив руки на карту Сталинграда, и что-то насвистывал. «Чем же объяснить его поведение?» — недоумевал Мильдер.

— Подойдите сюда, к карте, господин генерал. Я прошу без малейшего промедления разработать и представить мне свои соображения. Мой план состоит в следующем: сковать боями главные силы шестьдесят второй армии в районе заводов тракторный и «Баррикады». Они наверняка примут наш маневр за главное направление и стянут свои основные силы. В это время наша разведка будет брошена на поиски слабого участка их обороны. Сейчас, когда нашим войскам удалось частично расчленить армию Чуйкова, они не располагают достаточными силами, а переброска резервов из-за Волги приостановлена активными действиями авиации.

Мильдеру понравился новый план командующего. Он был, по его мнению, оригинален.

— Господин генерал-полковник, идея плана весьма привлекательна. По-моему, это будет... Это даст нам возможность окончательно рассчитаться с последней надеждой русских — задержать нас в Сталинграде.

— Это будет, — перебил его Паулюс, — последней каплей в переполнившейся чаше терпения. Она медленно, но верно склоняется в нашу пользу.

Проводив командиров корпусов и дивизий, Паулюс приказал Шмидту немедленно отправить Гитлеру его личное донесение и план нового наступления. Подписывая донесение, он поправил слово «вклинились» на «разрублена пополам» и дописал: «62-я армия русских не в силах сдержать наш натиск. Она разрублена пополам и не имеет связи между этими двумя группировками. Ее часы предрешены окончательно и бесповоротно».