ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Квартира Кругловых: холл и гостиная. В холле — подобие библиотеки: стеллажи с книгами, кожаные кресла, журнальный стол, телефон, три двери — входная, в другие комнаты, в кухню. В гостиной импортный гарнитур, хрусталь в горке, большие напольные часы, второй телефонный аппарат. Но сейчас ничего этого не видно, обстановка едва угадывается потому, что на улице ночь, свет в квартире выключен и только луна, выныривая временами из бегущих по небу облаков, заглядывает в окна гостиной. Звонит телефон, но к аппарату никто не подходит. Телефон умолкает. Где-то остался невыключенным радиорепродуктор, слышна мягкая ритмичная музыка, потом голос диктора: «Мы передавали танцевальную музыку. Московское время — ноль часов пятьдесят девять минут. Наши передачи окончены. Спокойной ночи, дорогие товарищи!» Заключительные музыкальные аккорды. Тишина. И опять звонит телефон — долго, настойчиво. Наконец звонки обрываются. В часах что-то громко щелкает, раздается шипение, они отбивают один удар. Час ночи. И тогда открывается входная дверь, входят супруги К р у г л о в ы.

К р у г л о в. Если бы я пошел с пик, он бы сидел без трех!

К р у г л о в а. Тише. Разбудишь Олега.

К р у г л о в (ворчит). Разбудишь, разбудишь… Я в его возрасте… Меня, из пушки. Избаловали, изнежили, неудивительно, что работать некому. Народу полно, а работать некому!

К р у г л о в а. Ты что разошелся?

К р у г л о в. Дурак — не пошел с пик.

К р у г л о в а. Включи свет.

Круглов включает свет в холле.

Куда на ковер в ботинках! И шапку отряхни. Весь в снегу. Не здесь, на лестнице.

Круглов выходит. Слышно, как он отряхивается за дверью. Потом он возвращается. Супруги снимают пальто, уличную обувь.

(Зевает.) Ох, и отосплюсь завтра…

К р у г л о в. Кто как. Машина придет в семь тридцать.

К р у г л о в а. Завести будильник?

К р у г л о в. Сам проснусь. Объект сдаем в Коржуеве. (Запел.) Красная суббота, спутница трево-ог…

К р у г л о в а. Да тише ты!

И, точно по команде, наверху зазвучала музыка, слышен топот — у соседей началось веселье.

Что-то они сегодня рано начали…

Круглов берет ботинок, идет в гостиную, стучит по батарее. Шум наверху несколько стихает.

(Выходит, снимая на ходу платье, возвращается в халате.) Можно не накручиваться — какое счастье. Спать, спать. (Зевает.) Лидка обещала югославский торшер из «Ядрана». Переплата терпимая, другие больше берут. Пока вы мизерились, я ее умаслила, у нее знакомая товароведша. Ты не дашь мне днем на часок машину?

К р у г л о в. Служебная машина есть машина служебная. Сто сорок раз говорил: никаких поездок по магазинам!

К р у г л о в а. Ладно, угомонись. Все равно куплю. Придется тащиться на автобусе через весь город. Оттуда возьму такси.

Звонит телефон.

Это еще кто? Второй час.

К р у г л о в (берет трубку). Слушаю. Я. Только что вошли. (С азартом.) А-а! Что я тебе говорил! Только с пик. У Игната на руках был голый король. Голый король был у этого прохвоста. Голенький бубновый пупсик. Снес он даму червей. Нужно было два раза козырнуть, а потом до конца отбирать свои. Дошло? Слава богу. Поезд ушел, тю-тю. В следующую пятницу. (Кладет трубку.) Дошло… (Ходит в носках по холлу, рассуждает сам с собой.) Просто, как репа. Ремиз же был, классический ремиз…

К р у г л о в а. Я больше не могу слышать про преферанс. Сними пиджак. Надень тапочки. Что ты ходишь как заводной? Выпей на ночь валокордина.

К р у г л о в (заискивающе). А может…

К р у г л о в а. И не заикайся.

К р у г л о в (выходит). Ар-мань-як. Красиво звучит.

К р у г л о в а. Инфаркт звучит не хуже. Ты свое выпил, я не хочу остаться вдовой.

К р у г л о в. Почему?

К р у г л о в а. О господи!

К р у г л о в. Разве ты меня еще любишь?

К р у г л о в а. Я устала. (Зевает.) Устала. Давай спать.

К р у г л о в. Естественно. Я старше тебя на пятнадцать лет, я воевал, прожил активную жизнь. Когда мы поженились, я был еще вполне доброкачественным мужланом, а теперь… (Снимает пиджак, хлопает себя по животу.) Знаешь, как меня называют подчиненные? За глаза, разумеется. Брюхастик. Ласково так: брю-хас-тик.

К р у г л о в а. Перестань паясничать.

К р у г л о в. Скоро я все равно отдам концы.

К р у г л о в а. Сначала поставь на ноги сына.

К р у г л о в. Ах, ах! Сын. Интеллектуал. Молодая лань в огороде…

К р у г л о в а (перебивает). Тебе сколько капель — тридцать, сорок? (Берет пузырек с лекарством, уходит в кухню. Через несколько мгновений возвращается, она встревожена.) Женя, он не ужинал, все стоит на столе нетронутое.

К р у г л о в. Трагедия! Не ужинал… Значит, был сыт. Они теперь вообще слишком сытые.

К р у г л о в а (не слушает его, скрывается за дверью, ведущей в другие комнаты, сразу же возвращается). Олега нет дома.

К р у г л о в. Ах-ах-ах!

К р у г л о в а. Мужлан, посмотри на часы!

К р у г л о в (смотрит на часы). Час десять… Куда же он делся?

К р у г л о в а. Ты меня спрашиваешь?

Убегает, тут же возвращается. Она встревожена еще больше.

И формы нет…

К р у г л о в. Что же он, не приходил из школы?

К р у г л о в а. Не задавай дурацких вопросов!

К р у г л о в. Может, позвонить кому-нибудь из его приятелей?

К р у г л о в а. Ты что, с луны свалился? Ни у кого нет телефонов. (Берет трубку телефона, набирает номер.) Мама? Я тебя разбудила, прости. Олег к тебе не приезжал? И не звонил? Мы только что вернулись от Мызниковых, а его нет. Ума не приложу. Не знаю. Нет, нет, спи, я тебе утром позвоню. (Кладет трубку.) Проклятый район! Как я не хотела сюда ехать, чуяло сердце…

К р у г л о в. Только спокойно. Ничего не случилось.

К р у г л о в а. Замолчи! У тебя дурной язык. Постучи по деревяшке.

К р у г л о в (стучит по книжному шкафу). Мало ли… В конце концов…

К р у г л о в а. По полированной нельзя!

К р у г л о в. А где у нас не полированная?

Звонит телефон.

К р у г л о в а (хватает трубку). Да! Ну?! (Несколько мгновений молча слушает, потом кричит.) Вы что, совсем рехнулись?! (Бросила трубку на рычаг.)

К р у г л о в. Кто это?

К р у г л о в а. Игнат. Король был не голый…

К р у г л о в. Не может быть!

К р у г л о в а. Надо что-то делать.

К р у г л о в. Что?

К р у г л о в а (смотрит в окно). Пусто. Темно. Здесь уже в десять часов — ни души, мертвое царство, конец света. Снег идет. Такси! Нет, не к нам, повернуло к дому девять. Делай же что-нибудь!

К р у г л о в (неуверенно). Пойду посмотрю на улице… (Надевает ботинки, пальто, выходит.)

Пауза. Круглова не находит себе места — ходит из комнаты в комнату, потом приносит пылесос, чистит ковер в холле — ей необходимо чем-то занять себя, действовать. Звонок. Она бросила пылесос, бежит к двери, открывает. Входит Б а б и ч е в а.

Б а б и ч е в а (смущена, волнуется, но старается держаться с достоинством). Ради бога, извините. Я услышала — гудит пылесос, значит, вы не спите. Я ваша соседка снизу. Изредка встречаемся в лифте, но как-то до сих пор… (Подает руку.) Бабичева. Нинель Матвеевна.

К р у г л о в а. Анна Павловна.

Б а б и ч е в а. Ваш сын дома?

К р у г л о в а. Нет. Вы что-нибудь знаете?

Б а б и ч е в а. Моего Андрея тоже до сих пор нет. Они учатся в одном классе. Дружат, кажется. Во всяком случае, Олег несколько раз заходил к нам. Милый, интеллигентный мальчик.

К р у г л о в а. Мы были у приятелей, думали, он давно спит, а он, оказывается, до сих пор не пришел из школы. Я просто места себе не нахожу.

Б а б и ч е в а. Признаться, я тоже. Андрей дисциплинированный, без причины он бы никогда не позволил себе такого. Район здесь необжитый — лес, овраги, развалюхи какие-то. Прежде на этом месте стояла деревня Сычиха, она пользовалась дурной славой. Я библиограф, интересовалась историей данной местности. Раньше я работала в Историчке, а теперь здесь в юношеской библиотеке, в нашем доме. Вы не разрешите позвонить по телефону? Автомат опять не работает.

К р у г л о в а. Только недолго. Вдруг Олег позвонит!

Б а б и ч е в а. Ровно одну минуту. (Набирает номер.) Верочка? Это я, Неля. Разбудила? Читаешь? Нет. И тебе не звонил? Приезжать незачем — все равно ничем не поможешь. Да. Я не могу долго занимать телефон. От соседей, сверху. Их сына тоже до сих пор нет. Позвоню, если что-нибудь прояснится. Я спокойна, совершенно спокойна. Пока. (Кладет трубку.)