Л ю б а. В санатории. Путевку дали бесплатную, как ветерану труда. Честное слово, Катюша, мы сами ничего не понимаем. Мы даже не знали, что он вам послал телеграмму.

З о я. С возрастом люди становятся сентиментальны. Помяните: окажется, что сегодня день рождения какой-нибудь бабушки или сорок дней с кончины двоюродного дяди. Все равно. Уедем. Что бы ни произошло.

Пауза.

К о р н е й. Что же вы на свадьбу не приехали? Свадьба у нас была выдающаяся. В Доме культуры. Поросята молочные. Осетр цельный на пятнадцать кило. Икра, конечно, и все прочее, как полагается. Оркестр инструментальный. Из филармонии.

Л ю б а (Екатерине). Вы, наверное, устали с дороги? Может быть, чаю? Я поставлю. Кулебяка есть.

Е к а т е р и н а. Не надо, не хлопочи. Мы первым классом, кормили в самолете. Подождем отца.

Пауза.

(Георгию.) Как дети?

Г е о р г и й. Дети мои, дети, куда мне вас дети? Родишь — узнаешь.

Е к а т е р и н а. Пока воздержимся.

Г е о р г и й. Стаська совсем от рук отбился: хамит, за девками гоняет. Ансамбль какой-то, электрогитары…

Е к а т е р и н а (сочувственно покачала головой). В дядю.

Г е о р г и й. Чур меня, чур! Не дай бог.

Е к а т е р и н а. Говорят, гены таким образом распределяются: от дяди к племяннику.

К о р н е й. Это какой дядя? Дефективный?

Е к а т е р и н а (смутилась). Ой, Корней… Цены тебе нет. Когда молчишь.

Пауза.

Л ю б а. Больно думать о нем… Кем бы он мог стать, если бы по-другому… (Корнею.) Он был у нас в семье самым талантливым.

А л е к с е й. И самым беспутным.

Л ю б а. Ты-то уж молчи. (Корнею, с подтекстом, адресованным не ему — Алексею и Зое.) Он был талантлив во всем. На гитаре как бог играл. Подружки головы теряли, в дом нельзя было приводить…

Г е о р г и й (провел рукой по струнам висящей на стене гитары. Резкий дребезжащий звук — гитара сильно расстроена). Кстати, вам не кажется странным, что нет Константина? Если отец вызвал всех…

Е к а т е р и н а. Он как, функционирует?

Г е о р г и й. Не знаю, не видел очень давно, года два, если не больше.

А л е к с е й. Я тоже.

Л ю б а. Одно время он снимал комнату за городом, в Булатникове, у какой-то старухи. Пыталась его найти — съехал, не живет больше.

Г е о р г и й (посмотрел на Алексея, Зое после паузы). Ты тоже ничего не знаешь?

З о я. Успокойтесь — жив. Видела его.

А л е к с е й. Где?

З о я (не сразу). В планетарии.

А л е к с е й. Интересно… Что ты делала в планетарии?

З о я. Неясно, что делают в планетарии? Интересовалась, есть ли жизнь на Марсе.

Л ю б а. Как он?

З о я. Марс? Загадочная планета.

Л ю б а. Не остри. Костя.

З о я. В своем репертуаре.

Л ю б а. Работает?

З о я. В какой-то шарашкиной конторе. Дезстанция, что ли.

Л ю б а. Живет где?

З о я. У приятеля.

А л е к с е й (Зое). Ты не ответила на мой вопрос.

З о я. А разве обязательно отвечать на каждый вопрос мужа?

А л е к с е й. Зоя…

Г е о р г и й. Я думаю, отношения вам целесообразнее будет выяснить дома.

В комнату входит К о н с т а н т и н.

Е к а т е р и н а. Господи! Легок на помине…

К о н с т а н т и н (держится очень независимо. С безмятежной улыбкой). Привет, Кочеварины!

Л ю б а. Костик…

Пауза.

Г е о р г и й. Явление Христа народу.

Входная дверь открылась несколько раньше, вошли К о ч е в а р и н и Константин. Кочеварин пропустил сына вперед, запер входную дверь, положил ключ в карман, только после этого направился в комнату.

К о ч е в а р и н. Все в сборе? Здравствуй, племя младое! (Екатерине.) Как долетели?

Е к а т е р и н а. Самолет задержали в Омске на два часа. Здравствуй, папа… (Пошла навстречу, хочет поцеловать, но не решается. Указывая на Корнея.) Муж мой — Корней.

К о ч е в а р и н. Который по счету? Я что-то сбился.

Е к а т е р и н а (передернулась). Папа! Я живой человек… Живой.

К о ч е в а р и н (подает руку Корнею). Кочеварин. Покойник. Сорок лет прожил с одной женой. Не побрезгуйте.

К о р н е й. Здравствуйте, папаша. Душевно рад. А вы… веселый.

К о ч е в а р и н. Весельчак.

К о р н е й. Что же вы на свадьбу не приехали? Свадьба была…

К о ч е в а р и н (перебивает). Зарплата у меня сто сорок, сынок. Билеты к вам да обратно — сто сорок шесть рублей двадцать копеек.

К о р н е й. Обижаете. Мы б выслали…

К о ч е в а р и н. Одалживаться не привык. Не в моих принципах. Привык жить по средствам. (Любе.) Что они у тебя стоят, как в трамвае? Проси садиться. Музычку заведи. Биг-бит или как его там? (Другим тоном, повелительно.) Прошу подождать еще несколько минут. (Пошел в другую комнату, остановился возле часов.) Опять не заведены?

Л ю б а. Я заводила, папа…

К о ч е в а р и н (встал на стул, заводит ключом часы). Двенадцать раз нужно повернуть. Двенадцать. На неделю. Тридцать лет твержу одно и то же. (Толкнул маятник.)

Часы пошли. Стук их будет слышен в паузах во время всего дальнейшего действия.

Уходит в другую комнату.

Л ю б а. Запасных частей в мастерских нет… Пружину два раза склепывали… Откуда же на неделю?

Пауза.

Г е о р г и й. Начало многообещающее… (Константину.) Тебе обязаны?

К о н с т а н т и н (беспечно насвистывает). Выпить что-нибудь в этом доме есть?

А л е к с е й. Кто про что, а вшивый про баню. Алкаш!

Л ю б а. Я сейчас посмотрю… (Открыла буфет, налила из графина в рюмку, подала Константину.)

К о н с т а н т и н. Спасибо, сестренка. На все семейство одна добрая душа. Впрочем, при нынешнем дефиците не так уж мало. За удачу! (Выпил, крякнул нарочито громко, порылся в кармане, вынул темный камешек, кристалл неправильной формы, понюхал и положил в ладонь Любе.) Держи. На счастье.

Л ю б а. Что это?

К о н с т а н т и н. Талисман. Храни, внукам будешь показывать. (Алексею.) Не твоя машина у подъезда стоит? Рыжая.

А л е к с е й. Моя.

К о н с т а н т и н. Поздравляю. Молдинги сперли.

А л е к с е й (всполошился). Как, опять?! Слышишь, Зоя? Опять молдинги сняли. Бандитизм какой-то! (Спешит на балкон, смотрит вниз, на улицу.)

К о н с т а н т и н (Зое). Дай докурить, Росомаха.

З о я (протягивает ему пачку сигарет). Травись.

К о н с т а н т и н. Мне ту, к которой ты прикасалась губками.

З о я. Она в губной помаде, дурачок.

К о н с т а н т и н. Уж ежели отраву, так сладкую. (Взял у нее из пальцев дымящуюся сигарету, курит.)

С балкона возвращается Алексей.

А л е к с е й (Константину, сердито). Дурацкие шутки.

К о н с т а н т и н (пускает дым колечками). Всполошился, собственник? Это тебе за алкаша.

А л е к с е й. Я думал, ты хоть немного поумнел.

К о н с т а н т и н. Ты тоже не подобрел. (Прошелся, осматриваясь, по комнате, остановился возле фикуса, усмехнулся.) «Анчар, как грозный часовой, стоит один во всей вселенной. К нему и птица не летит, и зверь нейдет» (Георгию.) Да, братец! Прочел твою статью. С большим интересом.

Г е о р г и й. Вот как? Так ты еще и читаешь?

К о н с т а н т и н. Преимущественно объявления. «Прием стеклотары во дворе». «Отпуск спиртных напитков производится…» В таком духе. Каюсь, не удержался. Значит, справедливость все-таки восторжествовала?

Г е о р г и й. Ну? Дальше.

К о н с т а н т и н. Плакал от умиления.

Г е о р г и й. Все?

К о н с т а н т и н. Сколько тебе платят за такую статью?

Г е о р г и й. Хочешь занять на бутылку? Не дам.

К о н с т а н т и н. Естественно. Познавательный интерес, чисто теоретический: интересно, почем нынче справедливость?

Г е о р г и й. Скверная шутка.

Е к а т е р и н а (Константину). Остряки. При мне попрошу. Впредь.

З о я (Константину). Ее в горсовет выдвинули.

К о н с т а н т и н (шутовски). Ой! Не губи, матушка-царица!

Е к а т е р и н а. Плохо ты кончишь, Константин.

К о н с т а н т и н. Что верно, то верно… (Это уже вполне серьезно.)

Пауза.

К о р н е й. Половину «Жигулей» на свадьбу угрохали. Не считая того, что постройком подбросил. Все начальство было: и заводское и районное. С моей стороны родни тридцать два человека, а от вас никого. Неловко. Тем более по телевизору показывали.

К о н с т а н т и н. По местному?

К о р н е й. По местному. Да.

К о н с т а н т и н. До общесоюзного, значит, не дотянули?

К о р н е й. Не вижу повода для ироничности.