Каждое растение, как и животное, состоит из сложной системы замечательных клеток, которые во многом схожи. Но именно фактор неподвижности «приглушил» дальнейшее совершенство растений, ибо направил их эволюционный процесс в сторону простого приспособленчества к определенным природным условиям. Это спорное мнение, но нам оно кажется правильным.
Характерно, что те немногие виды животного мира, которые ведут неподвижный образ жизни, как, например, губки или кораллы, хотя они и возникли давным-давно, еще на заре эволюции животного мира, почти не отличаются от растений.
Активная борьба за существование, свобода передвижения, связанное с этим расширение возможностей выбора и поиска пищи, защиты себя и потомства (закрепление всего этого в наследственном и приобретенном опыте) более всего способствуют появлению, а затем эволюционному развитию высших форм движения живой материи. Уже простые организмы являются материальными носителями таких сложных форм движения, как реакция живого на свет, холод и другие раздражители. Самые высшие формы — человеческое мышление, разум возникают на том уровне, когда свободно передвигающийся человек, способный совершать своими руками многочисленные и очень сложные движения, уже не только приспосабливается к окружающей среде, но своим трудом начинает преобразовывать ее.
Не надо думать, что «разумные» океаны и пленки, «живые» облака и горы лишь безобидные шалости фантастов. Уже многие годы определенные круги церковников и ученых-идеалистов пытаются доказать недоказуемое, наделяя природу свойствами живого, и в частности наличием разума. Еще Э. Геккель возражал видному в его время философу Т. Фехнеру и физиологу В. Прейеру, которые распространяли понятие органической жизни на весь мир и пытались стереть грань между органической и неорганической природой. Вселенная, по их представлению (а это типично и для сегодняшних проповедников подобных взглядов), это некий «мировой организм», обладающий сознанием. Все конкретные материальные тела, в том числе живые существа и мы с вами, являются будто бы только частями этого организма.
Отсюда одни делают вывод о том, что всевышняя сила по своему «повелению» первично заложила в природу разум и определенные «органические начала». Другие, также наделяя Вселенную свойствами живого и разумом, объявляют ее полностью тождественной богу. К сожалению, и Э. Геккель «грешил» схожими предположениями.
Часть подобных взглядов идет от искреннего восхищения и преклонения перед никем не созданной, вечной Вселенной, развивающейся по своим удивительно гармоничным естественнонаучным законам. Такие ученые прекрасно понимают, что нет никакого бога Саваофа или сына божьего Иисуса Христа. Им ясно, что существует только вечно движущаяся, а поэтому непрерывно эволюционизирующая материя. Но в вечном процессе эволюции неизбежно создаются столь гармоничные и сложные формы движения, что по старой вековой традиции сознание пытается найти здесь разум, обожествить саму природу. Такие «вежливые атеисты» уже поняли, что нет бога, но еще не в силах расстаться с туманным представлением о том, что есть «что-то такое» разумное и вечное. А «что-то такое» — просто-напросто неизменное самодвижение материи, создающее в веках все и вся.
Если мысленно нарисовать спиральную лестницу развития материи и расположить на ней все усложняющиеся формы движения, то можно заметить чрезвычайно сложную связь между этими формами; эта лестница усложняющихся форм движения материи не только спиральна, но и конусообразна. У нее широчайшее, точнее, бесконечное, основание, но к своей вершине она все время сужается. Таков один из основных законов развития. Его можно выразить следующим образом: чем более сложной и высокоорганизованной является форма движения, тем более стабильны и узки условия ее существования.
Элементарные частицы движутся и тем самым проявляют свое существование в любых известных нам условиях. Но вот выше по лестнице химическое движение материи уже приобретает определенные границы существования. Правда, территория обитания у этой еще относительно простой формы движения огромна. Молекулярные соединения возможны и при очень низких температурах и давлениях и, наоборот, при колоссально больших. Все же границы есть. Но вот, поднявшись к биологическим процессам, мы сразу заметим, как сузилась наша спиральная лестница. Здесь условия развития ограничиваются узким пределом температур, давлений, обязательным наличием определенных элементов и целым рядом других условий.
Мы должны оговориться — наша спиральная лестница развития материи, конечно, очень условна. И не только потому, что мы лишь частично, слишком бегло описали ее контуры. Важнее другое — бесконечность… Бесконечна Вселенная, бесконечна материя, бесконечны формы ее движения в мыслимо обозримой нами части Вселенной.
Интересные данные современного понимания происхождения жизни можно найти в работах И. Фролова «Жизнь и познание» (1981), П. Медавара и Д. Медавара «Наука о живом. Современные концепции в биологии» (1983), в уже упоминавшейся нами книге К. Фолсома «Происхождение жизни» (1982), а также в работе известного голландского исследователя М. Руттена «Происхождение жизни» (1973).
Жизнь на Земле, как считают эти и другие авторы, могла возникнуть естественным путем, и, судя по известным фактам, именно так она и возникла.
Но теперь это не единственная истинно научная материалистическая гипотеза. К сожалению, пока нельзя достоверно установить, как миллиарды лет назад произошел скачок от неживого к живому, как «запустился» механизм самовоспроизведения.
Мы указывали на предыдущих страницах, что извечно существующая материя не испытывала какого-то внешнего «первотолчка». В нем не было нужды именно в силу вечности и неисчерпаемости материи.
Вспомните, что материя определяется как субстанция (основа) всех вещей и явлений в мире. Отсюда ее несотворимость и неуничтожимость. А это означает, что жизнь существует во Вселенной извечно и будет существовать всегда. На такой точке зрения стоял В. И. Вернадский. Глубокое проникновение в сущность явлений и процессов в живой и неживой природе позволило этому замечательному ученому по-новому поставить вопрос об основных формах бытия и движения материи. В конечном итоге, В. И. Вернадский стал творцом современного учения о биосфере и ее медленном, но неизменном переходе в ноосферу — сферу разумного управления практически всеми жизненными процессами.
Сегодня стало ясным, что мы имеем дело с огромной сложностью процессов самоорганизации и биологи-ческой эволюции. С другой стороны, развитие космонавтики помогло установить тот факт, что на Луне, Марсе и, возможно, Венере жизни (в том числе и самой примитивной) не существует. Возникает вопрос, что такое земная жизнь — редкий феномен, счастливая уникальность или это распространенное явление во Вселенной?
Напрашивается такое предположение: жизнь (видимо, в самых примитивных формах) существует повсеместно во Вселенной, но только попав в наиболее благоприятные условия, она начинает долгий исходный путь эволюционного развития. Это, в частности, подтверждается обнаружением самых простейших организмов (простейших микробов, водорослей, спор) в геологических отложениях с возрастом свыше 3,5 миллиарда лет.
Известный английский ученый Френсис Крик (один из первооткрывателей структуры носителя наследственной информации) выдвинул буквально ошеломляющую гипотезу о направленной панспермии. Речь идет ни много ни мало как о «посевах жизни» на нашей планете представителями неких высокоорганизованных существ.
Панспермия — и сам термин и суть его известны давным-давно (пан — греческое все — охватывающее все, спермия — семя). Согласно этой гипотезе, мировое пространство наполнено спорами микроорганизмов, которые под давлением световых лучей разносятся во Вселенной. Попадая в благоприятные условия планет, споры становятся своеобразными зародышами жизни. Эта гипотеза отрицала переход неорганической материи в органическую.
Еще во второй половине XIX века шведский ученый С. Аррениус выдвинул гипотезу, предполагающую, что жизнь на нашей планете не возникала, а была занесена на нее из космоса. Это могли быть микроорганизмы, которые, занеся уже относительно сложную жизнь, тем самым преодолели пока непонятый барьер первичного возникновения живого.