Глава III Провал политических маневров Англии
Судьба экспедиции Хикса обеспокоила Англию и Египет. В ноябре 1883 г. в Каир прибыл вновь назначенный генеральный консул Великобритании, лорд Кромер. В первых же своих отчетах Кромер оценивал положение в Судане как «исключительно серьезное»; «о Хиксе не слышно ничего определенного с 27 сентября»; «египетское правительство не имеет ни денег, ни войск и собирается обратиться за помощью либо к Англии, либо к турецкому султану». Если армия Хикса разгромлена, «они (египтяне. — С. С.) потеряют весь Судан».[74]
В ответной телеграмме Грэнвиль четко изложил позицию Англии:
«Мы не можем дать английские или индийские войска. Для Египта было бы невыгодно приглашать турецкие войска в Судан. Если будут просить консультаций, рекомендуйте покинуть Судан в определенных границах».[75]
В Каире узнали о разгроме Хикса 22 ноября. Мнения разделились: англичане настаивали на необходимости эвакуировать Судан; египетское правительство предлагало «удерживать Хартум».[76]
«Я не думаю, что Шериф-паша верит в то, что он будет в состоянии удерживать Хартум в случае продвижения махди, но ни он, ни его коллеги не могут понять необходимости его оставления», — замечал с раздражением Кромер.[77] Телеграммой от 18 декабря Грэнвиль подтвердил первоначальную точку зрения английского правительства: «Правительство ее величества не имеет намерения использовать британские или индийские войска в Суданец Оно не может пойти на увеличение расходов, и без того обременяющих бюджет Египта, на мероприятия, которые, даже в случае успеха, что мало вероятно, принесут сомнительную пользу Египту».[78]
Таким образом, английские империалисты извлекли урок из разгрома экспедиции Хикса. Они не верили в успех новой карательной экспедиции и считали бесполезной дальнейшую вооруженную борьбу с махдистскими силами. К большой войне с махдистским Суданом Англия в то время еще не была готова. Международная обстановка также не благоприятствовала посылке английских войск в Судан. Англия лишь недавно оккупировала Египет, и немудрено, что «враждебность Франции никогда не была столь активной», а «другие страны Европы, за исключением Италии, были охвачены не слишком дружественными чувствами по отношению к Англии».[79] Новая военная авантюра неизбежно повела бы к обострению отношений с Францией, Россией, Германией и, кроме больших денежных затрат, потребовала бы несуществующих военных резервов.
Но Англия стремилась извлечь выгоду даже из своего поражения и выйти из тупика с помощью умелых дипломатических маневров. Она решила успокоить повстанцев посредством вывода из Судана египетских войск и чиновников и в то же время сохранить английское господство над этой страной путем сговора с местной знатью или с вождями махдистского движения. Естественно, что английские империалисты не раскрывали перед египетскими властями всех своих замыслов и настаивали лишь на эвакуации Судана. Несмотря на то, что, по собственному признанию Кромера, «политика ухода из Судана была исключительно непопулярна в Египте»,[80] английское правительство решило с помощью любых средств вырвать от Египта согласие на оставление Судана. Дело зашло так далеко, что Кромер «собирался взять управление (Египтом. — С. С.) в свои собственные руки, если бы не представилось возможным образовать иное министерство, способное выполнять политику британского правительства».[81]
Английские войска, размещенные в Каире и Александрии, служили достаточной гарантией этой угрозы. Хедив был вынужден «пойти на уступки»,[82] и 8 января 1884 г. Кромер поспешил сообщить Грэнвилю о том, что образовано новое министерство во главе с Нубар-пашой и что сам Нубар «целиком согласен с целесообразностью оставления Судана при сохранении (за Египтом. — С. С.) владения Суакином».[83]
Формально эвакуация должна была осуществляться египетскими властями под диктовку Англии, и уже в ходе ее Англия собиралась оттеснить Египет на второй план, захватив инициативу в свои руки. В эвакуации Судана Англия видела средство отторжения Судана от Египта. Египетское правительство могло лишь догадываться об английских замыслах. В официальных же переговорах Кромера и Нубара эвакуация Судана рассматривалась как временная мера, вызванная необходимостью.
Из Хартума продолжали приходить тревожные вести: «Будь мы дважды сильнее, мы не смогли бы удержать Хартум против всей страны», — телеграфировал полковник Каэтлогон.[84] Обстановка заставляла торопиться.
Между английским и египетским правительствами сразу же возникли разногласия относительно лица, ответственного за проведение эвакуации. Вновь образованное министерство Нубара оказалось не столь уже сговорчивым, настаивая на кандидатуре своего военного министра, бывшего генерал-губернатора Судана — Абд-аль-Кадыра-паши. Это обстоятельство угрожало расстроить замыслы Англии. Поэтому, с санкции Гладстона, столь ответственное поручение было возложено на английского генерала Гордона. 24 января генерал Гордон и его помощник Стюарт прибыли в Каир из Лондона.
Перед Гордоном были поставлены трудные и едва ли разрешимые задачи. Ему предстояло добиваться осуществления английских планов без помощи британских вооруженных сил. Действуя формально от имени хедива, он должен был не только подавить восстание, но, помня конечные цели этой политики, попытаться водрузить британский флаг над хартумским дворцом.
В Каире Гордон получил подробные инструкции: «Вы должны иметь в виду, что главная цель, которую Вы преследуете, — это эвакуация Судана. Эта политика, после исключительно бурных споров, была принята египетским правительством по предложению правительства ее величества… и не должна ни в коем случае быть изменена. В дальнейшем Вы придерживаетесь мнения, что восстановление страны должно быть достигнуто возвращением (к власти) различных мелких султанов, существовавших до завоевания Мухаммеда Али, чьи семьи еще существуют, и что должна быть сделана попытка образовать конфедерацию этих султанов».[85] «Египетские войска не должны находиться в Судане просто с точки зрения необходимости консолидации войск новых правителей страны».[86]
Кромер, по прямому указанию Грэнвиля, предложил хедиву назначить Гордона генерал-губернатором Судана. Хедив послушно подписал это назначение,[87] а также обращение от своего имени к суданскому народу, заготовленное… в Лондоне. Это обращение в точности повторяло инструкцию, врученную Гордону:[88] «Я решил возвратить независимость старинным семьям правителей Судана, — гласило оно. — Мы уполномочиваем его (генерала Гордона. — С. С.) последовать в эти районы как нашего представителя… и возвратить чиновников моего правительства и войска с их имуществом и с собственностью моего правительства… Прошу Вас… организовать Ваше собственное правительство в границах моего государства».[89]
Таким образом, Гордон получил полную свободу действий. Он должен был вывести египетские войска и образовать какое-то новое «независимое» суданское правительство, целиком подчиненное Англии и способное в дальнейшей своей деятельности добиться подавления восстания.
Отвод египетских гарнизонов преследовал не столько цель их сохранения, что всячески подчеркивалось официальной прессой, сколько облегчал возможность образования этого нового марионеточного правительства. Однако реакционная английская политика возрождения власти «различных мелких султанов, существовавших во время Мухаммеда Али»,[90] и противопоставление их влияния влиянию махди с самого начала были обречены на неудачу. Со времени захвата Судана войсками Мухаммеда Али прошло немало времени, и семьи когда-то влиятельных правителей страны давно утратили былое значение, растворившись в общей массе населения или выехав за пределы родины.
Не подлежит сомнению, что Гордон понимал эту задачу значительно шире. Как показали дальнейшие события, в своем стремлении создать «самостоятельное» суданское правительство он пытался использовать любые силы, начиная от шейхов племен и кончая… самим махди и даже Зубейром.
В Каире Гордон разыскал сына дарфурского султана — эмира Абд-аш-Шакура. Последний, соблазненный заманчивой перспективой занять утраченный престол отца, согласился ехать с Гордоном. В Донголе будущий султан, узнав, что «поднять племена (Дарфура. — С. С.) в свою пользу — это его дело»,[91] решил не рисковать и через несколько месяцев благополучно вернулся в Египет.