ГЛАВА 10. АНГЕЛЬСКАЯ ПОЧТА

Привет, Д. Прости, что не писала.

Я сплюнула кровь и глубоко вздохнула.

Непонятно, смогу ли я ещё что-то написать, мой дорогой друг, поэтому пока решила пообщаться с тобой мысленно. Дела мои чертовки плохи, и это если не считать пары печатей на крыльях и заточения в чёрную комнату. Вспоминая всё, я не понимаю, как меня не лишили ангельской жизни на месте. Коздоя вся извелась, пока зачитывали обвинение, не забывая вставлять замечания при любом удобном и неудобном случае…

— Ангел Ангелина, вы обвиняетесь в повторном спасении путём отдачи живительной силы демону, вы обвиняетесь в побеге и сожительстве с демоном, вы обвиняетесь… — дальше не помню.

Свет так светил в лицо, что смотреть было невозможно, поэтому я просто закрыла глаза и неподвижно парила над землёй. Крылья выкрутили так, что было ощущение сломанной пополам спины. Слёзы текли то ли от боли, то ли от страха, а может, и от того, и от другого.

Многотонный гнусавый голос чеканил обвинения, счёт которым я потеряла. Да и какая разница! Что можно доказать этим чурбанам? Хотела, чтобы быстрее всё это закончилось.

— Ангел Ангелина, вы виновны по всем пунктам обвинения. Хотите ли вы сказать что-либо в свою защиту? — все тот же голос отвлёк меня от раздумий.

— А какой смысл? Я ведь виновна по всем пунктам, — дерзко ответила, — да и нового я ничего не скажу, лишь то, что думала всегда: не понимаю систему работы Иерархов, не понимаю ангельской службы по выбору и распределению. Когда я была маленькая, мама всегда говорила, что Ангелы самые добрые и милосердные существа в мире… И что я вижу, попав сюда? — я открыла глаза, несмотря на режущую боль от света, — Папки. Папки! Вы хоть понимаете, что убиваете саму суть ангельского существования? Как люди могут верить в нас, есть мы погрязли в бюрократии? Если мы должны спасать, исходя из списков, а не делать выбор сердцем, лететь на помощь всем, кто в нас нуждается?! Да мне все равно, сгорю я или нет! Я спасла его дважды, понадобится — сделаю это ещё раз. Поэтому что этот демон гораздо человечнее вас всех! Он человека спас! И спасать я буду всех, кого смогу, независимо, есть эти люди в ваших ведомостях или нет!

— У вас всё? — почувствовала я раздражённые нотки в голосе Иерарха.

Надо же, реакция!

— Пока да, вспомню — добавлю, — решила я окончательно взбесить его.

Чем больше думала, тем сильнее злилась. Дёрнула резко рукой — наручник больно обжог запястье. Перевела взгляд на вторую руку — ситуация такая же. Прикрыв глаза, вспоминала последние минуты, проведённые с Абхарамом, пронзительный взгляд серых глаз, в котором читался неприкрытый страх за меня. Бледный мой Демон.

Услышала звон замка.

— Здравствуй, Ангелина.

Голос показался знакомым, но в сумерках, подвешенная вверх ногами, я не сразу смогла разобраться, кто мой гость. Спустя мгновение слабый свет вокруг силуэта гостя помог различить его черты.

— Иудентий, — только и смогла прохрипеть вместо приветствия. Во рту пересохло, губы больно потрескались. Облизав их сухим языком, тут же пожалела об этом: — С чем пожаловал?

— Меня потрясла твоя речь, столько страсти, веры, сострадания. Я впечатлён.

Я ухмыльнулась, скривившись от боли.

— Ты молодец, что не изменяешь себе, свои принципам, — он встал напротив меня, сложив руки на груди. Я была настроена на беседу, хотелось остаться одной и, возможно, последние минуты провести в воспоминаниях о маме, брате, о нём.

— Почему ты выглядишь не как все Ангелы? — задала я, пожалуй, единственный вопрос, на который хотела получить ответ.

Иудентий чуть наклонился, наши глаза встретились, и я смогла ощутить его дыхание, свежее как морозное утро. — Видишь ли, я не совсем Ангел, мой статус немного выше. Нам стало известно о тебе, и мы решили понаблюдать.

— Кто мы? — прохрипела и опять облизала губы, и вновь об этом пожалела.

— Архангелы.

— Понятно, — если во мне и теплилась надежда на спасение, то теперь она разрушилась словно по щелчку. Архангелы, судя по информации в канонах, ещё хуже, чем Иерархи. Могущественные Ангелы, владеющие огромной божественной силой.

— Ангелина, не стоит бояться меня, — пылко заговорил он, — я лишь хочу понять тебя и смысл твоих действий.

— Смысл? — я закатила глаза к небу. — Я хочу помогать людям как ангел, если уж мне не дано вернуться к сметным,

— Хорошо, но Демон… зачем ты спала его?

— Я уже говорила — этот Демон способен на сострадание, он лучше многих Ангелов.

— Он правда спас человека? Просто так? Не забрав его душу?

Я глубоко вздохнула:

— Да.

Иудентий долго смотрел в мои глаза, прежде чем ответил:

— Я постараюсь тебе помочь.

От усталости истощения начало тошнить, хорошо хоть голоса не приходили, иначе бы мне совсем пришлось туго. В помощь Архангела верилось слабо, думаю, что в этой ситуации мне уже помочь невозможно. Да и было в нем что-то такое, что смутило при первой встрече. За этими печальными мыслями меня и застал очередной гость, которого я совсем не желала видеть.

— Видишь, демонское отрепье, пределом тебе! — с нескрываемой радостью Коздоя расплылась в широкой улыбке, — наконец-то ты получишь по заслугам! А потом и защитники твои.

Она больно схватила меня за волосы и стала раскачивать, отчего скованные браслетами руки и ноги, опухшие и стёртые в кровь, разболелись до рези в глазах, но показать этой гадине, что мне больно, я не могла.

— Молчишь, ну ничего, скоро аколита твоего лишат статуса, а дальше я позабочусь, чтобы она была изгнана из рая навеки, — Коздоя упивалась своим превосходством, — ну а Назарию давно пора прочь с небес, очередную печать он уже получил из-за тебя, так что дело за малым. Если бы ты знала, — шептала мне в самое ухо, — как он кричал, когда копьё жгло ещё крылья, как он страдал и проклинал тебя! — Она облизала свои тонкие губы. — Боюсь, что скоро и брату твоему, и мамаше перестанет везти в жизни, — иерарх опять вцепилась в волосы и повернула мою голову так, чтобы наши взгляды встретились. — Молчишь? — скривилась она в гримасе. — А знаешь ли ты, глупая, что бывает с демонами, спасшими по своей воле Ангела или человека? Ой, заморгала! Его испепелят, но сначала подвергнут всем пыткам ада. Ты хоть понимаешь, что он наделал ради тебя?

В ее словах было столько презрения и гнева, что меня передёрнуло.

— Вали уже отсюда, если наболталась.

— Отродье! — рявкнула она и вышла.

Непонятно, верить ей или нет, но стало тревожно. Страх за маму и брата, стыд, что из-за меня пострадал Назарий и грозит опасность Петровне. От ужаса, что ждёт Абрахама, я просто впала в ступор. Господи, если все судьбы расписаны, так почему же моя такая?

Тут же одёрнула себя за малодушие. Все же жаловаться — не моё. Я отлично понимала, что жизнь снова рушится, как карточный домик, и сделать я ничего не могу. Сама виновата. Пересчитывая безмолвно и бездумно глазами, уже привыкшими к сумеркам, знакомые трещины в каменной кладке пола.

Неужели это конец?

— Эй, просыпайся, — неожиданно толкнули меня в плечо, — до окончательного приговора тебя переводят на почту.

Я не успела рассмотреть своего спасителя. Как только громоздкие кандалы звонко упали на пол, вслед за ними полетела и я.

— Спасибо, — схватила опухшие места на ногах, стараясь растереть их.

— Поднимайся, я провожу тебя, — неизвестный ангел помог встать, — о тебе весь город говорит, — шёпотом обмолвился он, то и дело оглядываясь, пока вёл меня по запутанным холодным и плохо освещённым коридорам. — Держи, — сунул мне что-то в карман балдахина, — аколит твой передал.

— Спасибо.

Исподтишка я старалась разглядеть его: средних лет мужчина, коренастый, лысый. Невзрачный, как и все англы. Страшно представить, как сейчас выгляжу я.

— Пришли. Это отделение ангельской почты, — провожатый мялся перед широкой дубовой дверью. — Вот ещё, — резко схватив мою руку, всунул в неё какую-то баночку, — помажь раны, скорее пройдёт.

— Спасибо… — Я была удивлена его поступком.

— Не все ангелы согласны с порядками, которые ввели Иерархи, — сказал он, словно прочёл вопрос в моем взгляде, потом развернулся и ушёл, оставив меня одну, но давая надежду, что это не конец.

Раскрыв ладонь, увидела миниатюрную хрустальную баночку с изящной в форме лепестка крышкой. Потянула за него — баночка легко открылась. «Что ж, посмотрим, что это за целебный крем»… Зацепив немного пальцем, поднесла к носу — пахло скошенной травой.