Меня можно было даже не уговаривать. У профессора, похоже, был какой-то собственный интерес. А вот Ратмиру, как выяснилось, требовалось больше информации. Он стал интересоваться составом вещества, принципом его действия, последствиями, побочными эффектами и прочим. Мейрн все подробно разъяснила:

— Принцип, — сказала она, — прост. Все дело в «умных» бактериях, формидиум оксиген. Эти микроорганизмы, попав в ваши легкие, начнут быстро размножаться, выделяя при этом газ, очень близкий по составу с естественным, тем, которым мы с вами дышим. Для вывода из организма диоксида углерода мы воспользуемся другим составом, который введется вам через желудок в кишечник. Он будет впитывать продукты метаболизма и естественно выводить их. Но бактерии активно размножаются лишь два часа, потом идет резкий спад. Хотя у вас в запасе будет еще минут десять, пятнадцать. После подводной прогулки пройдете очищение. В принципе, ваши организмы и сами все выведут, но это чуть дольше занимает времени. Поэтому мы ускорим процесс. Самое главное, это наша естественная привычка дышать и страх, который нужно перебороть. Остальное все просто.

Уговаривать больше никого было не надо. И хоть процедуры оказались довольно неприятными, удовольствие от погружения без акваланга было просто потрясающим.

Перед выходом в море мы облачились в специальные, непромокаемые костюмы, но они оказались очень тонкие, эластичные и не сковывали движений. Голова и руки оставались свободными. Мейрн лично сопровождала нас на «прогулке». На ней был точно такой же костюм. Свои длинные волосы она спрятала под круглую шапочку. Остальным, в том числе и мне этого не требовалось.

Самым трудным, как и предупреждала дочь профессора, было заставить себя не дышать. Поэтому нам на носы навешали специальные клипсы и каждому на пояс прикрепили небольшой приборчик с тревожной кнопкой, для вызова спасателей в непредвиденных случаях. Кроме того, Мейрн показала нам несколько знаков-жестов и проконтролировала, чтобы мы хорошенько их запомнили. Если требовалось какое-то детальное объяснение, можно было воспользоваться планшетом, напечатав вопрос на клавиатуре. Планшет был у опытной Мейрн. А вот чтобы воспользоваться им, нам и нужно было знать те самые знаки-жесты.

Выйдя в открытое море, наша группа сразу направилась в сторону той самой чаши, являвшейся местной спортивной площадкой. Уже подплывая к огромному сооружению, я обратила внимание на необычные аппараты, напомнившие мне по конструкции закапотированные пластиковой обшивкой мотороллеры. Однако у этих машин имелось существенное отличие. Это более низкая посадка, да и сам агрегат был шире раза в два, чем обычный мотороллер. Кроме колес, лишь наполовину выглядывающих из-под массивных крыльев, я рассмотрела под ногами водителя две хромированных трубы, десять, двенадцать сантиметров в диаметре. Руль у машины казался вполне обычным, но только на первый взгляд.

Мейрн сообщила нам, что сегодня состоятся гонки на подводных скутерах и предложила кое-кому в них поучаствовать. Угадайте, кому?

Я изучила машину и нашла, что она довольно проста в управлении. Техник, молодой улыбчивый парень объяснил принцип управления, просто показав все на примере. Ратмир «отговаривал»: делал круглые глаза, вертел головой, бил пальцем по лбу. Но это было все зря. Я вцепилась в руль. Такого аттракциона я точно не упущу. Тем более, риск потерять здоровье здесь сводился практически к нулю.

Экран установленный над полем уже показывает первый старт. Три участника расположились по периметру дна чаши на одинаковом расстоянии друг от друга. Эти машины снабжены водородными движками, и выхлопы газовых пузырей потоками извергаются из-под ног гонщиков.

Наконец старт. Машины плавно разгоняются. Как мне сказали, побеждает тот, кто пройдя двадцать кругов по вертикали, выходит на кромку чаши и делает по нему финишный круг. Здесь главное не сорваться, так как края чаши чуть загнуты вовнутрь.

Беда. Из трех гонщиков, на кромку не заскочил ни один. Сначала все шло замечательно. Скутеры разогнались. В водоворотах воды они были плохо видны, лишь яркие костюмы участников давали ориентиры. Нарезая круги по вертикали стен, они поднимались выше и выше, к самому верху. Но выходя на последний, решающий круг, первый скутер занесло. Его вдруг развернуло на сто восемьдесят градусов и отшвырнуло от площадки. Медленно вращаясь, он отлетел на несколько метров, пока, наконец, водитель не справился с управлением и не выровнял машину. Та же судьба постигла двух остальных и еще трех следующих участников.

Наблюдая за тактикой гонщиков и их маневрами, я поняла, что каждый из них совершал одну и ту же ошибку. Но я постараюсь ее не совершить.

Наш старт. Третья и последняя тройка. Я чувствую машину. Чувствую ее силу, ее мощь. Я знаю, она подчинится мне. Я в это верю. Мы разгоняемся. Я слежу за циклометром. Электронные зеленые цифры сменяют друг друга. Пять, шесть кругов. Вот уже десять. Еще плюс восемь. Так! Приготовиться! Последний круг! И перед тем, как выскочить на кромку, я поднимаю машину на заднее колесо. Волной, идущей за следующим участником, скутер разворачивает и на секунду, другую мы зависаем на одном месте, прямо на кромке чаши. Ситуация критическая. Я падаю на руль и своим весом выравниваю машину. Делаю круг. Финиш! Это было круто! Йе-хо! Я Чемпион подводных гонок! Нас транслировали по всем каналам Конфедерации. Лео, ты можешь мной гордиться!

***

В Монреаль мы прибыли без происшествий и устроились в небольшом отеле, недалеко от Центра Флоры и Фауны, практически на окраине мегаполиса. Когда-то, жители этого города говорили в основном на французском языке, но после наплыва беженцев из Соединенных Штатов, и образовании Федерации, официальным был признан английский.

Канада, демографически, значительно пострадала в годы после извержения сверхвулкана. И этому, самой главной причиной был голод. Но власти страны не перекрыли границы для бежавших из пострадавших районов американцев. Все, кто смог выжить, получили кров и поддержку. В итоге, после нескольких лет шаткого экономического положения, когда «голодный» кризис миновал, из двух государств образовалось одно, вошедшее в Конфедерацию Мира, и имевшее стойкие внешнеэкономические и политические связи с другими странами.

Как только мы прибыли, Ратмир не откладывая дела в долгий ящик, принялся искать контакты, которые позволили бы нам добраться до места назначения. Но все снова решил профессор. Мне казалось, что за последние дни он будто сбросил в возрасте, как то помолодел, стал более энергичным. Он постоянно шутил, смеялся. Словом, находился в приподнятом настроении.

В первый же вечер он куда-то исчез и явился очень поздно, разбудив и переполошив нас с Ратмиром.

— Молодые люди, — заговорщически сообщил гер Браге, обдавая нас легким, но явным запахом алкоголя, — я, кажется, решил нашу проблему! Нам очень повезло! Один мой хороший знакомый, буквально через пару дней, отправляется в тот самый район. Он, правда, уже набрал команду, но я его очень сильно убедил, — профессор сделал характерный жест пальцами, принятый в народе изображать счет денег. — Эта экспедиция не обычная, — продолжил пьяненький профессор, — они рассчитывают найти и отловить парочку мутировавших животных для зоопарков. Этот бизнес подпольный и запрещенный. Но когда это запреты останавливали людей? По их данным, как мне было сказано по большому секрету, — профессор икнул, посмотрел в мою сторону и, извинившись, продолжил:

— Так вот, по секрету мне сказали, что в том районе видели необычное существо, зверя, и, — он махнул рукой, — все это конечно полная чушь, но якобы зверь имеет зачатки разума. У них есть координаты, где это существо видели и район совпадает с тем самым, куда нам с вами надо, — мужчина поднял вверх указательный палец и замолчал. На его лице в этот момент застыло торжествующее выражение.

Отправив профессора отсыпаться, мы с Ратмиром обсудили новость и пришли к выводу, что нужно обязательно воспользоваться этим шансом.

Наутро, гер Браге выглядел чуть помятым, но после чашки горячего бульона вновь оживился и развил бурную деятельность. Через сервисную службу, мы сделали заказ всего необходимого, что могло нам понадобиться в путешествии. Список вещей оказался не таким уж и большим, поскольку им занимался Ратмир. Я то знала, какая тому причина, профессор же был удивлен. Пришлось ему все объяснять и даже показать вещмешок Ратмира, после чего последовала длинная научная беседа двух понимающих, и разбирающихся в пространственно-временном, и подпространственном континууме людей. Я же, не относящая себя к подобным уникумам, просто сидела с умным лицом.