ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Всем сердцем... Часть вторая (38 статей)

14.1. Мэн-цзы сказал:

– До чего же лицеприятен Хуэй-ван, правитель владения Лян! Нелицеприятный правитель распространяет свою любовь с того, кого любит, на того, кого не любит, а лицеприятный изливает свою нелюбовь даже на того, кого любит.

Гун-Сунь Чоу спросил:[51]

– Что вы говорите? Мэн-цзы ответил:

– Правитель владения Лян Хуэй-ван разорил свой народ из-за земельных угодий и вступил в войну с ним. Потерпев большое поражение, он собирается вновь затеять войну, но, опасаясь, что не сможет выйти победителем, гонит на нее своих любимых сыновей и младших братьев и тем самым погубит их. Про это я и говорю: «Изливать свою нелюбовь даже на того, кого любишь».

14.2. Мэн-цзы говорил:

– В летописи «Чунь-цю» («Вёсны и осени») справедливых войн нет. О том, что одни правители добрее других, сведения есть. Поход «чжэн» – это такой поход, когда высший правитель карает низшего. Равносильные владения в походы «чжэн» против друг друга не вступают.

14.3[52]. Мэн-цзы говорил:

– Лучше совсем не иметь никаких писаний о деяниях правителей, чем всецело доверяться им.

В разделе «Успехи У-вана» (100) я беру на веру всего лишь несколько записей, вот и все.

В самом деле, у нелицеприятного правителя нет супостата в Поднебесной. Как же могло случиться, что при походе самого нелицеприятного правителя У-вана против самого лицеприятного злодея Чжоу-Синя произошло такое побоище, после которого «в потоках крови плавали древки оружия»?

14.4. Мэн-цзы говорил:

– Есть люди, которые говорят: «Я хорошо умею располагать войска в боевых порядках; я хорошо умею вести сражения!» Такие люди – великие преступники.

Пусть только правители владений полюбят нелицеприятность – во всей Поднебесной им не будет супостатов.

Взроптали бы северные варвары, если походы начались бы с южной стороны; взроптали бы западные варвары, если походы начались бы с восточной стороны. Они бы говорили: «Почему это нас освобождают напоследок?»[53]

При походе У-вана на государство Инь у него было триста боевых колесниц и три тысячи воинов, отважных, как тигры. У-ван говорил иньцам: «Не бойтесь нас! Мы несем вам спокойствие! Мы – не враги вашим ста семействам (т. е. народу. – В. К.)\» Земные поклоны иньцев раздались тогда с таким треском, словно у скота обламывали рога.

Идя в поход против кого-либо, делайте так, чтобы речами убедить исправиться. Когда каждому захочется самому исправиться, зачем прибегать к войне?[54]

14.5. Мэн-цзы говорил:

– Плотник или колесник может преподать людям, как обращаться с циркулем и линейкой, но заставить их сделаться искусными мастерами никак не сможет.

14.6. Мэн-цзы говорил так:

– Подсушенная каша и пища из овощей, которыми питался Шунь, казались ему едой до конца всей его жизни. Когда же он сделался Сыном Неба, ему казалось, словно у него всегда были расшитые одежды, музыкальные инструменты и две девы в услужении (т. е. жены. – В. К.).

14.7. Мэн-цзы говорил:

– Отныне и впредь я узнал, сколь тяжко убить чьих-либо родителей. Кто убьет чужого отца, у того тоже убьют отца, а кто убьет чьего-либо старшего брата, у того тоже убьют такого брата.

Если это так, то одна только (узкая. – В. К.) щелочка отделяет того, кто сам убивает своих родных, от убийцы.

14.8. Мэн-цзы говорил:

– С древних времен повелось строить заставы для защиты от насилий, а ныне, наоборот, возводят заставы, чтоб чинить насилия.

14.9. Мэн-цзы говорил:

– Кто сам не идет по пути истины, не будет проводить его и по отношению к своей жене и детям. Точно так же кто распоряжается людьми не по правилам пути истины, тот не сможет осуществить этот путь по отношению ни к своим женам, ни к детям.

14.10. Мэн-цзы говорил:

– Кто окружает себя выгодами, того не сможет убить лихолетье, а кто ограждает себя нравственными добродетелями, того даже порочный век не сможет совратить.

14.11. Мэн-цзы говорил:

– Человек, дорожащий добрым именем, может поступиться большим владением, располагающим тысячью боевых колесниц. Если же этот человек не таков (т. е. тщеславен. – В. К.), на лице его проявится жадность даже к плетушке риса и к миске простой похлебки.

14.12. Мэн-цзы говорил:

– Без веры правителя в нелицеприятность и просвещенность владение его опустеет и станет дутым; при отсутствии правил учтивости и справедливости верхи и низы во владении придут в беспорядок; при отсутствии надлежащего управления делами не будет хватать средств на расходы.

14.13. Мэн-цзы говорил:

– Бывает, что лицеприятным правителям все же удается получить владение, но чтоб им удалось получить всю Поднебесную – этого еще пока не случалось.

14.14. Мэн-цзы говорил:

– Дороже всего народ. За ним следуют духи земли и злаков (олицетворение родины, отчизны. – В. К.), а правитель дешевле всего. По этой причине Сыном Неба становится тот, кому удается получить расположение народа, обитающего по всем холмам; владетельными князьями-чжухоу становятся те, кому удастся снискать расположение Сына Неба; сановниками-дафу становятся те, кому удастся получить благоволение владетельного князя.

Когда владетельные князья ставят духов земли и злаков на край пропасти, тогда происходят перевороты в их жизни.

Но когда происходят засухи или наводнения, несмотря на выполнение всех жертвоприношений животными, на содержание сосудов для жертвенных хлебов в чистоте, на совершение молений духам предков в положенное время, тогда происходят перевороты в самой отчизне.

14.15. Мэн-цзы говорил:

– Премудрые люди – наставники сотен поколений. Таковыми были Бо И и Лю-Ся Хуэй.

Вот почему скряги, когда внимают рассказам о Бо И, становятся бескорыстными, а трусы обретают твердость воли; бесчувственные, когда внимают рассказам о Лю-Ся Хуэе, становятся сердечными, а грубияны – любезными.

Бо И и Лю-Ся Хуэй воодушевили сто поколений в прошлом; из тех, кто будет внимать рассказам о них в будущих ста поколениях, не найдется ни одного, кто не воспрянет духом.

Смогли бы они сделать слушающих такими, если не были бы премудрыми людьми?

Тем сильнее было их влияние на тех, кто в те времена находился в близком общении с ними!

14.16. Мэн-цзы говорил:

– Нелицеприятие – это есть то, что определяет человека. Говоря об этом в сочетании того и другого вместе, получится путь к истине.

14.17. Мэн-цзы говорил:

– Покидая родное владение Лу, Кун-цзы сказал: «Хоть бы замедлился мой отъезд!» (101) Таков путь для покидающих отчизну.

Покидая чужое владение Ци, он наскоро промыл крупу на дорогу и тотчас отправился. Таков путь для покидающих чужие владения.

14.18. Мэн-цзы говорил:

– Злоключения добропорядочного мужа (Кун-цзы. – В. К.) между владениями Чэнь и Цай произошли оттого, что дружеской связи верхов и низов там не было (102).

14.19. Мо Цзи пожаловался Мэн-цзы:

– Я, Цзи, в очень большой степени не разбираюсь в красноречии.

Мэн-цзы ответил:

– Не огорчайся! Служилым людям-ши это многословие ненавистно. В Стихах говорится:

Это о Кун-цзы.

Это о Вэнь-ване (104).

14.20. Мэн-цзы говорил:

– Когда-то просвещенные люди своей яркостью рассудка побуждали людей также ярко светиться, а теперь хотят побуждать к этому же со своим помрачненным рассудком.

14.21. Обращаясь к Гао-цзы, Мэн-цзы сказал ему:

– Тропинки, проложенные в путях через горы, при постоянном использовании их путниками образуют дорогу, а при неиспользовании их даже на короткое время они зарастают бурьяном. Ныне и твое сердце зарастает бурьяном.

14.22. Гао-цзы сказал Мэн-цзы:

– Звучание музыкальных инструментов времен государя Юя было гораздо благозвучней инструментов времен государя Вэнь-вана.

Мэн-цзы спросил:

– Из чего ты заключаешь это? Тот ответил:

– Из того, что они настолько избиты, как будто изъедены червоточиной.

Мэн-цзы спросил:

– Да разве это достаточное основание? Значит, и глубокая колея в городских воротах проложена силою лишь одной пары коней, так что ли?

14.23. Во владении Ци случился голод. Чэнь Чжэнь сказал Мэн-цзы:

– Все государственные люди этого владения полагают, что вы, учитель, повторите ваше свидание с князем, благодаря чему в прошлом была произведена выдача зерна из княжеских хранилищ в Тан. Боюсь только, что вы не согласитесь повторить этого!