61. Рыбак. Ночные гости. Жмуры не жмурятся.

Четыре утра в середине сентября – это ещё не рассвет. И от луны уже толку мало – месяц из-за тучки вылез, серпик тоненький… Известный с детства способ узнать, убывает луна или растёт: если серп как буква «С» – значит месяц Старый. А если выгнут в другую сторону – приделаем к нему воображаемую палочку, получится «Р» – значит, Растущий… Ну вот, у нас старый. Скоро, значит, новолуние – вообще будет темно, хоть глаз коли.

Ладно, пока надо как раз глазки продрать. Костерок есть, чайник заботливо согрет «бодрствующей сменой».

– Тим, по кофейку, как прошлый раз?

– Давай!

– Гляжу, ты на боевое дежурство свой новый ствол взял?

– Угу. Картечным зарядил.

– Вообще огонь! Я тоже.

– Сам черт теперь не страшен, не то что ходячий мертвец!

Помолчали… Послушали лес. Тихо.

Ветер унёс остатки туч куда-то за вершины Таганая. Небо очистилось, выступили звёзды. Среди них, медленно и равномерно, плыла яркая точка.

– О! Смотри! Это, наверное, МКС, станция космическая. Судя по яркости – точно она, а не спутник связи какой-нибудь. Жень, ты как думаешь, а космонавты на орбите… Могут они тоже в зомби превратиться? Прикинь, какая жуть: замкнутое пространство и твой сосед-зомби. Куда деваться?

– Да вряд ли такое может быть, – отвечаю. – Если зомби – это вирус, то откуда на МКС вирусу взяться? Они ж там давно сидят, а тут – всего пару дней, как всё началось.

– Угу, ты прав, по идее, неоткуда. Тогда тем более жуть.

– Почему?

– А ты представь. Сидят они на МКС, и тоже почти ничего не знают. А если в Центре такая же жопа, как везде, то их с орбиты, может, и спустить некому. Так и будут крутиться, пока еда, вода и кислород не кончатся.

– Угу, и, правда, жуть… Тихо! Что за звук?

– Где?

– А ты послушай… Оттуда, – я показал направление в темноту.

Действительно, какой-то странный низкий звук доносился со стороны наших палаток. Может, кто храпит так? Да нет, не то… Утробное какое-то рычание… Собака?

– Курц! Тише! Фу!

Рычание громче. Это точно Курц, некому больше так рычать у нас.

– Фу, дурак! Фу! Заткнись! И без тебя жуть кругом, ты ещё…

В ответ – не рык, а лай! Курц залаял, уже не сдерживаясь – в голос, зло, басовито. Словно оправдывая своё полное аристократическое имя – фон Хаугвиц, что ли? – он лаял так:

– Хау’г! Хау! Г’х’Хауг!

Я даже не заметил, когда ружьё оказалось у меня в руках – вот вроде только что было за спиной? Когда успел взять на изготовку? Теперь потянуть цевьё на себя – плавно, но энергично, чтобы патрон лёг на лоток и зашёл в патронник четко, без перекоса. Сочный и вкусный звук – «Клац!» Есть, готов вести огонь! Смотрю – Тимофей тоже схватил свой «ZMB». Дослал патрон, водит коротким стволом по сторонам. Шепчу ему:

– Тим, ты только осторожней. В сторону палаток не направляй ствол. Собака сейчас всех разбудит, кто-то вылезет… Смотри, не пальни в наших!

– Понял! Учту! Может, свет зажжем?

– Давай!

Мы зажгли фонари. Заметка для себя, на будущее – надо придумать крепление для подствольного. С фонариком в руке – не постреляешь! А доставать сейчас налобный фонарь из рюкзака…

– Смотри! Там! – напарник указал в сторону двух ближних сосен, между которыми девчата натянули веревку. Там с вечера сушилось что-то постиранное – то ли тряпки для рук, то ли полотенца…

Луч фонаря метнулся по цветным тряпкам, правее, левее, ниже… В конус света попала наша собака – да, Курц точно лаял на невидимую угрозу, исходящую с той стороны.

На шум стали просыпаться наши ребята. Первым из спальника вылез Серёга – в трусах и с монтировкой в руке. Видимо, не успел ещё крепко заснуть. Следом из свой палатки выглянул Сосед. Скрылся, и снова появился, полуодетый, но уже с «поросенком» в руках.

Я продолжаю всматриваться в ночь. Что же там прячется за соснами? Кто напугал собаку? Может, зверь? Волк?

Как будто подтверждая мои мысли, в луче фонаря блеснули желтые глаза. Пара глаз слева от сосен. Ещё одна пара – справа. Но… Это не волки – слишком высоко от земли эти глаза. Но это и не человек – не бывает у людей таких безумных, звериных глаз. И любой человек – живой, я имею в виду! – от фонаря на триста люмен сразу зажмурится. Мертвяки, как оказалось – не жмурятся. Нет у них такого рефлекса. Дурацкая мысль – а почему тогда их называют «жмурами»?

Собака продолжала заливаться лаем. Зомби двигались к нам. Хорошо, что они не быстрые, ковыляют дергаясь, как сломанные заводные игрушки. Ближе, ближе подходите…

– Тим, я беру левого. Твой правый. Метров с пятнадцати – давай!

Сзади меня клацнул затвор «поросенка». Это Виктор. Хорошо!

– Жень, я страхую, левого держу в прицеле. Серёга, держись сзади, не лезь под пулю. Курц! Курц! Тубо! Стой!

Я не видел – выполнил ли пёс команды. Мой фонарь смотрел выше, а в голове была сейчас всего одна мысль: «Оказывается, зомби умеют ускоряться!»

Мой – левый – вдруг сорвался с места, куда только девалась медлительная раскачивающаяся походка? Двадцать метров, что были между нами ещё пару секунд назад, вдруг сократились вдвое. Десять метров. Хорошая дистанция. Жги, Господь!

Выстрел, удар в руку, сноп огня из ствола, свист картечин. Черт, пистолетная рукоятка – это всё-таки зло. В руку-то как отдаёт! И это вам не «спортинг» с уменьшенной навеской, это больно!

Справа грохочет выстрел из «Моссберга» – по-моему, он херачит ещё громче моего «Бекаса». Аж уши заложило. А ещё и в глазах пятна – это у меня от вспышки выстрела… Ой, плохо мы готовы к ночному бою! Так вот выстрелишь по темноте, а потом ничего не увидишь. А, нет, вижу! «Мой» мертвяк почти упокоен. Пытается ползти в мою сторону, но уже как-то вяло.

А что справа? А справа хуже. Тимофей попал «своему» в корпус, это сбило мертвяка с ритма, но окончательно не упокоило. Зомби – здоровенный мужик, просто шкаф! – пошатывается, но продолжает движение. Из разорванного брюха выпадают кишки – сизые, лоснящиеся в свете фонаря, тянутся за ходячим трупом. Наверное, мешает идти, да? Но ведь не останавливает!

Тимофей всё не стреляет.

А «шкаф» уже в пяти шагах. Что ж ты тянешь? Стреляй! Мне не сподручно отсюда, ты же мне сектор перекрыл! Задену осыпью! Черт, и Сосед тоже… он же меня страховал, слева. Ему ещё сложней, ему и я перекрываю… Пальцы уже нащупали в левом нагрудном кармане тяжеленький цилиндр пулевого патрона. Всё-таки, помпа – это гуд! Повернуть ружье магазином вверх. Положить патрон на лоток. Дослать. Прицелиться. Жги!

Грохот. Факел. Тяжелая пуля вылетает из ствола. Вот убей, не помню, сколько грамм весит «стрелка» 12 калибра? Но её точно хватает, чтобы остановить даже самого большого зомби. Потому что с кишками между ног он ходить может, а вот с дырой в голове – уже никак.