III
— А машинка ничего — хороша! — взглянул снова Роман на «Жигули». — Блистает!
И все повернулись к машине.
— Эй, сопляк! — крикнул сердито Борис. Возле машины крутился мальчишка лет тринадцати в мокрых красных плавках с мокрыми волосами, сосульками слипшимися на голове. Он заглядывал внутрь машины, приплясывая на месте. Видно, мерз: накупался до синевы. — А ну отойди от машины! По шее накостыляю!
Неподалеку от ребят тоже устроились вокруг скатерти с едой кружком три семьи с маленькими детьми. Они обернулись на крик Бориса и потом все время наблюдали за происходящим.
Мальчишка оглянулся и побежал к Борису. Был он загорелый до черноты. Вероятно, все дни проводил на речке. Глаза у него были удивительно наглые. Подбежав к Борису, он нахально ткнул пальцем в его сторону:
— Твоя?.. Покатай, а? Покатай!
— Сгинь! — крикнул Борис.
Все, кроме него, захохотали. Мальчишка радостно блеснул глазами, еще нахальнее заорал:
— Дядь, прокати! Я так кататься хочу!
— Я те прокачу сейчас! — схватил Борис обгоревший сучок.
Но мальчишка не испугался, не отскочил, а, наоборот, еще ближе к Борису придвинулся, приплясывая:
— Прокати! А то я матом капот разрисую!.. Вот такими буквами! Останешься на ночь, гвоздем разрисую! Вот увидишь, прокати!..
Ребята смеяться перестали, удивляясь наглости мальчишки.
— Ну, наглец! — возмутился Иван. — Дуй отсюда! А то сейчас разрисую!
Борис изловчился и, сидя, смачно щелкнул мальчишке ногой по мокрым плавкам. Мальчишка отскочил и закричал:
— Так! Ага, так! Сейчас вас буду разрисовывать!
Егоркин с сердитым лицом сделал вид, что вскакивает, и мальчишка помчался туда, где был пляж, откуда визги веселые доносились, скрылся за деревьями.
— Ну как, чувствуешь ли теперь счастье обладания машиной, — смеялся Егоркин над Борисом. — Ночевать здесь уже нельзя оставаться, тревога замучает, а вдруг действительно исцарапает машину… Призрачно счастье наслаждений…
От кружка отдыхающих с маленькими детьми отделилась женщина и торопливо подошла к ним.
— Ребята! — сказала она, настороженно поглядывая в сторону пляжа. — Зря вы так с ним! Их тут целая шайка промышляет!.. Смотрите, сейчас приведет!
— Ну что вы! — усмехнулся Иван. — Если мы таких сопляков бояться будем, как же дальше жить!
— С ними не сопляки!.. Смотрите! Я вас предупредила!.. Вон, ведет, ведет! Смотрите, — взволнованно проговорила женщина и заторопилась назад.
Ребята обернулись. Егоркин думал увидеть таких же юнцов, как мальчишка, но к ним уверенным шагом направлялись четыре рослых упитанных бугая лет по тридцати. Возле них приплясывал мальчишка.
Роман вспомнил, как он, провожая Иру после концерта, хотел, чтобы их остановили хулиганы, вспомнил и напрягся, почувствовал, как наливаются энергией, твердеют мышцы, почувствовал волнение в крови. Егоркин смотрел на приближающихся парней с улыбкой. Девчата притихли, предчувствуя унижение. Борис побледнел и зашевелился, хотел встать, но Иван взглянул на него с прежней улыбкой и сказал:
— Сиди спокойно!
Борис опустился, Римма взглянула с интересом на Егоркина. Иван заметил, что не волновалась только она одна, сидела с видом зрителя, предвкушающего интересный спектакль. Видно, ситуация для нее была не нова, и она знала, что, что бы ни произошло, это ее лично не коснется. А Ира с Галей сидели бледные, напряженные.
— Девочки! — с укоризной посмотрел на них Иван. — Мне стыдно! Почему к нам такое недоверие!
Шаги за спиной Егоркина были уже слышны. Вот и голос раздался:
— Шакалы, вы за что дитя обидели?
— Он! — указал мальчишка на Бориса, и один из подошедших, видно, самый решительный, двинулся к нему.
Иван оглянулся. Парни были налиты мышцами. Плечи круглые, крепкие, и все четверо синели татуировками. Руки, плечи, грудь, ноги — все было разрисовано и расписано. Губы молодецки в улыбке растянуты.
— Ух ты! — восхищенно и громко воскликнул Егоркин. — Девочки, а вы говорили туземцев в этом лесу нет. Вот же они!
Парень, самый решительный, который к Борису направился, остановился, обернулся к Егоркину, радостно вскинул брови. — Глядите! — продолжал кричать восхищенно Иван. — Как размалеваны… Орлы! — Теперь он к подошедшим обратился: — А где же ваши перышки! — Егоркин растопырил пальцы над головой.
Парни, кажется, обрадовались словам Егоркина.
— Ну, шакал! — воскликнул самый говорливый из них. — Ну, глиста сшитая, — взглянул он на живот Ивана. — Как ты мне нравишься.
— Я всем нравлюсь, — хихикнул Иван насмешливо. — Я красивый!
Два молчаливых бугая стояли за его спиной, решительный смотрел издали, был на полпути к Борису, а говорливый сбоку.
— Краса-а-вчик! — протянул говорливый, склонив голову набок и разглядывая Егоркина. — Только нос большеват и чуть-чуть не в ту сторону смотрит! Но не мандражируй, айн момент, и поправим!.. Ух ты, винцо какое лакаете, — обратил он внимание на расстеленное одеяло. — У нас не каждый день такое…
Говорливый присел на корточки рядом с Ирой и взял двумя пальцами бутылку за горло. Ира поспешно отодвинулась от него.
— Не торопись, детка, — покосился на нее говорливый. — Потерпи. Ваша очередь впереди… Сейчас мы носик глисте поправим… Но сначала жажду утолим! А то носик большеватенький…
Он налил вина в стакан. Иван заметил, что Роман напрягся, готовый в любой момент вскочить, и сказал ему:
— Рома, я сам!
Палубин хмуро и отрицательно мотнул головой.
— Сделай подарок, — попросил Егоркин.
— Я сделаю, не мандражируй! — усмехнулся говорливый.
— Вы, ребятки, вижу, погреться хотите, — сказал Иван насмешливо. — Может, прогуляемся в лесочек?
— Прогуляемся… Поправьте ему носик, — взглянул говорливый на молчаливых бугаев, — и канайте сюда. Нам не управиться, — обвел он рукой стол.
Егоркин неторопливо поднялся, Галя рванулась к нему, но Роман поймал ее за руку, удержал.
— Он вернется…
— Сиди, детка, живым оставим, — улыбнулся говорливый.
Иван двинулся в лесок. Двое бугаев за ним. Решительный все время поглядывал на Романа с Борисом, готовый в любую минуту действовать. Говорливый поднял стакан, хотел что-то сказать, но Борис опередил его, спросил дружелюбно, указывая на наколку на плече:
— В Воркуте тянул?
Говорливый опустил стакан, взглянул на Бориса.
— Было дело… И ты оттуда?
— Нет, — Борис приободрился. — О Барсуке не слышал? Леониде Семеновиче?
— Барсук?! Ты знаешь Барсука? — насмешливость сразу исчезла с лица говорливого.
— Видел вчера… и завтра увижу, — голос Бориса стал уверенным. — Поставь стакан. Не тебе пить!
Говорливый послушно поставил стакан на одеяло и крикнул мальчишке:
— Эй, прыщ! Гони в лес! Передай, я сказал — аргументы у ребят веские. Живо!
Решительный расслабился, отошел в сторону. Мальчишка рванул к лесу, но навстречу ему из-за деревьев вышел Егоркин. Был он один, бугаев не видно. Шел спокойно, но быстро. Все притихли, ждали. Иван подошел к говорливому, по-прежнему сидевшему на одеяле, схватил его за ухо, поднял. Говорливый не сопротивлялся, морщился. Решительный отошел дальше.
— Ваня, не надо! — вскрикнула Галя.
— Брось, Иван! — остановил Борис. — Они осознали…