— Ага, мы все старались подражать голосу Робина Уильямса, который озвучивал Джина в «Аладдине». Думаю, у Джека это получалось лучше всего. Неудивительно, что он стал самым востребованным в мире актером.

Я улыбаюсь, позволяя себе гордиться достижениями своего преуспевшего старшего брата. У него ушли годы на то, чтобы добиться большого успеха, но он никогда не сдавался, и теперь весь Голливуд умоляет его сняться в их фильмах.

— Ты помнишь, какие у тебя были три желания?

Каждый раз, когда мы смотрели этот мультфильм, то долго обсуждали, каким же Аладдин был тупым, и какие желания выбрали бы сами, если бы были на его месте.

Отворачиваюсь от Айви и бросаю на него быстрый взгляд, запрокинув голову вверх. Айзек сосредоточенно смотрит в небо, от давно забытых и счастливых воспоминаний на его лице сияет широкая улыбка.

— Да, — отвечает он сквозь ухмылку. — Первым было убедить отца оплатить курсы фотосъемки, которые вела та сексуальная учительница, миссис Скотт. Второе, заставить миссис Скотт улыбнуться мне и влюбиться без памяти, и последнее, — брат смотрит на меня с появившимся на щеках легким румянцем и продолжает, — Чтобы миссис Скотт отвезла меня к себе домой и познакомила со своим суперсексуальным мужем, мистером Скоттом.

Я не выдерживаю. Фыркаю и громко смеюсь.

— И сколько же тебе было лет, если твои желания были такими?

Он пожимает плечами и смотрит на Артура, а потом наклоняется и вытирает слюни с его ротика слюнявчиком.

— Не знаю, тринадцать, наверное. Достаточно, чтобы понимать, что хочу попробовать с обоими, мистером и миссис Скотт.

Я качаю в ответ головой, все еще улыбаясь, и он возвращает мне ее. Только его улыбка шире, чем моя, и я не уверен почему: из-за своего признания или от того, что между нами все так легко, и кажется, словно так было всегда. Если закрою глаза, то могу почти забыть…

Ложь.

Мы оба чувствуем тот момент, когда маленькая искорка теплоты между нами угасает, позволяя холоду запустить свои щупальца в веселые воспоминания.

— Я не могу вспомнить, какие желания тогда хотел. Ты можешь поверить в это? Человек, который помнит все, не может вспомнить ни одного желания из своего детства.

Отворачиваюсь от Айзека и бросаю взгляд на Айви, которая нашла друга, и они по очереди крутятся на маленькой карусельке.

Я мог бы позволить этому моменту умереть, даже не убедившись, что брат понимает, почему для него сейчас самое время вернуться к своей жизни и принять потрясающее предложение Джейка о работе. Но сейчас пора стать мужчиной и взглянуть правде в глаза.

— Сейчас мне нужно только одно желание. Совсем нет необходимости жадничать и выпрашивать три, — признаюсь я, слова соскальзывают с моего языка и, уносимые бризом, растекаются в небытии. — Одно желание гарантировало бы, что каждый день буду просыпаться чувствуя ее мягкое дыхание на своей шее. Я бы чувствовал тепло губ Лоры на своей щеке и снисходительное прикосновение ее пальцев на своей коже. Одно это желание заставило бы ее сердце биться внутри моего, и я бы навсегда стал счастливым человеком. Был бы богаче и обеспеченней, чем это можно представить в самых диких мечтах, зная, что я никогда бы не испытал этого чувства ни с кем, кроме нее.

Смотрю на Артура, который продолжает веселиться в своей коляске, и мне больно за него. Больно потому, что он никогда не узнает любви матери и никогда не сможет полюбить ее за это в ответ.

— Но желания не исполняются, Айз. Это детское заблуждение, которое мы с усердием культивируем, чтобы вдохновлять мечты. Жизнь стоит гораздо больше, чем подростковые желания, а за любовь мы платим самую высокую цену. Она не бесплатна. Это самая дорогая из всех эмоций, потому что ты платишь своим сердцем, любовь невозможно вернуть и получить свое сердце назад. Как только ты полюбишь кого-либо, то будешь любить всю жизнь. Кнопки «включить» или «выключить» не существует. И когда любовь всей твоей жизни уходит, то не забирает это чувство с собой. Оно остается напоминанием того, что было потеряно. А ты просыпаешься каждый день и платишь эту цену.

Брат молчит. Ему нечего сказать в ответ, так как он знает, что эти слова — правда. Моя правда. Не его.

— Айз, не ты должен платить эту цену, — продолжаю я спустя мгновение. — Я должен. Поэтому, пожалуйста, сделай это для меня, Айви и Артура. Иди и сделай свои желания реальными.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него еще раз, и мы встречаемся взглядами. В глазах Айзека гораздо больше эмоций, чем я могу распознать, но замечаю точный момент, когда тот принимает решение, и мне становится легче, как будто тяжкий груз перестает давить на мою и так уже раздробленную грудь.

— Ладно, Джош. Ты выиграл. Я приму приглашение о работе, но ты должен пообещать, что если понадоблюсь тебе, то скажешь мне, потому что ты просишь меня уйти от вас, а это очень трудно сделать.

Я долго смотрю на него, прежде чем кивнуть.

— Мне не сложно любить Айви и Артура. Это дар. Поэтому, пожалуйста, не думай, что ты мне что-то должен, Джош. Я был с вами по собственному желанию, и вернусь, если сам захочу. Просто не закрывайся от меня, потому что я привязался к этим маленьким карапузам и мне нужна эта доза, — улыбаясь, Айзек наклоняется, чтобы вытащить Артура из его коляски.

— Давай, Арти, — говорит он, взяв его на руки. — Пойдем поиграем с твоей старшей сестренкой.

Наблюдаю, как брат уходит с моим сыном на руках, а моя маленькая девочка бежит ему навстречу. Ее новый друг в парке надолго забыт, как только дядя Айз приходит поиграть, и я благодарен ему за его выбор.

Тот факт, что мне пришлось скрыть от него подробности своего решения и планов на наше будущее, назойливо свербит у меня в затылке, но если бы он знал, что я решил все продать и переехать, то никогда бы не принял предложение Джейка о работе. А мне это нужно. Нужно начать все с чистого листа, чтобы ничего не напоминало мне о ней.

Лора улыбается.

Так как воспоминания прямо сейчас не сладкие, ради самого себя и детей нам нужен этот чистый лист.