Ангус что-то тихо шептал, но я не могла понять, о чем он говорит. Я слышала лишь свои слова, звоном отражающиеся по стенам. И будто бы слышала, что он осознает, что не прав, что все его притворные желания меня любить были лишь маской перед животным инстинктом.

- Нил, ты не права. Я люблю тебя. Я правда люблю испытывать наслаждение от тебя и твоего тела, я очень хочу тебя всегда. Но это все кроется в слове «люблю», а не в моем желании заниматься сексом ради оргазма.

- Ты сам не можешь этого понять. Ты когда-нибудь кончал с другими девушками? С парнями? С кем-то, кроме меня и себя самого. Был ли хоть еще человек?

- Нет.

- И испытав его со мной, что ты почувствовал?

- Облегчение. Я был так рад, что со мной все в порядке. И ты тогда была такая красивая. Ты выглядела совсем юной, не потасканной жизнью, ты была прекрасной девушкой, - он трогает мои волосы, смотря на меня. – Я влюбился в тебя, твои вздохи, твой голос и твое тело. Я не мог приходить без букета, потому что считал уже это свиданием. Да, я просто занимался сексом с тобой. Но за те немногие моменты перед сексом я пытался как можно дольше смотреть на тебя, дышать твоим ароматом и говорить. Я люблю тебя, ты можешь это понять? Я правда люблю.

Я ему не верила. Все его слова лишь доказывали мою правоту насчет того, что все свои любовные переживания он связал с первым оргазмом. Кто знает, может, если бы я дольше говорила с Мистером Уайтом, я бы начала связывать с ним свой первый оргазм. Но я восприняла его как что-то, что должно было быть. Что оно не было чем-то необыкновенным. Для меня тогда это был грязный петтинг, БДСМ-практика, это не могло быть романтичным. И, конечно, Ангус был в более мягком расположении, когда у него был первый секс со мной. Белые чулки, нежное белье. Тихая музыка, смазка с запахом ананаса и ультратонкие презервативы. Это не могло быть иначе. Он романтизировал мою работу, воспринимая ее, как свидание. Я сама романтизировала образ проститутки, наряжаясь для каждого клиента. Но такие были правила в эскорте, где я работала. Это были прихоти нашего сутенера, который был достаточно солидным и значимым человеком. Его правила делали из нас не просто проституток, а тех самых секс-кукол, красивых, всегда ухоженных и всегда таких, какими хотят их видеть клиенты. Он не мог адекватно понять, что встречается он с проституткой. Что вся любовь – это выдумка. Что все, что происходило за дверями моей комнаты в Доме, там и оставалось. Это просто иллюзия того, чего он хотел получить от меня.

Да, я любила каждого мужчину. Но любила лишь потому, что любила то, чем я занимаюсь. Я любила разделять с ними свое тело. Любила секс. Какой бы он ни был. Я его любила. Любовь крылась где-то далеко и лишь сейчас, обнародовав все свои чувства, я понимаю, что не хочу их ни с кем разделять. Это секрет, который никому не нужно знать.

========== Невесомость ==========

Ангус не уходил из моего дома еще долго, он все пытался изменить мое мнение о себе, но этого не происходило лишь потому, что я этого не позволяла. Он ушел после того, как я уже не вытерпела и начала обвинять его во всем том, о чем я успела подумать. О его желании любить, которое тесно связано с его оргазмами. О его гнусных попытках купить меня полностью. Когда я правда очень сильно распылялась, он просто испугался и ушел. Ушел вовремя для него самого.

Я осталась одна. Совсем одна, лишь кот мурчал и ходил вокруг-да около меня. В молчании, вечной агонии молчания, я продолжала быть собою. Я раскрыла себя, раскрыла свою сущность. И мне было мерзко и плохо от себя, но, в тот же момент было до безумия восхитительно чувствовать свою свободу. Свободу над собой. Ангус ушел из моей жизни, Бен следовал перед ним. Никаких мужчин не оставалось. Я лежала на кровати, слушала тяжелую музыку и не хотела никуда вставать. Мое тело невыносимо много стало весить, я не могла себя поднять. Будто камнем придавленная, я лежала днями и неделями. Я ходила в туалет, в душ. Я перестала есть. Я перестала ходить в магазины, лишь изредка выбиралась для того, чтоб купить моему котику корм. Он нежно мурчал, когда я приходила домой. Он был таким ласковым мужчиной, таким урчащим маленьким комочком. Мы лежали с ним вместе, прибитые моим камнем.

Однажды я обратила внимание на себя в зеркале. У меня никогда не были тонкими ноги, всегда на них было хоть немного пухлости. Сейчас же ноги превратились в две палочки, что держали не такое уж и огромное и неподъемное тело. Вся пышность груди ушла, на месте бывшей груди были небольшие соски и едва заметная кожа. Мои ключицы и раньше были заметной частью, но сейчас они стали вдвойне ярче. Все тело, будто из него выкачали энергию, было серым, таким вдруг старым. Таким ненужным. Я смотрю на свои костлявые руки, на запястья. Когда-то эти руки трогали сотни мужчин, сотни мужчин ласкали эти пальцы. Я поднимаю взгляд выше в зеркале. На мое лицо. Корни волос на голове безобразно отросли уже на сантиметра три, волосы сальными свалявшимися дредами висят и касаются плеч. Я смотрю на это, на это все безобразие. И замечаю ножницы.

Ножницы, маняще, поблескивают от света тусклой лампы в ванной. Они светятся и тянутся ко мне. Пальцами я захватываю ушки ножниц и подношу их к волосам. Одним срезом в раковину падает небольшой кусочек моих волос. Я смотрю в зеркало. Из этого отрезанного кусочка выглядывают уши. Я режу дальше и дальше. Пока раковина не заполняется моими волосами. Все волосы, неровно и рвано, едва касаются ушей. Я смотрю в зеркало. Еще секунду бы, и я отрезала себе нос, пропорола щеки. Еще бы секунду, и я вспорола бы себе все лицо. Кто-то звонит в дверь. Я собираю волосы и выбрасываю их в туалет, нажимаю смыв.

В двери никого. Дети, наверное, балуются. Я иду, кротко замечаю свои ноги. Тонкие, с белой кожей, ноги. Я снова падаю на кровать, невидимым камнем придавливая остатки себя. Котик вертится около, я жду, когда он уснет. Когда усну я.

Комментарий к Невесомость

Это самая маленькая глава. Но и также самая прекрасная, как по мне. У меня есть набросок иллюстрации, как выглядит Нилу. Скоро я его Вам покажу. Спасибо за то, что Вы со мной. Пишите отзывы.

========== Каспер, или непреодолимая тяга ==========

Утром я тихо поднимаюсь с кровати, почти незаметно, чтоб не задеть своего кота. На телефоне несколько новых сообщений; я не спешу их открыть. Я ползу своим хилым тельцем на кухню, пытаюсь поесть. Меня тошнит от запаха еды.

Телефон многозначительно мигает. Я беру его и разблокирую. На нем висит сообщение:

Элизабет, доброго времени суток, вы молода и красива? Обладаете хорошим телом? Есть отличная работа для молодых девушек. Пишите на нашу почту для дальнейших указаний.

Может, это и есть какой-то знак свыше? Что-то, что может указать мне путь дальше. Что сделает жизнь лучше. Из-за безработицы я не могла оплачивать счета. А так я узнаю, смогу ли я оплатить дальнейшую свою жизнь. Мне хватало денег лишь на корм для кота и на куриные яйца. От них меня уже тошнило и лишь коту корм был всегда самым вкусным.

Я пишу им на почту. Через какое-то время, может, часа через полтора, мне ответили и назначили дату, время и место. Это было далековато от меня, придется ехать до конечной троллейбуса. Мне сказали взять красивое белье.

Я приехала на место через несколько часов. Это была какая-то студия, в которой велись фотосессии. Строгий интерьер черно-белой гаммы, большая кровать прямо посередине комнаты, кованая спинка. Большие вазы с цветами хаотично расставлены по полу. Я медленно вхожу, как кошка в новый дом, осторожно и еле-еле ступая по полу.

- Элизабет! Доброго вечера, - улыбчиво здоровается мужчина лет тридцати. – Вы привезли с собой белье? Или нам предоставить Вам белье?

- Я взяла свое.

Я осматриваюсь. Мне кажется, что это фотосессия «ню», но я все еще в сомнениях. В руках я тереблю свое белье, тонкое кружево белого цвета мягко касается моей ладони. Я захожу в гримерку и переодеваюсь. Здесь я замечаю еще несколько пар трусиков и бра разных размеров. Ко мне заходит мужчина:

- Я думал, вы немного полнее, если честно, - он походит и берет меня за талию, будто измеряя. – И грудь побольше, да, ожидалась. Но ничего, Вы очень красивая, Элизабет.