Монахи сделали пассы руками, отгоняя злых духов. И настороженно посмотрели в угол, где стояла амфора. Похоже, они не были уверены, что такое стоит оставлять в доме с Избранным и ребенком.

— Нет, — Лекс махнул на них рукой, — не трогайте, я потом сам потихоньку уничтожу эту опасность. Вам с ней не справиться, только в беду попадете. Так, что там еще осталось? Почему, кстати, в горшках? Говорили же, что там маленькие амфоры?

— Там содержимое не переливалось в другую амфору, — Пятый честно моргнул глазами, — оно густое, как мед, и мы выбивали содержимое в горшки. И вместо этого налили меда, чтобы колдуны не заметили подмены.

Лекс с интересом приоткрыл ближайший горшок и чуть не умер от страха. Это были те самые фосфорные бомбы. Лекс не помнил, когда в последний раз так пугался. Фосфорные бомбы были условно стабильны и трясти их не следовало в любом случае. А если представить, что их «выбивали» из маленьких амфор, то это было настоящее чудо, что они не сработали в руках монахов в момент подмены. И если добавить к этому оставшийся арсенал, то от императорского дворца осталась бы только дымящаяся воронка поистине королевских размеров!

— Боги вас любят! — Лекс перевел дыхание и прикрыл вощеной тканью горлышко фосфорной бомбы, — если бы я знал, что именно будет в багаже колдунов, то я не говорил бы о подмене содержимого. Это было очень опасно. Хорошо, что все обошлось. И еще хорошо, что всего этого нет в руках Рийангаххра.

Лекс поставил горшки с опасным содержимым обратно в сундук и осторожно прикрыл крышку. Осталось проверить, что именно колдуны использовали, как загуститель для напалма. Горение напалма происходило в интервале от полутора до двух тысяч градусов, в зависимости от добавок к бензину. Добавление фосфора делало его чувствительным к тряске, магний поднимал температуру горения настолько, что вполне мог прожечь стены домов. Попади такая штука на крышу дома, и расплавленный свинец убьет людей, а незатухающее пламя уничтожит стены. Каким отморозком надо быть, чтобы дать это страшное оружие в руки фанатиков?

— Все так плохо? — Пятый внимательно смотрел за мимикой Лекса, — чем мы можем помочь?

— Что слышно от колдунов? — Лекс кусал губы и пытался найти способ обезопасить город в случае, если на столицу нападут колдуны с таким вооружением, — они все так же сидят закрытые в комнате?

— После того, как один из них отправился в обратный путь, они, не останавливаясь, молятся. Хотя, сегодня утром один из них вышел и отправился в стойло кормить летающих ящеров. Похоже, они ждут ответа из своего города.

— Они должны привезти свиток, а после этого мы поговорим, — Лекс расстроенно подёргал себя за косу, — знал бы я, что у них такой арсенал, молчал бы в тряпочку и дурачком прикидывался. Вот чего они столько дней взаперти сидят? Может, я их слишком сильно испугал?

— А жидкий огонь, это как? — Пятый, не отрываясь, смотрел на угол комнаты, где стояла амфора, — он же не горит…

— Хм, — Лекс задумался, — объяснять долго, проще показать. Но не в доме, опасно, и не во дворе. Соседей только перепугаем. Давайте, как стемнеет, выедем за город, и я все покажу и объясню. Может, Кирель захочет тоже поприсутствовать. И Сканду надо показать, чтобы он был в курсе, что происходит. А, кстати сказать, куда умчался мой муж?

— Сегодня на рассвете прибыли монахи с дальних монастырей и вместе с воинами устроили очередную облаву в клоаке. Всех не переловишь, но свежих рабов в каменоломню наберут.

— А почему не переловишь? — Лекс недовольно поморщился, — можно ведь заткнуть сливные решетки на улице и устроить костры с вонючим дымом. Заполним все щели дымом, и они сами на улицу выберутся.

— Нет, — Пятый задумался, — клоака под всем городом, тогда придется не только сливные решетки на мостовых закрыть, но и туалеты в домах аристократов, и общественные уборные, и дворец императора, и термы, и сливы в стойлах казармы. И это не считая потайных ходов контрабандистов серого квартала. Вся столица будет в дыму. Нет, так не годится, только осмотр клоаки и поиск потайных ходов, а иначе никак.

— Вместе с наемными работниками для стройки новых кварталов и укладки улиц в столицу прибывает и всевозможный сброд, — второй монах передернул плечами, — беглые рабы и контрабандисты, шайки разбойников, которые раньше околачивались кто где, прослышали, что территория клоаки освободилась и заполнили пустующие места. А еще, бывшие вояки из города Теланири. Многие потеряли свои дома и прежний вид заработка, они наживались на спекуляции, теперь они перебрались к нам под бок в надежде начать все с начала. Но только мало кто к честному труду приучен. Воровать многим больше нравится, чем руками работать. Я слышал, как ты вчера говорил людям, чтобы они одумались и занялись честным трудом. Вот сегодня братья с армией погоняют отщепенцев, может, кто с перепугу и возьмётся за ум…

— Ладно… — Лекс вздохнул и посмотрел на амфору в углу, — сегодня вечером перед самым закрытием ворот надо будет выехать за город. Так, чтобы прохожих уже не было на дороге. Найдем местечко, и я покажу, что такое жидкий огонь. Сейчас пошлю кого-нибудь на розыск Сканда, чтобы вечером он незаметно выехал, не привлекая к себе внимания, а потом встретимся так, чтобы шпионы не пронюхали.

— Я сам найду Сканда и все ему передам, — Пятый набросил капюшон и спрятал руки в рукавах.

— А я передам все Кирелю, — второй монах поправил одежду и стал безликим белым балахоном, каких много в столице, — возможно, Шарп тоже захочет увидеть демонстрацию оружия колдунов.

— Хорошо, — Лекс открыл запор на двери и выпустил монахов в коридор, — тогда до встречи сегодня вечером.

Монахи молча кивнули капюшонами и поспешили на улицу. Лекс закрыл теплую комнату на защелку и на всякий случай завязал ручки шнурком с волос. Все же, в доме много детей, да и Ламиль на редкость шустрый ребенок. Еще только несчастного случая не хватало.

— Тиро! — Лекс отправился на розыски домоправителя, тот стоял во дворе и наблюдал, как Пин и Бэл торгуются с гильдийскими мастерами, — Тиро, мне нужно штук восемь кирпичей, две свинцовые пластины, которыми перекрывают крыши, — Лекс тряхнул Франкенштейна за руку, привлекая к себе внимание, — а еще самочку с двумя корзинами на вечер. И два небольших горшочка с плотными крышками. Найдешь?

— И зачем тебе все это? — Тиро насмешливо посмотрел на взволнованного рыжеволосого парня, — или я, как обычно, узнаю обо всем потом?

— Не дай боги тебе, Тиро, узнать… — Лекс прикусил губу, чтобы не сболтнуть лишнего. Тиро перестал улыбаться и подобрался, — не волнуйся, все будет хорошо, просто найди мне все необходимое. И еще, у нас раньше был белый балахон от монахов… он еще дома? — Лекс увидел, как домоправитель кивнул головой, — он мне понадобится вечером и надо будет Ламиля занять, чтобы он не капризничал, пока мы со Скандом не вернемся.

— Хорошо, — Тиро повел плечами и задумался, — надо, пожалуй, установить во дворе качели, как было перед сезоном штормов, Ламиля это отвлечет и займет надолго, а потом он, может, и заснет там, как в колыбели.

Лекс похлопал домоправителя по плечу и подошел к Бэлу, который с улыбкой смотрел вслед уходящим мастерам.

— Все было, как ты и говорил, — Бэл подкинул в руках пару мешочков, — гончары узнали рецепт глазури из шпата и решили, что краски делают из перетертого песка. Ты бы видел, как «нечаянно» Крин рассыпал вулканический песок им под ноги. А потом «случайно» продемонстрировал белый песок из ракушек, и все… алчность затмила глаза. Они решили, что они самые умные и теперь могут все сами. Зачем платить за то, что они могут сделать и без нас?

— Прекрасно, — Лекс потер руки, — теперь с чистой совестью поднимайте цены на стеклянные краски вдвое. И как там Нарья, купил эмали?

— Да, — Бэл хмыкнул, — сразу четыре цвета. И Орис тоже выбрал четыре цвета, только другие, чем Нарья, и так ревниво глазками сверкал на второго кузнеца. Хорошо, что ты Нарья первому предложил эмаль, а то Орис, как ревнивый муж, захотел бы оставить секрет эмали внутри своей гильдии.

— Показать, что у меня получилось? — Крин довольно улыбался, — новые пиалы еще в печи, но уже понятно, что все получилось!