— И ты переспала с ним на постели отца, — бесцветным голосом договорил за нее Райлан. — Когда дома был я и все твои дети.
Лицо Хизер сморщилось, и она начала плакать.
— Я напилась и не соображала, что делаю. Райан, прости. Не говори отцу, ладно? Ну пожалуйста. Я больше не буду, честное слово. Просто я глупая дура, и мне было так одиноко, и я соскучилась по нему. Вот и совершила ошибку. Пожалуйста, Райан!
— Райлан, — сказал вдруг из дверей Скотт. — Его зовут Райлан. Если собираешься изображать из себя жертву и врать ему прямо в лицо, то хотя бы запомни его чертово имя.
— Заткнись, Скотти! — заорала она. — Заткнись нахер и не лезь не в свое дело. Иди к своей богатенькой шлюшке, а со мной не говори! Уж поверь, — она наставила на него палец, — как только тебе исполнится восемнадцать, твоя никчемная задница вылетит вон, и мне будет насрать, если я никогда больше тебя не увижу!
С отвращением качнув головой, Скотт скрылся внутри.
— Принесешь мне немного виски для кофе? — жалобно окликнула его Хизер. — Мне надо чуть-чуть похмелиться, сынок, вот и все.
Скотт вернулся с бутылкой виски и плеснул немного ей в кружку.
— Спасибо, малыш, — прохрипела она.
Она осушила кружку до дна, затянулась и, больше не обращая на Райлана никакого внимания, откинулась в кресле-качалке. Он встал и поплелся за Скоттом на кухню. Тот убирал бутылку виски на самую верхнюю полку.
— Сам не знаю, зачем я заморачиваюсь и прячу. Она знает все мои тайники.
Он уперся кулаками в столешницу и опустил голову, и Райлан подавил порыв подойти и обнять его со спины. Не время было так делать, да и язык тела Скотта ему запрещал.
— Она всегда такая… непоследовательная? — спросил он. Спина Скотта напряглась под тонкой футболкой. — Угрожает выгнать тебя, а потом сразу же называет «сынком».
Вздохнув, Скотт устало кивнул.
— Угу, — ответил он глухо. — В детстве это дико сбивало с толку. Она то была заботливой мамочкой, обнимала меня, то через миг начинала орать, что я испортил ей жизнь, и говорила сгинуть долой с ее глаз.
— Черт. — Райлан и представить себе такого не мог.
— Раньше я переживал, — без выражения сказал Скотт. — Теперь нет. — Он оттолкнулся от края стола. — Схожу на пробежку.
Райлан отвлек себя уборкой на кухне, потом усадил детей перед телевизором смотреть субботний мультфильм и выглянул на крыльцо. Хизер спала. Ее голова свесилась набок, тело скрючилось под неудобным углом. Поколебавшись немного, Райлан подобрал со стула брошенное там покрывало, вернулся и укрыл ее, уложив сперва поровней.
Из трейлера вышел Скотт, одетый в тонкую майку и шорты, которые, несомненно, видели лучшие времена. Обут он был, впрочем, в новенькие кроссовки, и их яркий цвет привлекал дополнительное внимание к его длинным загорелым ногам. Райлан закусил губу.
— Будь осторожен, — промолвил он. Скотт молча протиснулся мимо него, пересек заросший сорняком двор и вышел на дорогу, где остановился, чтобы по-быстрому сделать растяжку, после чего убежал.
Райлан услышал шум двигателя. Из-за деревьев неподалеку выехала темно-синяя малолитражка и медленно поехала в том направлении, где исчез Скотт. Он попытался разглядеть, кто сидит за рулем, но не смог и ушел посмотреть, чем занимаются дети.
Глава 6
В новых кроссовках Скотт словно бежал по облакам. Пару недель он аккуратно разнашивал их и теперь, казалось, мог бежать вечно. Бежать вечно. Разве не здорово было бы вот так убежать далеко-далеко от своей дрянной жизни? Начать все сначала. В новом месте среди новых людей, где никто не станет осуждать его ни из-за родителей, ни за то, кто он есть.
Он вдыхал через нос и выдыхал через рот. Намеренно медленно, стараясь оставаться расслабленным и спокойным. Но мысли о Райлане, о вчерашних событиях, воспоминания о его шоке и боли привели за собой напряжение. Добрый, наивный Райлан и его не менее добрый отец… оба они нечаянно оказались за партой в Школе выживания со шлюхой-алкоголичкой, где главным преподавателем была гадкая тварь — его мать.
Окончательно сбившись с ритма, Скотт остановился у ближайшего магазина и, используя стену, как упор для ноги, начал делать послетренировочную растяжку — поворачиваться из стороны в сторону, подняв руки над головой, в тщетной попытке вернуть недавнюю эйфорию от бега.
— Скотт, — раздался вдруг у него за спиной низкий голос, и Скотт подскочил.
— Какого…! — Он развернулся и, увидев, кто там, поморщился. — Черт.
— Прекрасный Скотт, — хрипло пробормотал испугавший его человек и потянулся к нему. — Малыш, я так соскучился по тебе.
— Мистер Таннер, я вам не «малыш». — Скотт на шаг отступил, не давая взять себя за руку. — Я же просил оставить меня в покое!
— Но теперь-то нам можно. Ты больше не мой ученик, — заговорил Таннер с горячностью. — Тебе уже можно называть меня Джоэл, и мы можем быть вместе.
Скотт презрительно фыркнул.
— Да не хочу я быть с вами, вам что, непонятно?
На лицо Таннера набежала обида.
— Ты же знаешь, что ради тебя я бросил работу, — сказал он, надувшись. — Я подумал, что тогда у нас появится шанс. Скотт, ну пожалуйста.
Скотт зажмурился, молясь о терпении.
— Мистер Таннер, — ему удалось сохранить голос спокойным, — мне жаль, что вам так показалось, но я просто школьник, ваш ученик…
— Но мне всего двадцать три! И всего двадцать два было в школе! Не будь мы учителем и учеником, на нас и не взглянули бы косо. — Он подошел ближе. — Потому-то я и уволился. Чтобы быть с тобой.
Скотт подавил вздох раздражения.
— Вы уволились, потому что вас чуть не поймали. — Он выставил руку вперед. — Ваше желание быть со мной здесь не причем.
Таннер все наступал на него, пока его грудь не уперлась Скотту в ладонь.
— Малыш, я думаю, тебе следует как-то загладить вину передо мной.
— Загладить вину? И в чем же я виноват?
— В том, что из-за тебя я лишился работы. — Таннер накрыл его руку своей, удерживая ее у себя на груди. — Ты сломал мне карьеру.
Скотт, не веря своим ушам, хохотнул, потом выдернул руку и презрительно проговорил:
— Вы обвиняете в этом меня? В том, что дрочили, глядя, как я поднимаю гантели? Это я виноват? Я не просил вас этого делать и даже не намекал!
— Но ты знал! Знал, чего я хотел, когда попросил разрешения позаниматься!
Скотт сузил глаза.
— Я знал только, что вы почему-то добры ко мне. Вы заинтересовались моими тренировками в зале и пообещали помочь выйти на уровень выше. Вы забыли, что сами предложили заниматься после уроков? Идея была не моя! И я совершенно точно не просил вас тискать свой хер, когда туда в любой момент могли зайти дети!
Таннера перекосило от злости.
— О, ты отлично знал, что я делал, и тебе это нравилось, — прошипел он. — Сучка, я видел, как ты смотрел на меня.
— Все. Этот разговор закончен. Больше не приближайтесь ко мне.
Внезапно Таннер цепко схватил его за руку.
— Скотт, позволь насладиться тобой. Всего один раз, и я сразу отстану. — В голосе Таннера зазвучало отчаяние. — Поедем со мной. Я целыми днями думаю лишь о тебе, представляю, как стою на коленях с твоим членом во рту. Малыш, я сделаю тебе так хорошо, буду сосать тебя, пока ты не кончишь.
Скотт на секунду застыл — настолько ярким был этот образ.
— О да, я так и знал, — с триумфом выдохнул Таннер, подходя еще ближе. — Ты все-таки хочешь, чтобы я тебя трогал, чтобы лизал и сосал тебя. Я знал!
Скотт выдернул у него свою руку.
— Нет, не хочу, гребаный извращенец, — прорычал он, отступая назад. — С тобой — никогда. Подойдешь ко мне еще раз, и я вызову чертовых копов. — Он отошел спиной вперед на безопасное расстояние, после чего развернулся и на дрожащих ногах побежал.
— Ты как твоя мать! — неслось ему вслед. — Такая же шлюха, которая строит из себя недотрогу! Грязная тварь!
Содрогаясь от отвращения, Скотт старался не вслушиваться в его брань. Он вспомнил, каким польщенным почувствовал себя, когда молодой, симпатичный учитель впервые заговорил с ним, проявил к нему интерес, предложил помогать в свое личное время. Скотт так обрадовался перспективе заниматься под руководством персонального тренера, что не усмотрел в этом никакого подтекста.
Он ошибочно принимал жадные взгляды учителя за искренний интерес к своей форме и не насторожился даже после того, как во время занятий с гантелями Таннер попросил его снять футболку. Скотт решил, что учитель всего лишь хотел убедиться, что работают нужные мышцы.