Я медленно обошла комнату, любуясь безделушками в шкафах из красного дерева: статуэтки из выдувного стекла, антикварные карманные часы, окаменелости и раковины, коллекция ножей странной формы. На стенах висело множество фотографий в рамках, большей частью с изображениями местных исторических зданий, но снимки с людьми заинтересовали меня куда больше. Один особенно привлёк моё внимание: три девушки сплели руки и с мечтательным взглядом смотрели на камеру. Я узнала молодую Луну, ещё одна девушка обладала странным сходством с Сидрой, но я прекрасно понимала, что это не она. Их разделяла добрая четверть века, и, кроме того, причёски и одежда кричали о восьмидесятых. Сидра тогда ещё даже не родилась.

На затемнённом заднем плане притаилась четвёртая девушка. Её волнистые волосы развевались на ветру, а взгляд был устремлён прямо в объектив. Изучая это каменное лицо, я почувствовала необычное давление в груди и долгое время никак не могла отдышаться, не имея возможности отвести взора от полных ярости глаз.

— С вами всё в порядке?

Я сделала шаг назад. Голос Сидры разорвал наваждение. Я повернулась и увидела, что она смотрит на меня с порога. Свет из окна подчёркивал серебристые пряди в волосах, создавая иллюзию воздушности, что в сочетании с её бледной кожей породило у меня сомнение, а не призрак ли она. Я могла ошибаться раньше, но поскольку с ней общалась Луна, подобный вариант был маловероятен.

— Почему вы так на меня пялитесь? — нахмурилась она.

— Я пялилась? Простите, — спокойно ответила я. — Просто мне показалось, что вы похожи на девушку с фотографии.

Она подошла и встала рядом со мной.

— Это моя мать, Брин. — Она указала на рыжую девушку справа от её матери и добавила: — Это Кэтрис и, как вы понимаете, Луна. Они были лучшими подругами в старшей школе. Точнее они до сих пор лучшие подруги, как мне кажется.

— Они до сих пор живут в Эшер Фоллс?

Она заколебалась.

— Вы слышали, что сказала Луна. Она зачахнет, если покинет горы. Моя мама такая же, наверное. Никто из них не выдержит в реальном мире.

— А это не реальный мир?

— Боже, надеюсь, что нет, — с дрожью ответила она.

— Вам здесь не нравится?

— Нравится? Это место — город-призрак, — сказала она, и что-то в её голосе заставило меня вздрогнуть.

— Но Луне как-то удаётся найти работу.

— О, да. Луна — очень работящая женщина.

Мы обе уставились на фотографию, и я увидела бледное отражение Сидры в стекле.

— Мне нравится её имя, — сказала я. — Необычное, но ей идёт. И ваше тоже необычное.

— Меня назвали в честь неё. Сидра означает «звёзды», а Луна, соответственно, луна, так что... — она пожала плечами, — немного бредово, но они всегда увлекались мистикой.

— Кто четвёртая девушка?

У Сидры перехватило дыхание. Я оглянулась и увидела, что она во власти какой-то сильной эмоции: глаза расширены, рука прижата к груди, — но потом она сглотнула и постаралась прийти в себя.

— Какая девушка? — спросила она тонким голосом.

— Та что сзади. Вот эта. — Я указала пальцем на стекло, и через меня прошёл поток чего-то неприятного.

Сидра ничего не ответила. В наступившей тишине я снова услышала звон колокола, такой тихий, что мне показалось, будто это разыгралась фантазия.

— На фотографии больше никого нет. Я не знаю, о чём вы говорите.

Но я ясно видела сердитое лицо на заднем плане, как вдруг поняла: кем бы ни была та девушка, она была мертва на момент, когда сделали фото. Фотограф запечатлел её призрак.

Это был самый отчётливый снимок привидения, который мне когда-либо доводилось видеть. Но... если я единственная, кто видит призраков, то почему Сидра так встревожена?

— Это всего лишь тень или игра света, — настояла она. — На фотографии больше никого нет.

Наши взгляды пересеклись, и я кивнула.

— Да, должно быть, так и есть, — согласилась я, но по моей спине словно кто-то прошёлся ледяными пальцами.