Глава 2 Доктор Спенсер

Глава 2

Доктор Спенсер

Доктор Ричард Спенсер — добродушный человек лет пятидесяти, скорее очень упитанный, чем полный, среднего роста с седыми не слишком длинными волосами, округлыми чертами лица, постоянно красными щеками и большим, как картошка, носом, на котором часто красовались маленькие очечки в серебряной оправе. Казалось, он обладал огромным запасом энергии. Успевал делать несколько дел одновременно, с завидной легкостью и быстротой. А иногда наоборот, медлил в нерешительности, полностью погрузившись в свои мысли. Застать его не занятым размышлениями было просто невозможно. Он думал везде и всегда, даже в разговоре с собеседником постоянно витал в облаках.

Доктор жил на Main street[10] в небольшом домике с такой же пышкой-женой. Своих троих дочерей они успешно выдали замуж за бирмингемских аристократов. Здесь Спенсер родился и прожил всю жизнь. С Сандерсами он был знаком с детства. Еще его отец был другом отца Чарльза, Джона Сандерса.

Дом Спенсеров обычным можно было назвать, только если смотреть на него снаружи, изнутри же он был похож на музей или лабораторию, сердцем которой был кабинет ученого. По всему периметру комнаты, вдоль стен находились полки и столы, заваленные книгами и кипами бумаг, заставленные колбами, ретортами, различными приборами, а также образцами живой и неживой природы. Все это, казалось бы, находилось в полнейшем беспорядке, но в то же время в порядке, понятном лишь одному ученому. Все эти вещи: книги, гербарии, минералы, череп доисторического животного, увеличительные линзы — постоянно покрывались пылью, что выводило из себя жену Ричарда, которой он запретил прибираться в своем кабинете. Миссис Спенсер приходилось постоянно ругаться с мужем по этому поводу, потому что он не разрешал ей ничего трогать, объясняя это словами: «Ты как обычно все передвинешь так, что я потом ничего не найду или намочишь что не следует…» Несмотря на серьезный настрой супругов, их разговоры носили презабавный характер.

Кроме своей основной врачебной деятельности, доктор увлекался и другими естественными науками, особенно биологией, а точнее той ее частью, что зовется энтомологией[11], изучающей насекомых. Эта наука заинтересовала его еще в детстве.

Классы насекомые, паукообразные и ракообразные объединены по признаку сегментированности тела и конечностей в тип членистоногие. Только класс насекомых насчитывает более одного миллиона видов (это самый крупный по числу видов класс среди животных). Что может быть удивительнее насекомого?! Это самые первые из живых существ, вышедших из воды на сушу, первые из животных, кто освоил все среды обитания и научился летать. Они — единственные животные, подобные человеку своей общественной жизнью и трудом, а так же единственные из живых существ, обладающие свойством метаморфоза. Мышц у них больше чем у кого бы то ни было. Это рыцари в хитиновых доспехах, смотрящие на нас тысячами глаз. А о бабочках и говорить нечего: по красоте своей они сравнимы лишь с цветами. Одни приносят нам мед и шелк, опыляя при этом растения, других мы употребляем в пищу, третьи избавляют нас от вредителей, хотя некоторые из них — сами вредители, а четвертые просто радуют глаз.

Вот те, что радуют глаз и являлись главным предметом любви доктора в этой науке. «Самые что ни на есть чудесные и прекрасные создания природы!» — говорил о бабочках доктор Спенсер. В его коллекции их насчитывалось более тысячи видов. На самом же деле известно более шести тысяч видов. А сколько еще неоткрытых! Примечательно, что с приближением к экватору число видов бабочек увеличивается, а ведь это наименее изученный район нашей планеты.

Доктор Спенсер являлся членом различных научных обществ Англии и даже пару раз участвовал в экспедициях в дальние страны, где и ловил этих бабочек, ставших лучшими экземплярами его коллекции. Миссис Спенсер говорила о нем, шутя: «У всех мужья как мужья, а мой — еще один ребенок, гоняющийся за бабочками с сачком».

Джозеф раньше бывал в гостях у доктора Спенсера, и ему нравилось рассматривать его коллекцию, а так же другие интересные предметы в кабинете ученого.

«Говорят, смерть им к лицу, — объяснял ему доктор, — В природе они быстро умирают, а вместе с ними и их красота. Я же сохраняю ее надолго».

Он часто, что называется, «входил во вкус» и начинал читать гостю целую лекцию о насекомых: «…а вот этот вид относится к роду бабочек-парусников, по-латински papilio. Кстати, ты знаешь, почему все они кроме обычного названия имеют названия на этом древнем языке?»

Но, как и любому другому слушателю, Джо не было дела до всяких классификаций и внутреннего строения этих существ. Ученым характерна подобная навязчивость, потому что они одиноки в своих знаниях. Им кажется, что они знают нечто сакральное, секреты мира, которыми стоит поделиться, поэтому бывают крайне удивлены тому, что предмет их любви никого не интересует.