Но Риз только играл со мной, не облегчая эту боль, которая не покидала меня, боль, которую я испытывала исключительно от него. Кончиком пальца Риз дразнил мои складки, пробегая вверх и вниз, из стороны в сторону, все время легонько касаясь языком.

Он играл до тех пор, пока я не готова была закричать, пока чувство неудовлетворенности не стало почти невыносимым. А потом, словно почувствовав это, прикосновение Риза стали более настойчивыми, более жесткими. Он стал жадно облизывать меня. Его прикосновения стали более яркими. Когда он втянул мой клитор своим ртом и глубоко погрузил пальцы в меня, я почувствовала взрыв внутри себя.

Проникая в меня пальцами, Риз продолжал легко касаться меня языком, пока я не почувствовала, как теплая влага полилась из меня. Затем он ладонями обхватил мои ягодицы, удерживая меня ртом. Он двигал губами, выпивая из меня влагу, словно человек, которому необходима была эта влага. И когда прилив, который прошел через меня, постепенно угасал, Риз проник языком глубоко внутрь меня и облизнул все внутри меня, пока ничего не осталось.

Когда он отпустил меня и притянул за руки, чтобы посадить меня, он медленно проник языком в мой рот.

– Ты на вкус, как сладкий сон, который я видел, когда мне было девятнадцать лет, – сказал он хрипло. – Я искал это по всему по миру, и я не смог найти этого нигде, кроме как здесь.

Риз облизнул мой рот и укусил мои губы, расстегивая молнию на брюках. Когда он притянул меня к себе, мои ноги автоматически обхватили его вокруг талии. Я почувствовала, как его эрекция коснулась моих ягодиц, когда он присел на скамью пианино.

– Я хочу видеть твое лицо, когда встает солнце, – прошептал он, дразня меня головкой пениса. Я уже почувствовала, как мое желание вернулось, ощутила знакомый прилив, когда тело готовится к тому, что должно было произойти. – Я хочу увлажнить свой член в тебе при лунном свете. – С каждым словом, которое выходило из его рта, мое тело реагировало, отчаянно желая его. – И я хочу заняться с тобой любовью около пианино, – сказал он, поднимая меня и пронзая меня глубоко и страстно.

Мы оба застонали одновременно, а затем Риз сделал паузу, погружая пирсинг внутрь меня, и мы наслаждались остротой момента, ощущая, как мое тело максимально плотно обвивает его.

– Никто другой больше не будет с тобой. Ты моя, Кеннеди Мур. Вся. Моя.

Как щелчок выключателя, Риз стал настойчивым, диким. Он яростно проникал в меня снова и снова, тянул меня за волосы, кусал за шею. Он рычал мне на ухо, повторяя снова и снова, что я вся его, только я.

Мой оргазм приходил и уходил снова, но Риз все еще был как безумный. Я все еще обнимала его, когда он положил меня на пианино, входя в меня так яростно, как только мог.

– Посмотри на меня, – наконец хрипло проговорил он.

Я сделала, как он попросил, увидев мерцание гневных, властных огоньков в его глазах. Он стонал одно слово, когда входит внутрь меня, бормотал его снова и снова, когда он выплескивал горячую жидкость в меня.

– Моя.

Когда мы оба отдышались, Риз поставил меня на ноги перед собой и помог мне надеть трусики, расправил мое платье прежде, чем он встал, чтобы подхватить меня на руки. Он нежно поцеловал меня, прежде чем отнести меня обратно в мою комнату. Той ночью он снова и снова занимается со мной любовью, словно пытался запомнить меня и то, как мое тело реагирует на него. Это была самая прекрасная ночь в моей жизни.

Прямо до тех пор, пока на следующее утро в мою комнату не ворвалась незнакомка.