- Моя дочь… - женщина осеклась, закусив губу и изо всех сил сдерживая чувства. Видимо, она привыкла держать себя в руках, потому что успокоилась довольно быстро. Но мастеру Неару хватило и этого. Мысленно скрестив пальцы на удачу – да и не только мысленно, но и по-особому перехватив гриф лютни, - он подошел совсем близко и преклонил колено перед креслом знатной дамы.

- Леди Элестар, - промолвил он, - думаю, «Баллада о похищенной деве» - как раз то, что вам нужно!

Пальцы музыканта забегали по струнам, извлекая мелодию, одновременно грустную и тревожную:

Жду у окна я в тоске и тревоге –

Тени трепещут на голой стене! –

Глаз не свожу с опустевшей дороги –

Мама родная, поплачь обо мне.

Нет, не увидеть мне отчего дома –

Тени трепещут на голой стене! –

Как тяжелы и жестоки оковы -

Мама родная, поплачь обо мне!

Птицы свободные, в небе летите –

Тени трепещут на голой стене! –

Скорбную песню мою разнесите –

Мама родная, поплачь обо мне…

Мастер прервался, глядя на слезы, струящиеся по щекам леди Элестар.

- Это… жестоко, - прошептала она. – Вы разбиваете сердце матери!

- А мне кажется, наоборот, - возразил менестрель, - я мог бы его исцелить.

Женщина встрепенулась, вздрогнув всем телом и подавшись навстречу менестрелю. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом тихо звякнула лютня, привлекая внимание к себе – вернее, к ярко-розовой ленте, кокетливо повязанной вокруг грифа. Леди Элестар невольно засмотрелась на нее.

- Вам знакома эта лента? – поинтересовался менестрель, осторожно начиная перебирать пальцами струны.

- Не знаю…

- Тогда посмотрите на нее поближе, - мастер Неар прервал мелодию и развязал пышный бант, с поклоном вручив ее леди, - и развейте свои сомнения.

Женщина развернула ленту, дотрагиваясь до нежного полосы шелка - и вдруг глаза ее изумленно расширились. Она схватила ее, поднесла к глазам, вскрикнула, хватаясь за сердце – и менестрель понял, что послание доставлено по адресу.

- Откуда, - голос леди Элестар задрожал, - откуда у тебя эта вещь?

- О, миледи, - мастер Неар без спроса уселся на подушку возле ее ног и снова коснулся пальцами струн, - это долгая история!

Гонцы из замка Элестар помчались во все стороны, и уже на другой день отряд в сотню конных рыцарей-эльфов и сотни две пеших воинов, а также альфаров-ополченцев, согнанных с окрестных поселений, через лес подошли к замку Найлор, перекрыв все возможные пути к отступлению. Глава дома Элестар отправил лорду Найлору гонца с требованием немедленно выдать его дочь и всех её спутников, сколько их ни есть. Времени на размышление дал всего до следующего утра, после чего пообещал начать штурм замка, а в поместье-столицу отправить письмо и изложить Наместнику Ровилару все обстоятельства дела.

Отец был уверен в успехе, но его сын, лорд Элестар-младший, не разделял настроений родителя.

- Мы напрасно теряем время! – говорил он, расхаживая по палатке взад и вперед. – Надо атаковать, пока он не опомнился! Уже вечереет, скоро настанет ночь. Пока войско ещё не расположилось на отдых, надо начинать штурм. Его стены невысоки, они падут…

- А твоя сестра? – возразил отец на слова сына. – Она оказалась заложницей в руках негодяя. Не подвергнем ли мы её опасности, если пойдём на приступ?

- Она и так в опасности, - горячился сын. – Найлор может сделать с нею всё, что угодно! На счету каждая минута!

- Он ее не убьет, если ты этого боишься. Ибо в противном случае ему самому не жить. Собственная дружина насадит его на копья и вынесет нам труп. Исмираль не погибнет…

- Но он может принудить ее выйти за него замуж! – не сдавался Элестар-младший. – И тогда уже мы будем выглядеть преступниками, пытаясь разлучить супругов!

- Насколько знаю, у Найлора нет своей Видящей, - пожал плечами старший лорд. – Для всех праздников ему приходилось приезжать к нам, или приглашать нашу. В замке нет никого, кто смог бы обвенчать их.

- Но он может нас самих заставить отдать ему Исмираль. Например, предварительно обесчестив ее. Для этого-то Видящая не нужна!

Дом Элестар резко вскочил. Сын был прав. Если Найлор изнасилует свою пленницу, уже никто и ничто не сможет помешать браку. Более того – тогда уже он будет диктовать свои условия, особенно при обсуждении размера приданого. И тут сын был прав – на счету оказывалась каждая минута. Что, например, мешает похитителю уже сейчас спешить к своей жертве, дабы силой добиться того, что не получилось взять по-другому?

Напряженные раздумья были прерваны деликатным покашливанием. Оба рыцаря вздрогнули, хватаясь за оружие, но это оказался всего лишь бродячий актёр. Непонятно, как стража его пропустила.

- Да простят меня благородные лорды, - он поклонился, - но они так громко спорили, что любой смог бы подслушать их речи.

- Чего тебе нужно? Не до тебя! – бросил ему Элестар-младший.

- Мое имя – Янсор, милорды. Леди Исмираль почтила меня честью, поименовав Рыцарем Кинжала. Я хочу всего лишь доказать, что она не ошиблась, даровав мне такой титул.

- И что? Ты хочешь вступить в войско? А доспехи, боевой конь и оружие у тебя есть, рыцарь?

- Все это вы дадите мне сами, - улыбнулся метатель ножей, - когда я спасу вашу сестру и дочь.

- Ты? – отец и сын переглянулись и рассмеялись. – В одиночку? Как? Атакуешь замок и сразишь злодея в поединке?

- Это мое дело, - улыбнулся тот. – Вам нужно лишь одно – привлечь к себе немного внимание стражи, чтобы она хоть полчаса смотрела в другую сторону.

Рыцари переглянулись и кивнули. План актера следовало принять уже потому, что это давало хоть какую-то надежду и позволяло отвлечься от тревожных дум.

Они вернулись к замку ночью, через несколько часов, которые были посвящены разработке плана. Мастер Боар очень не хотел отпускать сыновей, но вынужден был смириться, ибо когда это молодежь слушалась старших? Уж если юным хочется поиграть в подвиги и приключения, кто сможет встать у них на пути? Даже здравый смысл отходит в сторонку, когда юноша, только-только оторвавшись от материнского подола, находит старый ржавый меч и объявляет себя спасителем мира. Сколько войн, переворотов и катаклизмов произошло и ещё произойдет в мире из-за горячности некоторых юнцов!

Собственно, герой и должен быть юным, и глава труппы лишь качал головой, вспоминая себя в их годы. Тогда он тоже был способен на поступок, который можно было бы даже считать подвигом, а теперь на его долю остался лишь страх отца за сыновей!

- Надеюсь, вы понимаете, дети, что делаете? – только и спросил он на прощание, по глазам Тайна и Тиара видя, что отговорить их не удастся.

- Не беспокойтесь за нас, - Янсор шутливо раскланялся. – Я пойду с ними и буду их страховать.

- Я тоже, - добавил Даррен. – Вы еще не знаете, каким ловким иллюзионистом я могу быть!

- Но вы хотя бы подумали о том, что будет, если вас схватят? Вас же убьют!

Тайн и Тиар переглянулись и пожали плечами. Подобное ни на миг не приходило в их головы. Что с них взять? Тиар так часто играл роли героев, борцов со злом и спасителей принцесс, что просто не верил в иной исход дела. Хорошо, что с ними ушел Янсор. Бывший браконьер видел и пережил многое. Он не даст пропасть мальчишкам. Да и войско Дома Элестар у стен замка тоже не будет стоять, сложа руки. Небольшая заварушка должна была начаться сразу после заката.

Успокаивая себя этими мыслями, мастер Боар вернулся к фургону. Ночами было еще холодно, и все женщины спали внутри, тесно прижавшись друг к другу. Мужчины ночевали снаружи. Пять лежаков были пусты – его собственный и четырех искателей приключений. Но у борта маячила знакомая фигура.

- Ты почему не спишь? – Боар узнал Ниэль. Женщина, кутаясь в накидку, подошла к нему.

- Я боюсь. С ними всё будет в порядке?

- Да, милая! – наедине с собой Боар мог сколько угодно волноваться и паниковать, но присутствие жены делало его сильным. – Я верю в наших сыновей! С ними Янсор и Даррен. Они не пропадут.

- Но что мы будем делать, если, - женщина не договорила – мужчина привлек ее к себе и быстро поцеловал.

- Давай не думать об этом сейчас!

Тем временем четыре искателя приключений быстрым шагом подходили к замку. Артисты расположились на ночлег недалеко от лагеря, и, пробираясь вдоль опушки, они видели, что у надвратной башни сейчас начинается суета.