Процедура длилась почти час, после чего клиентов накрыли большими мягкими полотенцами и дали полежать десять минут.

- Анна! Анна, ты, что опять уснула?!

Девушка неспешно повернула голову и блаженно улыбнулась.

- Здесь это не мудрено. Сюда стоило ехать только ради этого. Спасибо, Маркус.

- Рад, что тебе понравилось.

- Кстати, я оценила твой коварный план.

- Ты о чем? – нахмурился он.

- Ты явно предвидел мою реакцию, относительно «наряда», поэтому заранее и забронировал время в этой обители релаксации.

Марк невинно вздернул брови, показывая, что Анна обижает его лучшие чувства.

- Что дальше? Понци* (*Карло Понци – прославился как создатель собственной схемы мошенничества, которую часто ассоциируют с финансовыми пирамидами)

- Обычно, после процедур у Най меня пробирает жуткий голод... Ты проголодалась?

- А то!

Пешеходы восторженными и завистливыми взглядами провожали, мчащийся по дороге Астон Мартин. Отполированный до блеска с затонированными окнами, он надежно скрывал своих пассажиров.

Встреча с Хью Кодриджем должна была состояться в новом ресторане Нуну Мендеса Viajante на Патриот сквер. Анна судорожно цеплялась за дорогое манто, казалось, что под ним она абсолютно голая – платье было невесомым. Когда она увидела себя в зеркало, облачившись в наряд, то из горла невольно вырвался нервный смешок.

Левая сторона платья состояла из изумительного кружева ручной работы, которое постепенно таяло ближе к правой стороне, и едва прикрывая грудь, переходило в прозрачный шелк. То есть нижнее белье исключалось полностью. Еще с час над ней колдовал визажист и парикмахер, явно знающие свое дело.

Анна закусила губу, руки замерзли, она сильно нервничала, но старалась этого не показывать. Вид ночного Лондона немного отвлек ее от предстоящей встречи. Толпы людей на улицах, гомон машин, огромные яркие рекламные щиты и сонмы огней хором прославляли суматошность и «другую» жизнь, по которой Анна, иногда тосковала в тихом, уютном Эксетере.. Человеческая природа весьма переменчива и когда в избытке даруется покой, то рано или поздно мы начинаем тянуться к жизни, наполненной событиями и суетой, а потом – пресытившись, несемся обратно сломя голову в тишину.

Именно сейчас, в этот момент, Анна физически ощущала динамичность происходящего, словно жизнь не пропитывала ее, а бурным потоком протекала сквозь тело, задевая каждый нерв.

- Нервничаешь? – Маркус озорно блеснул глазами. Он был чудо как хорош в идеально сшитом черном костюме, но в отличие от своей спутницы спокоен, на лице были уже видны первые признаки проявляющегося скептицизма и решительности. Значит не только она настраивалась…

Дэнвуд ожидал отрицательного ответа уверенным голосом на свой вопрос.

- Есть немного, - последовал тихий ответ.

Он взял ее руку и бездумно поднес к губам. Легко прикоснулся и только потом осознал, что сделал - движение вышло машинально. В этом случае на сцену, обычно, приглашалось смущение, но оно топталось в недоумении за кулисами – никто не звал!

Маркус внимательно следил за реакцией Анны краем глаза. Подобное себе могут позволить только очень близкие люди, ведь сразу возникают вопросы, требующие разбирательств относительно испытываемых чувств. Но, похоже, это был исключительный случай, из той серии, когда происходящее воспринимается как должное, укрепляя уверенность в своем правильном понимании восприятия человека, который был рядом.

Сердце Анны сладко сжалось, когда она ощутила легкий поцелуй на своей руке. Она предпочла промолчать. Очевидным было только одно, что оба наслаждались обстановкой.

- Это из-за платья? По моему все более чем, как бы это так сказать…, - он ехидно улыбнулся и быстро обвел Анну взглядом с ног до головы.

- … закрыто. Да! Пожалуй это слово подойдет!

Блаженны в неведении, - вздохнула Анна, не отрывая взгляд от окна, и в ее голосе звучала вся обреченность этого мира.

Маркус не понял, что она имела в виду, лицо ее стало непроницаемо.

- Итак, небольшой инструктаж: Хью Кодридж, владелец завода по производству промышленного оборудования в Уэссексе. Женат, при чем весьма удачно, супруга из довольно состоятельного семейства, поэтому удалось объединить два крупных капитала, двое взрослых детей. Все вовлечены в семейный бизнес.

В этом месте Анна горько усмехнулась.

-…Кодридж безнадежно недоверчивый, редко идет на компромиссы, исключительно честолюбив, в людях ценит хватку, ум и непосредственность. Желательно смотреть в глаза, когда к нему обращаешься. Не чурается хитрости и лицемерия.

- А по зодиаку он кто? – в шутку спросила Анна.

- Стрелец, - не моргнув глазом, ответил Маркус - Про возраст лучше избегать вопросов. Тема больная!

- Этот человек, вообще, допускает, что в его присутствии заговорит женщина?

- Только если то, что она скажет, будет намного прекраснее ее молчания…

- Я всегда считала, что Платон это выражение адресовал не только слабому полу.

- Но, увы, дотошность Кодриджа распространяется только на одного философа…Постарайся сохранять невозмутимость, чтобы он не ляпнул. Это он может!

- Да уж, дядька, судя по всему, тот еще «ландух»! – выдала заключение Анна.

Дрейфить было поздно и она решила выдать своей интуиции карт-бланш, тем более, что на этот вечер ей была отведена не такая уж сложная «мебельная» роль.

Маркус припарковался за углом территории здания ресторана, здесь движение было оживленным и можно было попасть в пробку. Он помог Анне выйти из машины и они направились в парадному входу. Вопреки ожиданиям "Viajante” не являлся типичной копией пафосных ресторанов с приглушенными звуками безликой музыки, где успешность прохождения фейс-контроля могло обеспечить лишь кисло-гордое выражение лица, уставшего от своего богатства человека. Напротив, еще будучи в нескольких метрах от входа, внутри было заметно оживление, доносился разговорный гомон, в сопровождении подвижной инструментальной музыки – томительной и грустной.

Ресторан "Viajante” пользовался бешенной популярностью, судя по количеству свободных столиков. Таковых, просто не было.

Щегольски одетый молодой администратор Том, по-хозяйски обводил зал ресторана спокойным взглядом. В дверях он заметил движение и через мгновение, вошла пара – молодые, интересные и богатые, как и полагалось.

Том нацепил аккуратную улыбку и двинулся на встречу новым гостям, держа в руках электронный планшет с записями брони.

- Добрый вечер! Меня зовут Том, я администратор. На чье имя заказан столик?

- На фамилию Дэнвуд.

Пальцы пробежали по планшету и с еще более приветливой улыбкой, Том жестом пригласил гостей следовать за ним.

У Анны возникло чувство дежавю. Словно она вернулась на пару месяцев назад, в Руан. Забавно, но могла ли она тогда представить, что в недалеком будущем, судьба, словно для сравнения смоделирует похожую ситуацию, только с другими персонажами и расстановкой ролей. Кто бы мог подумать, что теперь она будет на стороне Маркуса Дэнвуда?

Прислушавшись к своим ощущениям, Анна осознала огромную разницу с теми переживаниями, что ей пришлось испытать в Руане. Сейчас, сопровождавший ее мужчина, не в пример Соэну, заставлял чувствовать все что угодно, но только не безразличие, спокойствие и уверенность. Только сейчас Анна поняла, насколько ее нервы заплыли жиром и уже были на грани того, чтобы атрофироваться, а всему виной расчерченная под линейку и распланированная на десять лет вперед жизнь. Ошибка была очевидна. Спонтанность и непредсказуемость были ей намного ближе, чем она думала.

Маркус снял пальто, которое принял, будто выросший из-под земли лакей. Том галантно спросил у Анны ее манто, обращая ее внимание на то, что она до сих пор в верхней одежде:

- Вы позволите?

- Конечно.

Анна опустила глаза и позволила соскрести с себя меха, вместе с остатками скромности.

Кто-то в зале подавился, судя по сдавленному кашлю. Пошла реакция.

Администратор судорожно втянул воздух и с трудом отвел глаза от представшего перед ним зрелища. Ему пришлось слегка подтолкнуть застывшего с полуоткрытым ртом лакея, чтобы привести его в чувство. Не уводить же за ухо!

Напустив на себя самое невинное выражение лица, Анна подняла глаза на Дэнвуда. К ее удивлению, губы ее спутника едва подрагивали от сдерживаемой улыбки, он и не пытался скрывать откровенно изучающего взгляда, который немного задержался в районе бедер. Но глаза словно пылали огнем. Маркус едва сдержался, чтобы подавить восхищенный стон. Стон! Не меньше!