Ноги замерзли и Анна стала подгибать пальцы, слезы удалось сдержать невероятным усилием воли.

Маркус сокрушенно вздохнул и посмотрел на ее ступни, присел на корточки, расшнуровал дорогущие итальянские ботинки и стащил со своих ног носки. Подобно заботливым матерям, которые одевают своих ненаглядных чад, он уцепился в ногу Анны железной хваткой и приподняв, поочередно каждую, натянул свои носки.

- Так лучше?

Анна молчала, сцепив зубы. Встряска, которая спровоцировала шок, выжгла ее способность сглаживать углы в конфликтных ситуациях, и временно отключило оправдательный режим. Давно она не испытывала такой ярости, отчаяния и страха. Черт побери! Да, это, пожалуй, впервые ее переполняют такие чистые и сильные эмоции, только вот причина их возникновения была отвратительной!

- Идти сможешь?

- Подумай сам! Минуту назад я бежала! И бежала до сих пор, если бы не ты! Как думаешь, сейчас я смогу идти? – выпалила Анна.

Маркус изумленно посмотрел на нее. Ее еще хватало на ехидство и это в преддверии обморока?!

«Вот она, твоя другая сторона! Пай-девочка? Чушь! Стоило подвести тебя к самому краю и истинная натура вырвалась наружу, готовая перегрызть любому глотку. Анна Версдейл не безвольная жертва, она сопротивлялась и не сдавалась до последнего мгновения!».

Слезы не в счет! Нервная система с помощью этой соленой жидкости прекрасно выводила стресс из организма. Такие слезы были необходимы, хотя Маркус, как и многие мужчины, терпеть их не мог.

- Так-то лучше. Хорошо, что мы обойдемся без пощечин, истерика тебе если и светит, то позже, - одернул ее Дэнвуд. Он снова накинул на нее куртку, взял под локоть и повел обратно.

- А разве ты не переломал руки? Ну, там! В подворотне? Запал еще не прошел? На пощечину сил хватит?

Дэнвуд резко остановился, схватил за плечи и хорошенько встряхнул.

- Приди в себя! Я чуть с ума не сошел, когда увидел «что» эта мразь с тобой пыталась сделать, - закричал он. – Твоя злость не более позволительна, чем моя! - Маркус тяжело вздохнул. - С другой стороны, это хороший урок! Прости Анна, но от нападений никто не застрахован! Молодец, что отбивалась! Ты все правильно сделала! Я же вижу, что ты сомневаешься в себе. Подумать только! Твоя уверенность очень, выборочна. Защищать себя надо всеми возможными способами. Ты не должна давать себя в обиду! Лучше знать свои силы и перестать бояться…Вот теперь ты знаешь.

Анна притихла и задумалась, обманчивое спокойствие было слишком внезапным.

Маркус тревожно всматривался в ее лицо.

Лекцию о правде жизни, читал Маркус Дэнвуд. Доктор психологии и профессор мордобоя...

На мгновение повисла пауза и оба расплылись в широкой улыбке. Анна попыталась рассмеяться собственной шутке, но в голове мгновенно все перевернулось. Ноги подкосились. Маркус подхватил Анну на руки. Неподалеку он увидел ступеньки, ведущие на крыльцо жилого дома, за неимением ничего лучшего от отнес Анну туда и не спуская ее с рук, присел, усадив к себе на колени.

Холодные глаза горели тревогой, за которой мелькала забота, сбитое дыхание после бега начало уже успокаиваться. Маркус Дэнвуд из камня превратился в живого человека.

- Анна ты в порядке? - судя по всему она получила куда более серьезные травмы, чем он думал сначала.

- Не надо на меня так смотреть! Просто голова закружилась, – Анна шмыгнула носом.

Так, милая! – губы Маркуса сложились в тонкую линию. - Меня абсолютно не прельщает перспектива заявиться в отель, с ног до головы перепачканным соплями! Вот как только зайдешь в номер – тогда можешь разнести там все в пух и прах, - он повернул ее лицо к свету и стал рассматривать. Тушь размазалась и в уголке рта присохла кровь.

Внезапно Маркус вспомнил наставления Сержа. Мол, будь осторожен, береги Анну, скула только только зажила.... Было не до смеха, но уголок рта Маркуса нервно дернулся.

Дэнвуд пошарил по карманам в поисках платка, но ничего не нашел. Ну, да... Он вытер руки от крови и выкинул его в мусорный бак около клуба.

- Ты мне скажи, это кровь из горла течет? Или из рта? Где у тебя болит?

Вызови такси! В отеле есть врач? – Анна пыталась убрать его руки от своего лица. – Я щеку прикусила, когда он меня по голове ударил.

Про пульсирующую рану на затылке она промолчала.

Но Маркус уже стал ощупывать ее голову, заметно нервничая. Почувствовав, что рука увлажнилась, он развернул ее к свету. Пальцы блестели от крови.

- У тебя шишка. Дай посмотрю, - он хотел развернуть ее голову. – Надо ехать в больницу, может быть придется накладывать швы.

- Нет! – Анна резко дернулась и в глазах потемнело.

- У тебя наверняка сотрясение мозга! – Маркус почти сорвался на крик.

- Поверь, разницы никто не заметит! – Анна нервно хохотнула и начала икать.

Замерзла…

Дэнвуд чертыхнулся и с его губ сорвался нервный смешок. Эта женщина невыносима! Но потом решил, что лучше не спорить и достал телефон.

- Маркус Дэнвуд, номер 1409. Пришлите машину, пожалуйста. Мартинслэйн стрит 82. Побыстрее!

Ик! Анна слезла с колен Маркуса. Ее замутило, еще не хватало чтобы стошнило прямо на спасителя. Она прислонилась к холодной кирпичной кладке лбом.

«О! Как хорошо!», - холодный кирпич заменил лед и если не двигаться, то ощущения были вполне сносные.

- Хотелось бы сказать… Ик! …что хорошо погуляли, но…, - Анна кивнула, не сводя стеклянных глаз с тротуара. Она пыталась сдерживать глухую икоту, такие резкие подергивания были сейчас не кстати. Не смотря на то, что на улице было не более десяти градусов выше нуля, на лбу Анны выступил пот, а лицо в свете фонаря было ужасно бледным.

Маркус обнял ее одной рукой и уложил голову себе на плечо. Что бы Анна там не думала, какой бы сильной не была, поддержка со стороны не помешает, за одно и согреются оба. Хоть немного…

Сопротивления он не встретил, просидев вот так несколько минут, он почувствовал копошение – Анна натягивала рукава куртки на озябшие кисти рук, после чего, уткнулась холодным носом ему в шею. Дэнвуд закрыл глаза и сильнее прижал хрупкое тело к себе. Ему стало спокойно и хорошо. В подобные моменты, в голову начинают лезть мысли, самого разного толка.

Не задумываясь ранее о подобных вещах, Маркус ясно осознал, что не будь его сегодня рядом Анна не избежала бы изнасилования. Не обязательно сегодня, не обязательно в этом городе, но что-то похожее могло произойти и в ее родном Эксетере. Тревога и страх внезапно разлились в его сознании. С чего вдруг?

Он сам творил похожие, страшные поступки... Нет не изнасилование конечно! Но... Кулаки от крови о вытирал не в первые, при чем от крови невинных и беззащитных. Как тот неудавшийся насильник из клуба, он в своих преступлениях был куда более изобретателен и холоден. И вдруг сама жизнь ставит его на другую сторону и предлагает взглянуть, задуматься, понять... Как тяжко, больно и страшно до дурноты становится, когда зло настигает невинных и чистых людей... И все почему? Что изменилось? Как он может чувствовать этот животный страх за некую мисс Анну Версдейл?

Изменилось лишь одно. По совершенно невероятному стечению обстоятельств, впервые за десять с лишним лет, Маркус Дэнвуд испытывал давно забытые, странные чувства. За эти десять с лишним лет он не привязывался ник одному человеку, не испытывал влюбленности и даже страсть не сковывала его разум, отпуская тело на самотек. И творились чудовищные поступки, и прятались бездыханные тела в безымянных могилах, и страдали целые семьи.... А сердце, будто каменное ни разу не дрогнуло от жалости.

И вот этот камень два заметно дрогнул, что более удивительно, дрогнул не за свою шкуру и жизнь. За чужую...

Маркус застыл, отбиваясь от рвущейся правды и мыслей, которые не должны были возникнуть.

Но воображение рисовало картины одна отвратительнее другой, одновременно подсовывая варианты того, как уберечь Анну от подобного в будущем: обвешать электрошокерами, поставить на нее сигнализацию, запретить ходить одной по ночам, а лучше вообще выходить из дома… комендантский час не помешает.

Анна почувствовала, что Дэнвуд сжимает ее все сильнее и сильнее. Икота прошла, она нагрелась. Всяко разно на ее теле болело, ныло и покалывало, когда Маркус прижал ушибленное место на спине, это спровоцировало тупую боль; мозг – умничка, пыхтел и старательно прикапывал воспоминания о событиях этого вечера, рассеянно улыбаясь и приговаривая «Забудется, забудется… Не переживай, сделаю все в лучшем виде, а пока получай удовольствие, дорогуша! Смотри, вон, как тебя обнимают!»