13. Лидия.

13. Лидия.

Голова очень сильно болела, и всё было очень затуманено. Все мои воспоминания о вчерашнем дне были очень смутными. Горло просто горело, поэтому я решила сначала выпить воды. Выпить аспирин. А уже потом начать вспоминать, что вчера случилось.

Я попыталась встать, но у меня это не получилось, потому что чьи-то руки прижимали меня к своей груди. Такие сильные руки и такая крепкая грудь. Не секунду меня охватил леденящий страх, когда я вспомнила парня, с которым танцевала.

Нет! Только не это, пожалуйста.

Но потом я поняла, что тот, с кем я лежала, был раза в два мускулистее. И еще на нём была футболка и джины. А на мне платье, что очень меня обрадовало. И, что было странно, я узнала татуировку, покрывающую левую руку. Поэтому, когда я подняла голову, убедилась окончательно.

Хардин.

Но как? Именно в тот момент, когда я подумала об этом, я вспомнила, что тот парень пытался меня изнасиловать, как Хардин его избил, а потом проводил меня до дома. И я вспомнила наш разговор. О Софии и Алексе. О моей сестре и его брате.

Не знаю, как так получилось. Скорее всего алкоголь взял надо мной вверх, но почему-то я ни капли не жалею об этом. Мне стало легче от того, что я открыла часть себя Хардину и от того, что он открылся мне. Сама не понимаю, что со мной творится, но от мысли, что он выслушал меня и дал частичку себя, а потом еще и остался рядом, понимая, что мне нужен кто-то, становится очень хорошо на душе. Теплее.

Было так хорошо, когда Хардин прижимал меня к себе. Не хотелось вставать, хотя горло горело, и нужда напоминала о себе. Я попыталась убрать руки Хардина с себя и встать, но он начал ворочаться и открыл глаза.

— Ты всегда такая беспокойная с утра? — спросил он и потёр глаза. Я заметила, что на костяшках правой руки у него запеклась кровь.

— Просто пить хочу, — я села в кровати и посмотрела на часы. — Чёрт!

Я вскочила и побежала в ванную, чтобы принять душ. Когда я скидывала нижнее бельё, услышала, что меня позвал Хардин.

— Что случилось?

— Уже двенадцать! — крикнула я. — Я пропустила две пары, плюс к двум мне нужно быть на пробах. Боже! Я идиотка!

— Не переживай.

— Хардин, — позвала я и залезла в кабинку.

— Да?

— Приготовишь мне кофе?

— Конечно, — Оон даже не задумался, что было странно.

Я выбросила все мысли из головы и начала мыться. Потом я как можно быстро высушила волосы, накрасилась и оделась. Если поторопиться, то можно успеть на пару к профессору Коллахану, а потом на пробы. Боже, пробы! Я совсем про них забыла. А ведь хотела подготовиться. Что я теперь буду делать? Сомневаюсь, что мне дадут хоть какую-нибудь роль, а ведь хотела быть Виолой. Прекрасно! Мне нужно научиться думать головой.

— Перестань, — сказал Хардин. Он стоял у плиты и что-то помешивал в кружке. — Ты со всем справишься. Я уверен.

— Э-э… спасибо, — смутилась я и взяла кружку, что он протянул мне. Без сахара, со сливками и корицей.

— Да, — сказал Хардин и отпил из своей кружки. — Мне казалось, что это твой любимый.

— Откуда ты знаешь? — факт того, что он знает, как я люблю пить кофе, меня немного пугает. Про это знают только Макс и Лукас, потому что только с ними я хожу в кофейню или приглашаю в гости.

— Я видел тебя в кофейне, которая располагается напротив парка. Ты часто пьёшь именно такой кофе.

— Понятно, — я отпила. М-м-м. Вкусно. Хардин умеет готовить кофе. — Мне нужно идти.

— Да. Мне тоже.

Мы быстро допили содержимое кружек, я помыла их, а Хардин в это время отпустил про это шуточку. Как только мы вышли, он попрощался со мной и пошёл к себе, а я закрыла дверь и побежала в университет.

***

Я старалась как могла успеть на последнюю пару. На пару-то я пришла, только опоздала на пять минут. Профессор просто кивнул мне, чтобы я зашла и села на место, ведь я не опаздываю. Почти. Это первый раз.

Как только пара закончилась, я пошла в сторону концерт-зала, где порой проходили спектакли и сейчас были пробы. В это время пятый курс только закончил свои пробы. Я заметила Лукаса и решила подойти к нему.

— Привет, — сказала я.

— Привет. Я не видел тебя сегодня с утра.

— Я… ну, я проспала.

— Ты? И проспала? — в притворном ужасе спросил Лукас.

— Перестань, — в шутку я ударила его по руке. — Да, так получилось. Лучше расскажи, как прошли пробы.

— Неплохо, что меня удивило. Нервов, как обычно, было в сто раз больше.

Я не удержалась от вздоха.

— Не волнуйся. Ты справишься с этим. Я ведь знаю, какая ты талантливая.

— Ага, — сказала я с сарказмом. — Мне до хорошей актрисы, как тебе до хорошего певца.

Лукас рассмеялся. Я знаю, что он вспомнил наш с ним поход в караоке, когда его выгоняли за то, что он не пел, а кричал в микрофон. Но он старался. Я знаю, что он старался, просто песни это не его. А вот Хардин. От его голоса у меня по спине до сих пор бегут мурашки.

— И кто такой Хардин? — спросил Лукас.

— Никто, — быстро сказала я. Слишком быстро. Я начала про себя молиться, чтобы Лукас не спрашивал меня об этом, чтобы его что-то отвлекло. И бинго! Вышла Дженни.

— Привет! — сказала я ей от счастья. Не из-за того, что рада её видеть, а из-за того, что мне не придётся говорить с Лукасом о Хардине.

— Привет, — она удивилась моей вспышке, но улыбнулась.

— Как прошло? — поинтересовалась я. Лукас сразу обнял её и притянул к себе. Я невольно вспомнила, как меня обнимали руки Хардина.

— Ужасно. Я напутала всё, в середине забыла слова и, раскрыв рот, стояла на сцене. Всё плохо.

— Не переживай. Обычно всё кажется намного хуже, а на деле всё не так плохо. И я начала говорить несвязный бред! — вскрикнула я и спрятала лицо в ладонях.

— Как насчёт того, чтобы потом пойти в Торговый центр с нами? Дженни хотела купить подарки родным, — спросил меня Лукас.

— Я не знаю, сколько мне придётся тут проторчать.

— Мы подождём, — быстро сказала Дженни.

Меня позвали через два часа. Всё это время Дженни и Лукас были со мной, и мы разговаривали ни о чём. С ними было здорово, а еще я поймала себя на мысли, что считаю, что они очень хорошо вместе смотрятся.

Всё прошло лучше, чем я думала. На десятом ряду сидели три профессора, которые отвечают за нашу постановку. Я назвала имя и фамилию, а потом начала читать заученный текст. Не знаю, что обо мне подумали или какое впечатление обо мне осталось, но я считаю, что справилась, что смогла это сделать. Но, что меня удивило, я думала о Хардине. И именно мысли о нём помогли мне успокоиться и полностью отдаться моей игре. Это было невероятно.

У Дженни было две сестры, брат, три племянника, племянница и отец. Мама умерла пару лет назад. Мы потратили около часа, чтобы купить все подарки. Бедный Лукас. Ему пришлось носить все пакеты, а их было очень много.

Так же я начала думать о том, что мне подарить Софии. Но решила, что просто отведу её сюда, и она сама выберет всё, что душе угодно. Она это заслужила. Начнём с магазина одежды, обувь, украшения. Она любила всё это и раньше следила за последними писками моды. Я знаю, что она и сейчас это делает, потому что я отсылаю ей журналы.

— Лидия! — крикнул кто-то. Я обернулась и увидела маму Хардина, которая быстро шла ко мне. Рядом с ней плёлся Элиот с горой пакетов. Бедный мальчик.

— З-здравствуйте, — неуверенно сказала я, когда она подошла. Только не это!

— Привет, милая, — она заключила меня в объятия. — А мы решили по магазинам пройтись, — рассказала она, когда отстранилась. — Ну, пока есть время, а то вечером уезжаем. О, и я купила вам с Хардином новые шторы и сервиз. Они такие красивые. Хочешь посмотреть?

— Не сейчас, — сказала я и быстро посмотрела на Лукаса, который с широко открытым ртом смотрел на меня.

— Ну и ладно. Мы завезём это вечером, когда заедем попрощаться. А ты уже перевезла вещи?

— Частично, — уклончиво ответила я. — Что-то уже да, а что-то мы перевезём потом.

— Ох, хорошо! И так здорово, что в квартире теперь появится женская рука. Она так нужна Хардину. Он всё время запускает квартиру. Ты хоть её в божеский вид привела. Спасибо, милая, что ты есть у моего сына.

Я немного растерялась от этого. И мне стало стыдно. Ведь по сути-то меня нет у её сына. Я знаю, что одного она уже потеряла и как сильно она волнуется за другого. Но я не встречаюсь с Хардином, мы не пара, и я не могу присматривать за ним. Она уедет, наши дороги разойдутся, и Хардин вернётся к пьянкам, вечеринкам и своей девушке с красными волосами и слишком специфичным видом.